Страница 23 из 34
Экранная техника, пока будучи далека от внешних параметров антропоморфности, фактически претендует на членство в семье, в дружеской среде, в любовном дуэте, который грозит стать треугольником или четырехугольником, поскольку все больше резонов каждому активному члену семьи обзаводиться своим личным компьютером, а не делить его с другими.
Подобно тому, как телевизор далеко не всегда сегодня собирает перед своим экраном всю семью, поскольку в жилище семьи присутствует несколько телеприемников, домашний настольный компьютер тоже все чаще воспринимается как индивидуальная собственность, а не предмет, которым имеют право пользоваться все члены семьи. Взаимодействие с экранной техникой при глубинной коммуникации может влиять на климат в приватном мире, так как за нее в полной мере отвечает индивид и индивиды, входящие в этот приватный мир. Покажите, как распределяется ваша активная жизнедеятельность в среде между компьютером и «остальными» членами семьи, – и можно будет сказать, кто вы, какой вы, каковы ваши отношения с людьми, с большим миром, с самим собой.
Селфи. на пути к «интимной» коммуникации
Последние рубежи ближайшего круга интимных вещей – на расстоянии вытянутой руки – сегодня отданы жанру «селфи», автопортретной съемке. В сущности, этот тип съемки занимает пограничное положение между явлениями первого и второго круга.
Автопортретная съемка претерпела существенные изменения от эпохи фотоаппарата до эпохи мобильного телефона со встроенной видеокамерой. Раньше человек задавал определенный режим фотоаппарату и срочно спешил отдалиться от него, заняв желаемую позу, как бы играя в свою гораздо большую дистанцированность от фотокамеры, нежели это комфортно и органично при статусе хозяина – пользователя фотокамеры. Надо было разрушить ближнюю интимную дистанцию и изобразить третий тип дистанции, удаленность от шага до пяти-десяти шагов. Теперь, напротив, должен «убегать» сам телефон, который отодвигается рукой пользователя-автопортретиста на значительное расстояние от своего лица, разворачивается к пользователю и «смотрит» с этой намеренно смоделированной дистанции на человека.
С 2010-х годов в широкий обиход вводится «палка для селфи», которая призвана продлевать человеческий жест, быть своего рода временным протезом человека и фотоаппарата, упрочивая идею техноорганизма, а вернее «мультиорганизма», при наличии которого органическая антропоморфная форма переходит в механическую неорганическую, а от нее – к электронной, объединяя человека с устройством визуального запечатления и превращая их в нечто единое.
Телефон движется вместо человека и занимает не самую типичную для себя позицию, претендуя на активность мизансценирования. А рука живого человека выполняет функцию штатива или «элемента» штатива. Симулируется дистанция уже не только в один шаг или вытянутую руку, дистанция светско-официального рукопожатия и общения, но и дистанция в несколько шагов, по сути, создающая иллюзию присутствия другого субъекта, занятого видеосъемкой и, соответственно, смотрящего на объект съемки со стороны, «чужими глазами». Человек буквально расслаивается на человека снимающегося и человека снимающего. Это помогает телефону или фотоаппарату изображать свою принадлежность более обширному пространству, играть в свободу дистанцирования от объекта запечатления, изображать свою личную независимость от партнера по взаимодействию. Игра во взгляд на себя со стороны, но со стороны самого близкого из возможных технических глаз, замещающего собственно взгляд автопортретиста.
Психологические и культурные результаты повального увлечения селфи будут более очевидны спустя одно-два десятителия, когда те поколения детей и молодежи, которые сейчас развлекаются (вернее, думают, что развлекаются) с помощью автоматического автопортретирования, начнут входить во взрослую жизнь и влиять не только на ее атмосферу, но и на ее систему ценностей, повседневных устоев, социальных законов бытия. Можно предположить, что «поколения селфи» трансформируют самоощущение человека, его понимание себя, в том числе своей психофизической сущности, а это может, в свою очередь, иметь весьма серьезные последствия.
Стоит обратиться к исследованиям, посвященным телесной идентичности, созреванию индивидуальных представлений о своем теле и гендерных особенностях, как окажется, что огромное количество исследовательских практик посвящены изучению реакций животных, приматов и детей на собственные отображения в зеркале[65]. Способность идентифицировать образ в зеркальном пространстве со своим телом, с собой, принадлежит лишь шимпанзе, орангутанам и человеку, отделяя их тем самым от всего остального живого мира. Во второй половине XX века исследования показывали, что у человека эта способность формируется примерно к году и десяти месяцам[66]. Возможно, в будущем временные границы этой способности будут смещены к более раннему сроку. Так или иначе, а селфи есть разновидность сознательного взгляда на себя в «зеркало», в отражающую экранную плоскость, которая ставит индивида перед визуальным образом своей телесной оболочки, находящейся по эту сторону экрана. Частота применения селфи уже говорит о том, что взаимоотношения индивида с самим собой, своими отображениями и окружающим миром вступают в какую-то новую стадию.
Вместе с тем следует учитывать и то, что мотив отражения в воде, в зеркале, в волшебном предмете весьма укоренен в истории культуры. И миф о Нарциссе, и миф о победе Персея над Горгоной Медузой воплощают ужас встречи индивида со своим отображением, с этим несущим гибель образом[67]. Как полагает Л.И. Сараскина, рождение телевидения десакрализовало то, «прообразом чего служили зеркала. Телезритель не захочет отождествлять себя с экраном, не будет пытаться увидеть в нем свое «второе я», так что магия телевизора не окажет на него такого сильного воздействия», да и сами зеркала утрачивают свое почетное положение в центре публичной части дома, перемещаясь в коридоры и ванные комнаты[68]. В таком случае мобильные экраны начала XXI столетия возвращают массового пользователя в ситуацию «ресакрализации» зеркального отображения субъекта наблюдения.
Впрочем, большой вопрос, можно ли говорить о собственно ресакрализации самого отображения. Человек начинает с новой силой интересоваться своими отраженными, зафиксированными образами в электронных экранах, не испытывая ни страха, ни благоговения перед самой возможностью лицезрения себя, однако сигнализируя миру о важности собственного пребывания в мире и важности создания лич ных версий своего внешнего облика в определенных точках пространства, особо значимых для индивида. Популярный алгоритм повседневного бытия современного человека таков: каждая стадия преодоления пространства, всякое прибытие в новое пространство, пускай даже для того, чтобы быть в этом пространстве зрителем, и в ряде случаев – неистовым заинтересованным зрителем – ознаменовывается самозапечатлением. Так, сегодня можно увидеть людей, делающих селфи в музеях, в интерьерах кинотеатра и даже в кинозале, в аэропорте и салоне самолете, на рок-концертах и пр. Селфи попадает на роль метки, возвещающей о контроле над определенной территорией. Только вместо контроля как такового речь идет скорее о пользовании новой территорией, о включении ее в сферу своего восприятия.
«Интимная» коммуникация
Совершенно очевидно то, что есть стабильный круг предметов, вплотную примыкающих к индивиду и, как правило, требующих одной или двух рук для держания во время использования. Само же использование предполагает тесный контакт предмета с рукой и с какой-либо частью тела пользователя. Стало быть, рука должна быть согнута, полусогнута и направлена человеком в сторону самого себя. Этот круг предметов мы условно обозначим как интимный. В нем можно выделить три уровня. Первый уровень интимного круга – зубная щетка, емкость для полоскания рта или для питья (кружка, чашка, стакан, бокал), ложка, вилка, зубочистка, сигарета, ушная палочка, глазные линзы, спрей для носа, средства женской гигиены, то есть те небольшие по величине предметы, которые могут соприкасаться с определенными участками тела или в какой-либо степени проникать в полости человеческого тела. Первый слой интимного круга вещей имеет внятно выраженную оральную доминанту.
65
Fisher S. Development and Structure of the Body Image. V. 1. New York, London: Psychology Press, 2014. P. 9.
66
Ibid. P. 10–11.
67
Сараскина Л.И. Телевидение в предчувствиях и предвидениях. Что сбылось? // Телевидение между искусством и массмедиа. М.: Государственный институт искусствознания, 2014. С. 11–13.
68
Там же. С. 19.