Страница 17 из 21
Голос девушки. Я и не боюсь!
Голос Семена. Давайте – ко мне, я тут живу!.. Не волнуйтесь, я девушек не ем!
Голос девушки. Я знаю.
Голос Семена. Вот сюда… Тут осторожнее… Как всегда, лампочку скоммуниздили… Сюда, сюда…
Скрип ветхих ступенек.
Вот так… Сюда… Вот и пришли!
Отпирается дверь. Шаги по коридору. Дверь захлопывается.
Держите полотенце. Это вам, это мне… Сюда, в комнату…
Щелкает выключатель. Свет освещает небольшую комнату: два стула, видавшая виды кушетка, стол, заваленный бумагами и посудой, чайник рядом с пишущей машинкой. Дверь в соседнюю комнату приоткрыта..
Семен (он повзрослел лет на пять), весь мокрый, на ходу вытирая голову полотенцем, пробегает в другую комнату.
Голос Семена. Ох ты! Потоп!
Слышно, как он захлопывает окно. Шум дождя становится тише.
Соседей снизу залило, наверно! Вот будет мне! Заходите, не стесняйтесь!
Девушка, тоже вся мокрая, вытирая волосы, входит в комнату.
Семен проносится мимо нее, как ураган, скрывается, снова пробегает через комнату с ведром и тряпкой в руках. Слышно, как он там грохочет ведром.
Садитесь, я сейчас!
Девушка (садится на кушетку. Вытирая голову, из-под полотенца). Я помогу!
Голос Семена. Не надо, я уже!
С ведром снова проходит через комнату.
Семен ( на ходу). Уже! Я сейчас!
Скрывается. Слышно, как он выливает воду.
(Вернувшись.) Уфф! Вот и все… Только б на соседей снизу не протекло, скандал будет, я и так тут на птичьих правах.
Девушка (из-под полотенца). Квартира что, не ваша?
Семен. Друга. Он сейчас в экспедиции на полгода, дал мне ключи… Черт, в доме как шаром покати, и дождь лупит – не выйти… Могу только – чаю, и, по-моему, два пряника где-то есть.
Девушка (из-под полотенца). Не надо, и так спасибо. Только дождь пережду, кажется, он скоро кончится.
Семен. Вряд ли, но это как раз не страшно. Чтобы проще было скоротать время, предлагаю сразу – на «ты».
Девушка. А мы уже давно на «ты».
Семен. Мы что… где-то раньше?..
Девушка убирает полотенце, это – Полина.
Полина. Не узнаёшь?
Семен (некоторое время всматривается). Господи! Сестренка молочная! Ну, встреча!.. И – что с тобой тогда?
Полина. Отправили за сто пятый километр. Ничего, уже через год вернулась в Москву… Однажды даже пошла туда, где мы тогда встретились, но…
Семен. Да, рухнул домишко, он и так был пережитком прошлого. Всех расселили по времянкам, кого куда.
Полина. Могла, наверно, как-то тебя найти, но я и искать не стала, показалось – глупо. Кто мы такие друг другу? Всего один раз виделись.
Семен. Два.
Полина. Разве?
Семен. Как же! А в роддоме, где мы с тобой – в один день?! Мы же там наверняка виделись.
Полина. Да уж наверно. Просто оба плохо помним…
Семен. И как потом жизнь?
Полина. Ну – как… Родители так и не вернулись, только извещение получила, квартира тоже пропала. Ничего, я там, на сто первом километре, специальность обрела – маляр-штукатур второго разряда, в Москве на стройку взяли, дали место в общежитии. Потом – в институт, на вечерний, потом бросила. Потом в театральный поступила. Всегда актрисой хотела быть…
Семен. Да, я помню. И как, стала?
Полина. Ага, погорелого театра.
Семен. В каком смысле?
Полина. В прямом. Театр, куда меня послали по распределению, взял да и сгорел. Опять вернулась в Москву. В театры пробовала – не взяли. Потом замуж вышла, вроде успокоилась…
Семен. Жизнью довольна?
Полина. А ты когда-нибудь видел целиком довольных всем людей? Если у них, конечно, сзади не стоят два санитара со смирительной рубашкой… Или ты – про мужа?
Семен. Да нет, я так…
Полина (после паузы). Веришь – я про тебя все время вспоминала.
Семен. Про меня? С чего бы? Один раз виделись.
Полина. Два.
Семен. Ах, да, целых два!
Полина. И потом – как-то никто больше из-за меня на милицию с кулаками не кидался.
Семен. Ну, сестренка все же молочная… Да ну, ничего особенного, мне даже привод тогда не оформили.
Полина. Все равно! (После паузы.) Не женат?
Семен. Пока бог миловал… (После паузы.) Но вот же встреча! Отметить надо бы! Там у хозяев в холодильнике бутылка вина початая есть!
Полина. Может, не надо?
Семен. Надо! (Убегает, возвращается с бутылкой вина, бокалами и тарелкой с пряниками.) Правда, как я уже говорил, всего два пряника. (Наливает вино, передает Полине бокал.)
Полина. За что?
Семен. За встречу, за этот дождь!
Полина. За встречу.
Выпивают. Семен ставит пластинку.
Семен. Потанцуем?
Танцуют.
Я, правда, не очень…
Полина. А по-моему, хорошо.
Заканчивают танцевать. Стоят молча, все еще держась друг за друга. Наконец Полина отстраняется.
Полина. Дождь уже кончается…
Семен. Спешишь?
Полина. Не то чтобы очень, но… У меня самолет в двадцать два сорок из Шереметьева.
Семен. Жалко… (После паузы.) Я ведь тоже – через три дня.
Полина. Куда.
Семен. Да обратно, в экспедицию, будь она неладна! Сюда заскочил на недельку по делам… А ты, значит, сегодня?
Полина. Да. Утром билет взяла, вещи уже там, в камере хранения. Но времени до отлета было много, решила еще раз попрощаться с Москвой.
Семен. Что, надолго?
Полина. Не знаю… Наверно, надолго.
Семен. Сама, что ли, не знаешь?!
Полина. Не знаю… Это, если угодно, – бегство.
Семен. От кого?
Полина. От всего… От мужа… От себя… От жизни, в общем…
Семен. Поссорились?
Полина. Да нет, не ссорились даже. Я тайком сбежала – боялась, он не отпустит.
Семен. Не сошлись характерами?
Полина. Да нет, и характер у него не плохой. Ровный. Не бьет, не пьет, и по жизни вполне благополучный.
Семен. И – что ж тогда?.. Извини, конечно, что лезу…
Полина. Ничего… И что же, надо – только из-за того, что не бьет и не пьет?.. Может, там в театр устроюсь… Не устроюсь там – еще куда-нибудь, страна большая.
Семен. Так и будешь летать?
Полина. Ага. Как чайка. (Театрально.) «Я – чайка…» Не обращай внимания, это я вспомнила, что когда-то Нину Заречную репетировала.
Пауза.
Семен. Я, видишь, тоже все летаю туда-сюда.
Полина. Не устал?
Семен. Пока ничего… Потом, глядишь, диссертацию защищу…
Полина. И что тогда?
Семен. Остепенюсь. Осяду. Квартиру получу. Стану благополучным. На машину, глядишь, накоплю. О чем еще человеку мечтать!