Страница 4 из 148
– Не волнуйтесь, я сама все сделаю. Пойдемте!
Она увела старуху в комнату для служанок, усадила и стала поучать:
– Скажете старой госпоже, что захмелели, сели на камень у подножия горки и задремали.
– Так и скажу, – пообещала старуха.
Сижэнь напоила Лю чаем, хмель понемногу стал проходить, и старуха спросила:
– В чьей спальне я была? Как там красиво! Словно в раю!
– В чьей спальне? – улыбнулась Сижэнь. – Господина Баоюя!
Старуха прямо-таки онемела от страха. Сижэнь отвела ее к остальным и сказала:
– Я ее нашла на лужайке.
Никто ни о чем не спрашивал, на том все и кончилось.
Как только проснулась матушка Цзя, отдыхавшая в деревушке Благоухающего риса, подали ужин. Но матушка Цзя есть не стала, ей нездоровилось. Она села в небольшой, наподобие кресла, паланкин и отправилась домой. Девушки ее проводили и вернулись в сад.
Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
Глава сорок вторая
Итак, матушка Цзя вернулась к себе, ушла и госпожа Ван, а сестры сели ужинать.
Старуха Лю с внуком подошла к Фэнцзе и сказала:
– Завтра утром я должна возвратиться домой. За эти три дня я столько всего повидала и услыхала, столько кушаний разных отведала, сколько за всю мою жизнь мне не пришлось. Теперь я знаю, что и сама госпожа, и все барышни, и их служанки жалеют бедных, заботятся о старых! Подарите мне немного благовоний, и каждый день я буду их возжигать и молиться Будде, чтобы послал вам долгую жизнь! Хоть этим я вас отблагодарю за все ваши милости!
– Не очень-то радуйся, – с улыбкой прервала ее Фэнцзе. – Ведь это из-за тебя старую госпожу продуло и она болеет. И Дацзе моя простудилась, жар у нее.
– Лет госпоже немало, и она быстро устает! – вздохнула старуха Лю.
– Зато как она веселилась вчера, – заметила Фэнцзе. – А то, бывало, придет в сад, погуляет немного и уходит. Ведь это ради тебя она устроила большое гулянье – чуть не весь сад обошла. Потом ты вдруг куда-то исчезла, и, пока я ходила тебя искать, госпожа Ван дала Дацзе пирожного, та съела его прямо на ветру и простудилась.
– Видно, доченька ваша не часто гуляет в саду, – проговорила старуха. – Не то что деревенские ребятишки. Стоит им вырваться из дому, глядишь, все кладбища за деревней обегут. Может, девочку и продуло, а может, это злой дух. Увидел, какая она чистенькая да красивая, и хворь на нее наслал. Заклинание над ней надо произнести, все и пройдет.
Фэнцзе тотчас же приказала Пинъэр принести «Записки из яшмовой шкатулки»[7] и велела Цаймин читать.
Цаймин нашла нужную страницу и прочла:
«Кто заболеет в двадцать пятый день восьмого месяца, к тому болезнь приходит с юго-востока, ее вызывает либо дух удавленницы, либо дух цветов. Надо сжечь жертвенные деньги, сорок бумажек, в сорока шагах к юго-востоку от того места, где находишься, и обретешь великое счастье».
– Так и есть! – вскричала Фэнцзе. – Ведь и у нас в саду есть дух цветов! Возможно, что и старая госпожа с ним повстречалась!
Фэнцзе распорядилась принести две пачки бумажных денег, сжечь их и произнести заклинания, спасающие от наваждения.
И в самом деле, прошло совсем немного времени, Дацзе перестала метаться и спокойно уснула.
– У тебя и вправду большой жизненный опыт! – восхищенно заметила Фэнцзе, обращаясь к старухе. – Наша Дацзе постоянно болеет, и мы не могли понять, в чем причина.
– Это бывает, – сказала старуха. – В богатых и знатных семьях дети изнеженные и чуть что – болеют. Девочка ваша хоть и мала, но надо поменьше ее баловать. Так будет лучше.
– Это ты верно говоришь, – согласилась Фэнцзе. – Кстати, у девочки до сих пор нет настоящего имени! Придумай ей имя на счастье, пусть проживет столько лет, сколько ты! Деревенские хоть и терпят лишения, а живут долго. И если моей дочке даст имя бедный человек, это отвадит от нее злых духов!
Старуха задумалась, потом спросила с улыбкой:
– Позвольте узнать, в какой день ваша девочка родилась?
– В том-то и дело, что родилась она в несчастливый день, – ответила Фэнцзе, – седьмой день седьмого месяца[8].
– Вот и хорошо – зовите ее Цяоцзе, «Удачей», – ответила старуха. – Знаете пословицу: «Клин клином вышибают»? Назовите ее так, госпожа, и, ручаюсь, у девочки будет долгая жизнь. Став взрослым, человек обзаводится семьей и должен уметь всякое несчастье превращать в счастье, а все это зависит от «цяо» – удачи.
Обрадованная Фэнцзе принялась благодарить старуху:
– Дай бог, чтобы предсказание твое сбылось!
Она позвала Пинъэр и приказала:
– Завтра у нас много дел, поэтому собери сейчас для бабушки Лю вещи, которые мы хотели ей подарить. А то можем не успеть.
– Не надо ничего, госпожа, – всполошилась старуха, – я и так доставила вам немало хлопот, мне даже неловко!
– Не волнуйся, я подарю тебе самые простые вещи, – сказала Фэнцзе. – Непременно возьми их с собой. Соседи посмотрят, и им покажется, будто они сами в городе побывали.
В это время подошла Пинъэр и позвала старуху:
– Идите сюда, бабушка Лю, я покажу вам подарки.
Старуха поспешила за Пинъэр в соседнюю комнату и увидела на кане целую кучу всевозможных вещей.
Пинъэр брала их одну за другой, показывала старухе и поясняла:
– Вот кусок синего шелка, вы просили такой, а еще госпожа дарит на подкладку кусок белого шелка. Эти два куска на что угодно сгодятся – и на кофту, и на юбку. В этом свертке два куска шелкового полотна, из него получатся хорошие платья к Новому году. А вот пирожки с фруктовой начинкой. Вы их пробовали у нас, только не все. Как придете домой, позовите гостей, пусть отведают пирожков. Домашние все же лучше покупных. Мешки, в которых вы приносили нам овощи, мы наполнили рисом с императорских полей. Не в каждом доме есть такой рис. А вот здесь фрукты из нашего сада, свежие и сушеные. В этих двух свертках серебро, по пятьдесят лянов в каждом. Это от госпожи Ван. Она хочет, чтобы на эти деньги вы открыли торговлю или же приобрели несколько му[9] земли и занялись собственным делом, а не просили о милости родных и друзей. И наконец, в этом пакете восемь лянов серебра от госпожи Фэнцзе.
Помолчав, Пинъэр с улыбкой добавила:
– А эти два халата и две юбки, четыре платка и моток шерстяных ниток от меня. Халаты и юбки я несколько раз надевала, если не хочется – не берите, уговаривать не посмею.
Старуха не переставала благодарить Будду, а когда дело дошло до скромных подарков Пинъэр, воскликнула:
– Что вы, барышня! Да разве побрезгую я такими вещами? Будь даже у меня деньги, ничего подобного я не смогла бы купить! Вот только не знаю, что делать. Взять – как-то нехорошо, не взять – вы обидитесь!
– Ладно, – засмеялась Пинъэр, – мы свои люди! Берите, не стесняйтесь, а нам в конце года принесете сушеных овощей, чечевицы, а еще тыквы и баклажаны, в общем, все, что найдется. Овощи у нас любят и хозяева и слуги.
Старуха слушала, поддакивала и благодарила за милость.
– А сейчас советую вам побыстрее лечь спать и ни о чем не беспокоиться, – сказала Пинъэр, – я все соберу и оставлю здесь. Утром слуги наймут повозку и без хлопот довезут вас до дому.
Старуха расчувствовалась и пошла благодарить Фэнцзе, а на ночлег отправилась отдыхать в дом матушки Цзя. Утром встала пораньше, чтобы распрощаться и уйти, но матушке Цзя нездоровилось, и та велела послать за доктором.
– Доктор приехал, – вскоре доложила служанка.
Одна из мамок попросила матушку Цзя лечь на кровать и закрыться пологом.
7
«Записки из яшмовой шкатулки» – книга, содержащая собрание молитв и заклинаний против наваждений.
8
Седьмой день седьмого месяца – день встречи Ткачихи и Пастуха – возлюбленных небожителей из известной легенды.
9
My – мера площади (6,14 а).