Волчонок

— Святое банановое масло, — присвистнул Том, приоткрывая рот от такого зрелища. — Как я посмотрю, кое-что в этом мире так и не изменилась.

Он был привычным к такого рода делам, но сочетание несочетаемого в этой компании его слегка удивило. Он даже прекратил подсвечивать себе фонариком мотор, чтобы не выдать свое присутствие и вволю насладиться картиной.

— Отец сегодня, кажется, будет очень плохо спать, — пробормотал он уже себе под нос.

— О-о-о, Грегори, — раздался протяжный стон Аманды.

— Билл, поцелуй Гарри. Ради меня, — второй голос, принадлежащий уже Фиби.

Том выронил канистру и во все глаза вылупился на то, что происходило сейчас перед ним. В свете подъезда Кернер — кажется, так звали этого парня — развернул к себе одного из братьев и, отведя его волосы, совершенно без зазрений совести впился в его губы. Аманда покрывала в этот момент поцелуями его плечи. Гарри прямо у подъезда начал стаскивать с нее платье. А Фиби достала телефон и, с третьей попытки набрав чей-то номер, хрипло продышала в трубку:

— Алло? Рианна? Дорогая, приезжай. Кажется, у нас намечается небольшая домашняя вечеринка без одежды, — с этими словами она отключилась.

Пьяная компания еще недолго простояла под тусклой лампочкой около входа. После этого они, интимно шепчась и посмеиваясь, еле попали карточкой в щель, открыли дверь подъезда и скрылись из виду.

Все стихло.

Еще минут пять Томас слушал только стук своего сердца о ребра и бульканье масла, вытекающего из лежащей у его ног канистры.

***

В комнате было безумно жарко. Тела, липкие и влажные, прижимались друг к другу в любых позах, любых соотношениях. Губы, бесконечные руки и языки на соленой коже, чьи-то хриплые голоса и смятые простыни. Льющийся в окно свет одноглазой луны очерчивал пять тел, извивающихся на квадрате простыни. Глаза, закрытые в экстазе, смех и поджимающиеся от крышесносящих движений пальцы. Что-то скользкое на коже. Где-то хлопнула дверь. Полоска света просочилась в абсолютно темную комнату. Чьи-то переговоры в коридоре, еще одно тело приземлилось на скрипучий матрас. И снова бесконечный водоворот из запахов, влажности, прикосновений, поцелуев.

Билл не понимал, где небо, а где земля. Он не понимал, почему ему так хорошо. Последнее, что отложилось фрагментами в его памяти, это алкоголь, еще алкоголь, танцы. Чей-то шепот над ухом, который вызывал такси. А потом его просто толкнуло в нирвану, где он и оставался до самого дома.

Чья-то ладонь на его бедре, пальцы, щекочущие своими касаниями. Кто-то вдавливает в матрас с силой, белый потолок нависает так, что сложно дышать. Остаётся только хватать ртом воздух и слушать тяжелое дыхание в ухо. Чьи-то громкие стоны рядом.

Это было похоже на опьяняющий коктейль из удовольствия, поцелуев и ласк.

Билл не знал, где находится, не понимал, чья эта квартира. Его просто накрывало бесконечными волнами счастья, которое приносили ему эти движения. Его тело жило само по себе, поддаваясь бесконечному и дикому ритму ночи, его второй ночи в Сан-Франциско, где он растворялся и плыл на волнах наслаждения.

И это было самое прекрасное чувство на свете.

Спасибо огромное Ксении Grose, которая добросовестно бетит текст и Ире, которая тоже помогает искать ошибки! Девочки, вы молодцы!

========== 3. Не хочу слышать, как разбивается моя вселенная ==========

Билл открыл глаза, когда солнце во всю жарило через полуоткрытые жалюзи в его квартире. Первым, что пришло ему в голову, был тот факт, что эту самую голову ему явно откусил какой-то большой и хищный зверь, типа дракона, и от нее остались свисать только клочки и ошметки. По крайней мере, другого объяснения страшной сосущей и гудящей пустоте найти он не мог. Кто-то настойчиво колотил внутри черепа в медный таз и приговаривал при этом:

- Кернер! Я знаю, что ты там! Кернер! Немедленно открой дверь!

Надтреснутый тембр показался парню знакомым и заставил его поверить в одно: боль может действительно сживать со свету. Постепенно, капля за каплей, пришло понимание, что на самом деле удары доносились совсем не изнутри, а снаружи. Как будто кто-то колотил в… дверь.

— Твою мать… — застонал кто-то рядом. — Это что? Альфредо?

— Грег, слезь с меня. У меня затекла рука.

— М-м-м… Кто видел, где моя одежда?

— О, Рианна, детка, сгоняй мне за водичкой?

А затем:

— Я знаю, что все вы там! Немедленно открывайте дверь! — от этого гневного рева Билл сел на кровати и тут же столкнулся с кем-то лбом. Пошевелился кто-то справа. Затем кто-то слева. Несколько недоуменных взглядов пересеклись, ища какие-то ответы.

Никто ничего не понимал. Плохо фокусирующимся взглядом Билл смог рассмотреть встрепанную и расклеившуюся Фиби, которая почему-то была в его постели. Рядом с ней была еще одна девушка, которую Билл вообще видел впервые в жизни.

А с другой стороны… Он подскочил от удивления, увидев Грега и Гарри, абсолютно голых и тоже весьма озадаченных. Завершала картину все еще спящая брюнетка, в которой Кернер легко узнал Аманду.

Он вдохнул. Выдохнул. И, ни слова не говоря, откинулся обратно на кровать.

— Вызовите мне скорую. Пожалуйста, — тихо прошептал он, на полном серьезе собираясь съехать из этого сумасшедшего дома немедленно. Не важно как. Не важно куда. Только не оставаться здесь.

— Билл, — Фиби очнулась первая. — Это же твоя квартира! Альфредо пришел за нами, ты должен… — она резко спрыгнула с постели и, в чем была, принялась носиться в поисках своих вещей. — Ни в коем случае нельзя, чтобы он застукал нас здесь. Он нас всех спустит с балкона!

— Фиби. Мне все равно. Пусть спускает. Я это заслужил… — тихо прошептал убитый в шпалу Билл. Ребята активно пытались разобраться в разбросанных по комнате шмотках.

— Аманда! Аманда, просыпайся. В ванную, прячьтесь там! Все!

Суета и топот быстро наполнили комнату. Билл прикрыл руками лицо. Его безумно тошнило и единственное, что сейчас подкидывало ему воображение, была картинка унитаза, белого, такого прохладного и приятного на ощупь.

— Кернер, открой дверь! Иначе я явлюсь с полицией! — продолжал вещать голос из коридора.

Билл заскулил. Он даже не знал, что сможет сейчас сказать домовладельцу.

— Марш. Марш в ванную, все, — Фиби суетливо затолкала шумную компанию внутрь. — Кернер. Просто скажи, что это был ты. Альфредо не переносит слов «вечеринка», «молодежь» и «веселье». Я все равно не смогла добудиться Аманду. Просто скажи, что вас было двое. Ок?

С этими словами девушка с фиолетовыми волосами тоже поспешно забежала в ванную вместе с остальными. Щелкнула задвижка. Напоследок на Билла приземлились джинсы, которые услужливо спасовал ему скрывающийся в санузле Грегори.

Билл тихо проклинал этот мир. За все. За существование секса, клубов и алкоголя. За друзей, у которых нет тормозов. И за то, что он свято верил, что сможет спокойно начать жить в городе вроде этого.

— Фак, — Кернер с трудом попал правой ногой в штанину. — Это просто невозможно. Этого просто. Не может. Быть.

Он еле доковылял до двери, согнувшись в три погибели. Злой как черт, домовладелец влетел в квартиру и вцепился взглядом в окружающую его обстановку. Разбросанные в порыве страсти вещи. Чьи-то трусы на люстре. Развороченная, чуть ли не с торчащими наружу пружинами, постель. Сбитый ковер. Осколки вазы. Оборванные шторы. И полное ощущение того, что здесь пронесся какой-нибудь южный тайфун. Довершала картину лежащая в постели без признаков сознания девушка, опознать которую прямо сейчас было затруднительно.

— Ты здесь всего второй день и уже нарушаешь правила? Я же тебе сказал — никаких вечеринок, — старик, злобно дыша, обернулся к Биллу и заглянул ему в зеленое лицо. — Ты хочешь ордер на выселение, Кернер?

— Мистер Альфредо, это не то, что вы думаете, — морщась от страшной боли, принялся врать тот. — Не было никакой вечеринки. Нас было всего двое — я и Аманда. Мы… немного выпили, — он попытался задвинуть ногой под кровать шесть бутылок, которые нарушали его складную версию.