Страница 6 из 21

Размышления о жизни Христа

Посочувствуй Господу Иисусу также и в Его непрерывном страдании, от первого мига зачатия до смерти. Он страдает оттого, что знает, как Его возлюбленнейший Отец оставлен ради идолов грешниками и бесчестится. И оттого, что сочувствует душам, созданным по Его образу: Он видит их жалкими и несчастными, всех без изъятия осужденными на казнь; и это было для Него более тяжким мучением, чем станут позже страсти телесные. Ибо ради избавления от первого Он принял второе.

Ты видишь, какие лакомые блюда тебе здесь предлагаются. Если хочешь ощутить их сладость, жуй как следует, и подольше.

Глава VII. О рождестве Христовом (Лк 2)

Когда приближался девятимесячный срок, вышло от императора повеление сделать перепись по всей земле (Лк 2, 1), то есть каждый должен был переписаться в своем городе. Иосиф хотел идти в свой город (Лк 2, 3) – Вифлеем, и хотя знал, что его жене наступает время родить, повел ее с собой. Так что Госпожа второй раз отправилась в этот долгий путь. Потому что Вифлеем недалеко от Иерусалима, в пяти или шести милях. Ведут они с собой быка и осла и идут пешком, словно бедные торговцы скотом[20]. А когда пришли они в Вифлеем, куда собралось много народу по той же самой причине, то, будучи бедными, не смогли найти пристанища.

Посочувствуй Госпоже, поставь себя на ее место: посмотри, какая она хрупкая и юная – ведь ей было всего пятнадцать лет; как устала от долгой дороги, как робеет в толпе людей, как ищет, где бы прилечь, и не находит. Вокруг все толкают ее и ее спутника, кричат и бранятся, так что им пришлось свернуть на какую-то тропинку на задах, по которой люди ходили во время дождей[21]. Там Иосиф – а он был мастером-плотником – кое-как устроил ночлег.

Теперь представь себе все это хорошенько, тем более что я намерен пересказать то, что было открыто и рассказано самой Госпожой и что я услышал от одного достойного доверия святого нашего ордена; а ему, я полагаю, это было открыто свыше.

Когда пришел час рождения, в полночь в воскресенье[22], дева поднялась и ухватилась за какой-то столб, который там был. Иосиф же сидел мрачный, наверное, потому, что не мог устроить все как следует. Он встал и, взяв охапку сена из яслей, бросил к ногам Госпожи, а сам отвернулся. Тут Сын вечного Бога выходит из чрева матери, без боли, без натуги, мгновенно: вот только что Он был во чреве – и вот уже лежит на сене у ног Своей матери. А мать склоняется к новорожденному, поднимает Его и нежно обнимает; прижимает Его к груди и, наученная Святым Духом, начинает мыть Его и обтирать всего своим молоком. Сделав это, она завернула Его в покрывало головы своей и положила в ясли. Тогда бык и осел, преклонив колени, просунули морды в ясли и стали дуть из ноздрей, словно были разумными существами и понимали, что в зимнюю стужу младенец, укрытый более чем скудно, нуждается в обогреве. Мать же, преклонив колени, принялась молиться и благодарила Бога: «Благодарю Тебя, Господи святый Отче, что Ты дал мне Сына Твоего, и поклоняюсь Тебе, вечный Боже, и Тебе, Сыну Бога живого и моему». Иосиф тоже Ему поклонился и, сняв с осла седло и отвязав от него шерстяную подушечку, положил рядом с яслями, чтобы Госпожа на нее села. Она уселась, седло положила себе под локоть, а лицо склонила над яслями, и так коротала ночь Госпожа мира, не сводя глаз с превозлюбленного своего Сына.

Об этом поведала сама Госпожа брату нашего ордена и явила в откровении. Потом Госпожа исчезла, но остался ангел и много хвалил его, о чем он мне рассказал, но у меня не было пока случая поразмыслить или написать об этом.

Ты видела рождение священнейшего Начала; ты видела вместе с тем и роды Царицы небесной. И в том и в другом ты могла заметить самую стесненную бедность: они нуждались в самых необходимых вещах. Эту высочайшую добродетель Господь вновь приобрел себе. Она – та евангельская жемчужина, чтобы купить которую, стоит продать все (Мф 13, 46). Она – подлинное основание всего духовного здания: дух, обремененный багажом вещей преходящих, не может подняться к Богу. Об этом говорил святой Франциск: «Знайте, братья, что бедность есть духовный путь к спасению. Она – горючее смирения, корень совершенства, плод которого многообразен, но скрыт от глаз». Велика для нас опасность, что мы, возлюбив бедность, предаемся ей не всеми своими силами, но обременяем себя лишними вещами, в то время как Господь вселенной и Госпожа матерь Его блюли ее столь строго и ревностно. Об этом Бернард говорит так: «Преизобиловал на земле этот вид добродетели, а человек не ценил ее. Возжелав ее, Сын Божий сошел на землю, чтобы усвоить ее себе и, показав нам, сколь высоко Он ее ценит, сделать и для нас драгоценной. Укрась покой твой – смирением и бедностью. Он был доволен жалкими тряпками, в которые Его завернули; Мария свидетельствует – он радовался им, как шелкам. А мерзости египетские заколи Богу твоему»[23]. Вот что говорит Бернард. И еще он говорит в беседе на Рождество, которая начинается словами «Благословен Бог и Отец»: «Наконец Он утешит народ Свой. Ты хочешь знать, кто Его народ? Тебе предает себя бедный (Пс 9, 35), – говорит человек, который по сердцу Богу (Деян 13, 22). Но и сам Бог говорит в Евангелии: «Горе вам, богатые! Ибо вы уже здесь получили свое утешение» (Лк 6, 24). Кто станет утешать тех, которые уже утешились?

Младенчество Христово не утешит болтливых и шумных; слезы Христовы не утешат хихикающих и гогочущих; лохмотья Его не утешат разгуливающих в дорогих нарядах; стойло и ясли не утешат любителей почетных мест в собраниях (Мф 23, 6). Пастухи трудились даже ночью – им возвещена светлая радость, им сказано, что родился Спаситель (Лк 2, 8–11), им, бедным и трудящимся, не вам, богатым, у кого уже есть свое утешение (Лк 6, 24) и свой господин»[24]. Вот что говорит Бернард.

Та сама могла заметить в обоих глубочайшее смирение при самом рождении: они не презрели ни стойло, ни скотину, ни сено, ни прочие низменные вещи. Эту добродетель во всех своих поступках в полной мере сохраняли как Господь, так и Госпожа, и нам поручили. Итак, приложим все старания, на которые мы способны, чтобы усвоить себе смирение, ибо без него нет спасения. Ни одно наше дело не может угодить Богу, если сделано с гордостью. Ибо сказано у блаженного Августина: «Гордость сделала ангелов бесами; смирение делает людей подобными ангелам»[25]. И у Бернарда: «Как ты думаешь, что будет с человеком, избирающим жребий отвергнутого ангела? Гордость однажды ввергла в мятеж и смуту небесное царство, сокрушила стены, погубила часть граждан, и часть немалую. Разве не станут теперь все граждане того града ненавидеть эту пагубу и отвращаться от нее с омерзением? Будьте уверены, братья, что не пощадивший гордых ангелов (2 Петр 2, 4) не пощадит и гордых людей. Он Сам Себе не противоречит»[26]. Вот что говорит Бернард.

Вы могли заметить в обоих, особенно в младенце Иисусе, немалую сердечную скорбь. Бернард говорит на этот счет: «Итак, предстоит родиться сыну Божию. Время Он мог выбрать какое угодно, по Своему усмотрению; Он выбирает самое тяжкое, особенно для новорожденного, особенно для Сына бедной матери, у которой едва нашлась пара тряпок Его завернуть, ясли Его уложить. Нужда ужасающая, и ни единого упоминания о мехах я не слышу»[27]. И ниже: «Христос – а Он не ошибается – избрал для Себя то, что тяжелее для плоти. Значит, так лучше, так полезнее, так и нам должно избирать. А кто будет учить или советовать иначе, от того, как от соблазнителя, надо держаться подальше». И ниже: «И все же, братья, Он сам обещал некогда через Исайю: «Младенец, разумеющий отвергать худое и избирать доброе» (Ис 7, 15). Худое – это телесное хотение, а доброе – скорбь, недаром ее избирает премудрый Младенец, Слово новорожденное, а хотение отвергает»[28]. Вот что говорит Бернард.

Petr. Com. Historia scholastica, 5 (PL 198, 1540).

Ibidem.

Bern., in Vigil. Nativ. Dom., serm. I, n. 5 (LTR 4, p. 201).

Bern., in Nativ. Dom., serm. V, n. 5 (LTR 4, p. 269).

Анонимного автора книга О спасении, гл. 18 (PL 40, 1053).

Bern., Dominica 1. Novembris, 2, 3 (LTR, 5, p. 309).

Bern., De Nativ. Dom., serm. III, n. 1 (LTR, 4, p. 258).

Ibid., II, 2 (LTR, 4, p. 259).