Страница 17 из 21
– А что это такое?
– Что все узнаешь по порядку, а когда придет время, я прочитаю эти строки.
– Хорошо. Подожду. Меня еще поразила асимметричность космоса. Может быть, в обычных обстоятельствах я бы и не зациклилась на этом, а там, в космосе, как будто бы кто-то заострял мое внимание на этом и еще на какой-то неприятной темной полосе, пересекающей все видимое пространство, от которой исходило ощущение опасности. Из всего, что мне показали, я усвоила только картинку, но ничего в ней не поняла.
– На первый раз достаточно. Это тебе – информация для размышления. Дан урок, названа его тема, над остальным ты должна работать самостоятельно.
– А тебе в этой картинке все понятно?
– Ну, все никогда не может быть понятно. Процесс познания бесконечен, но кое-что я тебе объясню, во всяком случае, то, что уже известно науке. А науке на сегодняшний день известно достаточно, чтобы сомневаться в космологической модели, по которой Вселенная была создана в результате Большого взрыва, и что реликтовое микроволновое излучение распространено в ней без всякой закономерности, то есть случайным образом. Оказалось, что та черная полоса, которая привлекла твое внимание, а ученые ее назвали «осью зла», и организует вокруг себя все вселенские структуры, в том числе и реликтовое микроволновое излучение.
– А почему они её так назвали? Она ведь порядок наводит?
– Трудно сказать. Наверное, потому что испытывали что-то похожее на твои ощущения. Ее еще называют космологическим феноменом, подрывающим все привычные положения и теории, представляющие научную картину мира. Новые факты заставили ученых пересмотреть существующие теории и модели. Надеюсь, ты помнишь их.
– Не очень. Если ты напомнишь, буду очень благодарна.
– Космологическая модель Канта была построена на теории Ньютона о безграничности Вселенной в пространстве. Кант развил его идеи, выдвинув теорию о том, у Вселенной нет начала и во времени. Он распространил свои взгляды и на биологию, которые легли в основу теории Дарвина. К началу двадцатого века теория Канта считалась единственно верной. Но…
– Все хорошо и все прекрасно, «но»! А ведь это «но» – лазейка для пытливых умов, дверь, открытая в том направлении, в котором необходимо двигаться вперед по пути познания.
– Правильно мыслишь, Коперник. В теории Канта «но» заключалось в том, что небо ночью должно было быть ярким, то есть иметь бесконечное количество звезд. В этом и проявлялся светометрический парадокс или парадокс ночного неба – оно-то было темным!
– Да, я вспоминаю. Нам об этом рассказывали. А потом родился Альберт Эйнштейн со своей теорией относительности и нарисовал свою модель.
– Да, статическую, которая тоже имела свое «но».
– Так он же там что-то сбалансировал.
– Ввел такое понятие, как космическая сила отталкивания.
– А что это давало?
– Уравновешивало притяжение звезд и прекращало движение небесных тел. Но это не совпадало с его формулами теории относительности! Он подтасовывал факты, чтобы объяснить свое понимание Вселенной, имеющей конечные размеры, но не имеющей границ.
– Это как в искривленном пространстве?
– Да. Как, например, в сфере. Пространство в модели Эйнштейна было трёхмерным и однородным. Оно замыкалось само на себя. В нем не было ни центра, ни краев. Галактики в нем располагались равномерно.
– Это совсем не то, что я видела.
– Да, потому что это и есть не то. Основываясь на эйнштейновских формулах теории относительности, советский ученый Фридман в 1922 году выдвинул первую теорию нестационарной Вселенной. Но тогда еще ярко горел ореол Эйнштейна, и на эту теорию никто не обратил должного внимания. А в 1929 году астроном Эдвин Хаббл сделал открытие: галактики, находящиеся рядом с Млечным путем, удаляются от него. Но главное, что скорость их движения остается пропорциональной расстоянию до нашей галактики. А если звезды «разбегаются», значит, происходит расширение Вселенной. Это открытие дало возможность говорить об изменении параметров вселенной, и Эйнштейн признал правоту Фридмана. Но, если звезды «разбегаются», значит, должно было произойти что-то, в результате чего они стали «разбегаться».
– И это был взрыв!
– Да. Так из еще одного «но» родилась теория Большого взрыва. Которая изначально называлась «динамическая эволюционирующая модель». Но существуют и альтернативные теории.
– Какие?
– Например, Большой отскок.
– И что это такое?
– В основе этой модели рождения Вселенной лежит теория петлевой квантовой гравитации. Она объединяет в себе общую теорию относительности и уравнения квантовой механики.
– Ты сейчас мне рассказываешь об этих теориях, а я думаю о том, кто через эти «но» позволяет человечеству проникать все глубже и глубже в тайны Вселенной. Этот кто-то заботится о том, чтобы появились люди с таким умом, которого достанет на познание определенной порции тайн. И ведь не все так просто. Ученые и ошибаются, и это тоже допускается. Сколько ошибочных теорий появляется?! Кто-то же допускает это, кто-то же регулирует это.
– Ты сейчас даже сама не представляешь насколько приблизилась к истине, к пониманию теории петлевой квантовой гравитации, которая говорит о том, что время и пространство дискретны, то есть состоят из отдельных частей, маленьких квантовых ячеек. То, что ты назвала порциями, ученые называют дискретность. Улавливаешь, как твои рассуждения напоминают рассуждения ученых? В маленьких масштабах они представляют прерывистую структуру, о чем ты сейчас говорила, а в больших – гладкое непрерывное пространство – время.
– Да, вроде бы что-то общее есть. Надо же!
– Правильно мыслишь, Коперник. Это говорит о том, что ты одна из тех, кто подготовлен для понимания существующих знаний и теорий и открытия новых. Только тебе надо подучиться.
– Учусь… в Сорбонне… и лучшая среди лучших. И что, эта новая теория опровергает теорию Большого взрыва?
– Нет конечно, потому что и в ней не все так гладко. Теория Большого взрыва ответила на множество вопросов о возникновении нашей Вселенной, но и породила новые: что стало причиной взрыва, что было до взрыва, как появилось пространство и время.
– А что подтверждает эту теорию?
– Реликтовое излучение, которое и возникло при взрыве. Оно пронизывает всю нашу Вселенную.
Лия и Захи тоже о чем-то увлечённо беседовали, только Пьер стоял в сторонке и наблюдал то за одной, то за другой парой. Орнелла во время серьезного разговора, а что он серьезный, определялось по выражению их лиц, всё-таки успевала еще и глазки строить Саше, явно соблазняя его. И Пьер пытался угадать, что для неё важнее: узнать от Саши сногсшибательную информацию или соблазнить его. Беседа второй пары проходила в ровном, хотя и в деловом тоне, но окрашенном явной заинтересованностью. Лия, заметив, что Пьер наблюдает за ними, позвала его.
– Пьер, чем прославился Орфей?
– Ясно чем. В греческой мифологии написано, что он изобрел музыку и стихосложение, что его музыка обладала такой магической силой, которая покоряла не только людей и богов, но и зверей. В искусстве его имя стало нарицательным. Орфеем называют яркую личность, талантливого певца или музыканта. Его именем назван один из самых престижных призов Золотой Орфей.
– Да, это мы все знаем или почти все. Но вот, что он был основателем религиозно-философского учения, что многие его идеи легли в основу христианства, ты знал?
– Нет.
– И я не знала. Но вчера Захи нам сказал об этом… вскользь, вот оно и скользнуло мимо твоих ушей, а мои уловили, и мы сейчас об этом говорим.
– Странно, что в народе его запомнили как поэта и музыканта, – посетовал Пьер.
– Как народу преподнесли, так и запомнили, что ближе и понятней, – пояснила Лия.
– Это уже в наше время вспоминают только о поэзии, потому что философия не всем понятна и постепенно ушла в тень. Со временем появились более яркие личности, которые затмили собой Орфея и его философские начинания. Лия, знаешь, кто изобрёл поэзию? – обратился к ней Захи.