Страница 12 из 18
Что это за Инициативная группа, из кого она состояла и какие цели преследовала?
– В брошюре «По пути возрождения» (на стр. 40) мы читаем: «И вот, весной 1961 года пресвитер незарегистрированной Узловской церкви Г. К. Крючков впервые ставит перед членским собранием вопрос о необходимости образования Инициативной группы для призыва всех верующих к молитве и совместным действиям в деле защиты истины и созыва всесоюзного съезда евангельских христиан-баптистов. Все собрание единодушно поручает Г. К. Крючкову и другим братьям этот труд, горячо молится, благодарит Бога».
Тринадцатого августа 1961 года братья Инициативной группы посетили канцелярию ВСЕХБ и вручили Президиуму ВСЕХБ обличительное послание, подписанное Г. К. Крючковым и А. Ф. Прокофьевым. Кроме обличения в отступлении, в этом послании предлагалось дать согласие на созыв и проведение чрезвычайного всесоюзного съезда церквей евангельских христиан-баптистов в СССР.
Безусловно, как я уже вначале говорил, нужно было обличать ВСЕХБ но не таким грубым языком-угрозой, как, например: «Напоминаем, что это доброе начало будет иметь далеко идущие последствия и, в случае отказа с вашей стороны, в случае нечистых маневров и проволочек, мы сохраняем за собою право действовать самостоятельно, согласно указаниям Слова Божия и в интересах церкви, в соответствии с требованиями настоящего времени».
Вы упомянули пресвитера Узловской церкви Прокофьева. Это не тот пресвитер, о котором прошел слух, что его отлучили?
– Он не был пресвитером Узловской церкви. Это был человек залетный. Его семья жила в Мариуполе и, по-моему, никто не знал, к какой церкви он принадлежал и принадлежал ли вообще. Когда в 1978 году мы посетили его с Н. П. Храповым в Канске (он жил тогда уже с молодой женой), то он рассказывал нам, что его рукополагал какой-то польский проповедник не нашего вероисповедания. А на какое служение рукополагал, Алексей Федорович и сам-то толком не понял.
Интересно, что из себя представляло первое послание ко всем церквам евангельских христиан-баптистов в СССР?
– Это послание подготовлено Инициативной группой еще до посещения братьями канцелярии ВСЕХБ с явным расчетом, что Президиум ВСЕХБ обличение не примет. Поэтому оно еще раньше было написано, размножено в тысячах экземплярах и разослано по городам для распространения его по всем общинам.
Оно ожидало только команды. И эта команда пришла через десять дней после посещения канцелярии, в нарушение своего же обещания не публиковать материалы о ВСЕХБ до получения ответа от Президиума. За десять дней Президиум даже физически не успел бы собрать членов ВСЕХБ по разным городам и обсудить поставленные Инициативной группой вопросы. По закону ответы дают и ожидают в течение месяца.
Я считаю, что если бы Инициативная группа не преследовала цель выхода верующих из официальных общин, она старалась бы найти с братьями ВСЕХБ общий язык и не спешила бы чернить их как отступников. Она имела бы тогда колоссальный успех, так как большинство верующих с уважением относились к известным им еще по старым журналам и съездам «московским братьям». Тогда как о Крючкове и Прокофьеве они слышали впервые (да и само название «Инициативная группа» звучало в их ушах зловеще). Братья Инициативной группы обрели бы тогда поддержку, признание и авторитет в глазах всех искренних детей Божиих. Верующие давно чувствовали давление и гнет властей на руководство их общин. Они томились и ожидали, что кто-то начнет работу по духовному раскрепощению церквей от господства уполномоченных в их общинах. Но только не таким образом. Тогда верующие не выходили бы из своих общин, устраивая небывалые за все сто лет существования братства ссоры, но еще больше сплотились бы и объединились между собой в посте и молитве вокруг идеи созыва съезда и грядущих за ним перемен.
Но для этого нужна была не спешка, а кропотливая разъяснительная работа на местах, на что у Инициативной группы не было ни времени, ни сил. Легче было обвинить ВСЕХБ и пресвитеров на местах в отступлении и тайном сотрудничестве с КГБ, подорвать к ним доверие в общинах и развести членов по разные стороны баррикад так, что одни стали называть других отступниками, а те их – преступниками. Враги же только и ждали, чтобы услышать слово «преступник» из уст самих верующих и начать с ними расправу. Не для того ли они и давили на ВСЕХБ и навязывали свои положения, чтобы поссорить и разделить народ Божий?
Так святое и доброе дело всеобщего духовного освобождения народа Божия вследствие этой и других неизбежных ошибок привело церкви ко многим трагическим последствиям. Начались разделения в общинах, разгоны отделенных собраний, обыски, аресты, суды. Видно, это свойственно нашей русской натуре: впадать в крайности. Любить царя – так до иконопоклонения, ненавидеть – так до расстрела всей семьи. Если в культурных странах революции проходили бескровным парламентским путем, годами дебатировали партии, вносили резолюции, предлагали законопроекты, дополняли и изменяли Конституции и достигали материального и культурного расцвета, то мы сразу шли друг на друга войной.
Кем и каким образом распространялись эти послания среди верующих?
– В разных местах по-разному. Где-то верующие делали это с благоговением и выходили из зарегистрированных общин мирно. Чаще же всего занимались этим молодые братья и сестры, иногда и не члены церкви. У них было много времени, энергии, а трудиться им, как правило, не давали. В этом была ошибка братьев и успех врагов. Если перекрыть реку плотиной и не дать воде выход, то она или сорвет плотину или начнет размывать берега, топить улицы. Так и здесь. Обычно молодые люди приносили пачки посланий на собрания и раздавали всем, кто брал и кто не брал, даже посторонним. Это вызывало возмущение, слышались крики, шум в молитвенном доме. Руководящие братья запрещали им это делать, выгоняли на улицу, но они и во дворе продолжали свою работу. В некоторых молитвенных домах листки сбрасывали с балкона на головы сидевших внизу слушателей, опускали в почтовые ящики в домах и квартирах неверующих людей, особенно ответственных партийных работников и т. д. Известны названия этих городов и общин.
После этого начинались выступления отдельных членов церкви с заявлениями о выходе из общины. На общих собраниях такие заявления чаще всего вызывали взрыв негодования, поднимался шум, спор, сыпались взаимные обвинения и оскорбления. Приближенные или посторонние, присутствовавшие на подобных разборках, нередко в ужасе восклицали: куда мы попали?! Уходили и больше не приходили.
Где-то проходило и по-другому. Но везде разделения приносили много горя церквам и соблазнов для окружающих. Особенно тяжело проходили разделения по живому и по больному месту, т. е. среди родственников и друзей. Члены церкви, годами дружившие семьями, становились непримиримыми врагами. Делились между собой родители и дети. Посещая разные собрания, они не знали порой, кем теперь считать маму и папу или детей: братьями и сестрами или отлученными мытарями и грешниками?
Но еще хуже, когда раздел проходил между мужем и женой. Муж уходит к отделенным (Алма-Ата, Юркевич), а жена остается в церкви, где родились духовно, пели в хоре, были сочитаны. Или наоборот (Омск, Патрикеевы): дети не знают, куда и с кем идти на собрания. Одни идут с папой, другие – с мамой. Плачут. Дома они слышат постоянные ссоры родителей, их детские сердца травмируются, замыкаются в себе. Подрастая, они разочаровываются и уходят в мир. А сколько семей было доведено до развода и разрушено? Я мог бы приводить и приводить названия городов и сел, где это творилось. Вот это, действительно, не победа братства, а победа над братством, так как за всем этим стоят разрушенные общины, разбитые семьи и покалеченные сердца. И самым печальным является то, что и теперь, в 40-летний юбилей этого движения, с особой силой подчеркивается и называется эта разруха «благословенным путем Господним».