Страница 158 из 167
Мне же, наверное, впервые стало неуютно. С одной стороны, меня сильно смущала доброта этих людей, после всего случившегося поверить в чьи-то хорошие намерения было слишком тяжело, а с другой стороны, я ведь сама выросла в деревне и прекрасно знала, что такое голод и лютая зима, лишний рот только дополнительный груз. Нас обычно спасало то, что в слишком тяжелые дни лорд Венский привозил своим крестьянам немного еды и раздавал у часовни. Ранее я никогда этого не ценила, считая, что такие подачки скорее оскорбляют, чем спасают, но тогда, будучи маленькой вздорной девчонкой, просто многого еще не знала.
Впрочем, отказываться от предложения пожить в тепле и уюте не стала. Лишь мысленно пообещала себе когда-нибудь обязательно отблагодарить этих людей, даже если они всего лишь преследуют свои какие-то цели. Хотя какие? Что я могу им дать?
Да, похоже, теперь у меня серьезные проблемы с доверчивостью. Жестокий урок не прошел даром, и мысль о том, что все нужно ставить под сомнение, крепко засела в моей голове.
— Спасибо, — тихо прошептала я, не зная, что еще сказать в ответ на щедрое предложение.
— Ой! – воскликнула Сиванна, словно о чем-то вспоминая. – Идем, уложу тебя! Поздно-то уже, на печи тебя положим. У нас места совсем немного, зато дружно и тепло.
Откровенно говоря, я была только рада. В далеком детстве зимой частенько взбиралась к бабушке на печь и спала у нее под боком. Как же мне не хватает тех беззаботных дней. И вот сейчас, после умывания, вытянувшись на теплой печи, впервые за долгое время заснула быстро и без сновидений, кажется, даже счастливой… на время вновь возвращаясь в прошлое.
«Лениво заворочалась во сне, чувствуя морщинистую бабушкину руку, что ласково гладила меня по волосам.
— Не спится, Корёнышь?
Молчу. Старательно делаю вид, что сплю, но ресницы дергаются, и над ухом раздается смешок с хрипотцой.
— Вставать пора! Мать с самого рассвета по домам пошла, холода, болеют многие, а отец в лес отправился, дров привезти в поместье Венских.
— То есть мы совсем одни? – я даже перестала притворяться спящей.
Бабушка кивнула, а меня уже и просить не надо было. Я любила оставаться с ней вдвоем! Связать что-то? Помочь замесить тесто? Все это для меня было только в радость, в отличие от тяжелой работы, которую часто приходилось выполнять по поручениям мамы с папой. Зимой, конечно, легче. Это знают все! И отец возвращается намного раньше, нежели летом, ведь не надо вспахивать бесконечные поля, но и в это время года были свои трудности. Впрочем, я не особо задумывалась над этим, радуясь предстоящему дню – бабушку можно будет уговорить отпустить меня побегать с ребятами и поиграть в снежки.
— Идем волшебствовать, моя волшебница!
Я рассмеялась и ловко спрыгнула с печи, подбежала к тазику с остывшей водой, после чего щедро плеснула в лицо. Холод взбодрил и окончательно прогнал сонливость, придавая сил и бодрости. Легко подпрыгнула, доставая с верхних полок тарелки.
— Ох, Корёнышь, какая же ты егоза!
Бабушка частенько так меня называла, поэтому я не обратила внимания и закрутилась еще сильнее, не в силах усидеть на месте. Мне хотелось бегать, что-то делать, а больше всего – взять и побежать к Рику прямо сейчас, чтобы завести нашу любимую игру – войну! Мы разделялись на две команды и сражались. Зима была для этого идеальным временем года, потому что есть много свободы и снега.
— Волшебница моя, помнишь, о чем мы говорили с тобой?
Я усиленно закивала, вспоминая вчерашний разговор о волшебных нитях.
— Никто и никогда не должен о них знать...
— Даже мама с папой?
— Даже мама с папой, — настойчиво повторили мне. — Пойми, Корёнышь, то, что неподвластно обычным людям, зачастую пугает.
— Но ты же говорила, что не волшебница, а о нитях знаешь!
— Так и есть, — кивнула бабушка, доставая из печи горшочек каши. — Я лишь должна была передать нити, а ты изменишь судьбу, изменишь целый мир…
— Не могу, — неожиданно произношу. — Меня ищет Ковен магов, а Рангор хочет склонить на свою сторону – я в тупике. Как могу что-нибудь изменить, если даже академию закончить не смогла, а близкий мне чело... – запнулась, но после небольшой паузы продолжила, — учитель предал.
— Он борется за высшие цели, — бабушка ласково улыбнулась, отчего морщинки стали еще глубже. — У него добрая душа.
— Ты знаешь его? — с удивлением спрашиваю, не притрагиваясь к каше и как-то отдаленно осознавая, что детское воспоминание постепенно перетекло в странный и необычный сон.
— Эгораннес не чистокровный демон, его человеческая половина давно одержала верх, как демонская сущность ни пыталась искоренить это светлое нутро. Да, его действия могут быть жестоки, но служба Рангору — всего лишь игра ради всеобщего блага. И он проиграл ее, из-за тебя проиграл, Лэкорил! Темный бог не отпустит его теперь, ты должна выстоять сама! Теперь на твои плечи ложится огромная ответственность не привести этот мир к погибели.