Страница 5 из 6
Распорядок дня на отдыхе сложился следующим образом: около восьми – завтрак, следом небольшая прогулка по территории пансионата, потом отдых на пляже, обед, тихий час, пляж, ужин, вечерняя прогулка по территории и, в завершение, сон. На пляже мы занимали элитные топчаны и, подставив под лучи солнца телеса: папа – обрюзгшее с небольшим животиком, мама – в меру подтянутое и стройное, я – худое, костлявое и длинное, ловили загар, словно барбекю, ворочаясь и подставляя белые бока. Потом, чаще по одному, папа и мама ходили в море освежиться. Поскольку я плавать не умел, папа взялся за то, чтобы «непременно за время отдыха научить этого шалопая держаться на воде». И начались мои мучения.
Я регулярно барахтался в воде, лежа животом на папиных руках, визжа от страха и удовольствия, но, к сожалению, не продвигался в науке «держаться на воде». Максимум на что меня хватало, это успеть набрать воздуха и, яростно гребя руками и ногами, зарываться все глубже ко дну. Через раз я глотал морскую воду и долгое время после этого ощущал ее мерзкий вкус. Папа, однако, не унывал, и через некоторое время мы снова шли учиться. Эти опыты мне порядком осточертели. Жаль, я боялся признаться в этом родителям.
В один из дней, папа ненадолго отлучился, вернувшись с новым, темно-синим надувным матрасом. Это было для меня! Папа прогрессировал в своей мании. Теперь он с нетерпением ждал моей реакции. Я сделал вид, что обрадовался.
Первый рейд на матрасе мы сделали вместе. Папа раскинулся на спине, я же бутербродом лег ему на живот. Матрас почти полностью ушел под воду, но мы, довольно хихикая, изображали движение.
Недолгое путешествие закончилось, и я, пошатываясь, пошел загорать. Вскоре родители отлучились «на часок в пансионат по делам». Я пообещал вести себя хорошо и пошел ближе к кромке воды строить песочный замок.
Сооружаемая мною башня из мокрого песка, непременно походила на известную, даже мне, пизанскую и постоянно падала. Устав от бесконечных экспериментов, я сел на задницу и стал наблюдать за купающимися. Забывшись, я уставился в горизонт, обдуваемый теплым морским ветерком. Вдалеке маячили лодки с парусами. А над бескрайней поверхностью воды покоилось, окрашенное бледно-голубым, небо без единого облака.
Через какое-то время глаза устали от солнца. Я склонил голову и закрыл их. В мозгу завертелась карусель. Я рефлексируя зажмурился. Появилось жжение. Остудить которое могла лишь вода…
Открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Взгляд был затуманенным, и отсутствовала привычная четкость. Я покрутил головой и обнаружил, что лежу на надувном матрасе, метрах в двухстах от, внезапно обезлюдевшего, берега. Море было беспокойным и плескало на спину холодной водой.
Как и в тот раз в детском саду, я абсолютно реально ощущал все окружающее. Ветер начал дуть сильнее. Холодно. Я попытался свернуться, чтобы обнять себя руками, но, качающийся на маленьких волнах, матрас накренился под тяжестью тела и чуть не перевернулся. Чудом поймав равновесие, я замер и ждал пока успокоится дыхание. Но где там!… На небе, ни с того ни с сего, набежали серые с черными пятнами облака. Солнце мгновенно скрылось за одним из них. Поднялся уже не шуточный ветер, и море стало оживать. Матрас раскачивался все сильнее. На мое тело уже накатывало волнами. Прежде яркий и веселый, берег, с виднеющимися вдалеке крышами безопасных домов, вмиг поблек и потерял прежнюю живописность. Деревья там, словно по команде, пригнули головы от берега к земле. И повеяло враждебностью.
Я был в ужасе от всего происходящего. Любая угроза, о которой можно в охватившей панике подумать, тут же на мою беду исполнялась. Хищное море шумело все громче. Я начал кричать. Тогда мне и в голову не пришло попробовать вырваться из охватившего кошмара и вернуться в НАСТОЯЩИЙ мир. Очевидно представляя, что это все выдуманное, я потерял контроль над мыслями и впал в панику.
Я бросился грести руками к берегу. Раскачивая размашистыми движениями и без того болтающийся на волнах матрас. В мыслях звучало лишь одно – добраться скорее до берега и укрыться в объятиях мамы. Но мои маленькие руки скорее перемещали меня вдоль матраса, чем его по воде. Напротив, берег предательски отдалялся с каждой минутой проживаемого кошмара.
В какой-то момент матрас, черпнув воды краем, на который съехало мое тело, перевернулся и накрыл меня собой. Я ушел под воду и, глотая соленую жидкость, попытался ухватиться за него. Но скользкая упругая материя предательски выскакивала из рук.
Наконец, поймав матрас за край, я нашел в себе силы подтянуться, чтобы вынырнуть из воды. Жадно глотая воздух, я закинул руки на виляющий кусок суши и почти был близок к тому, чтобы забраться на него, если бы не слишком сильно толкнулся ногами. Матрас отпрыгнул, и я вновь ушел под воду.
Яростно загребая с удвоенной силой ногами и руками, я все же выбрался на поверхность. Но, открыв глаза, увидел, что мою единственную надежду – матрас отнесло в сторону на добрых пять метров. И достичь его надежды нет никакой. Вот тогда я закричал по-настоящему. Завизжал до рези в горле. Поперхнулся. Море разом смыло слезы отчаянья. И вкатило в глаза и рот сотней литров соленой воды. Отбившись кое-как и снова появившись на поверхности, я видел лишь вздымаемые на гребнях покатых волн буруны. Никакой надежды на спасение.
Калейдоскоп бессвязных мыслей еще мгновения создавал во мне иллюзию будущего, но… Я вдруг разом смирился с поражением. Подлетела очередная волна, и я сам открыл ей навстречу рот. Набрав в себя до желудка доставшей воды, с закрытыми глазами и закупоренной глоткой, я стал опускаться на дно…
Я бы наверняка умер в тот день, но это было бы слишком легко.
Снова резкий свербящий звук взорвался в голове. Неожиданно кто-то выдернул меня за ноги из черного водоворота смерти. И я приходил в сознание ослепленный ярким светом. В животе полыхал адский костер. Какой-то извращенец при этом еще давил на него. Я закашлялся, и меня болезненно вырвало. После я открыл глаза.
Перед взором расплывалось бородатое лицо незнакомого дяди. Он улыбнулся и подмигнул мне. Затем чудовище взяло мой подбородок в свою огромную мозолистую ладонь и встряхнуло, отчего в голове разом взорвался фонтан искр. В довершение, дядя отхлестал меня по щекам и, усмехнувшись, поднялся с живота. Я тут же поблагодарил всех волшебных фей за чудесное избавление от его веса.
Приходил в себя я легче, чем в прошлый раз в саду. Уже через пару минут удалось самостоятельно сесть. Какая-то женщина принесла воды и стала умывать меня, разрешив сделать один глоток. Это была самая вкусная вода, которую мне только доводилось пробовать. И снова я почувствовал себя полностью «вернувшимся» к реальности. Желудок успокоился, и голова почти не болела.
Я спросил незнакомую женщину, что со мной случилось. Она сказала, что я «стал жертвой солнечного удара». И, что «… слава богу, рядом проходил Славик (так звали моего бородатого мучителя), который разглядел во мне недомогание». Он окунул меня головой в море и провел экзекуцию «спасения». Я поинтересовался – где Славик, и мне ответили, что после того, как я на него сблевал, он еще не вернулся из душа.
Удостоверившись, что я в порядке, женщина пожелала мне удачи и ускакала вприпрыжку, не исключено, что домывать Славика. Я же остался ждать родителей в одиночестве. Происшествие, столь масштабное для меня, не оставило никакого следа в сообществе других отдыхающих. Никто всерьез и не воспринял бытовое недоразумение с ребенком. Даже столь малого возраста. У нас вобще народ не сильно жалостливый и внимательный к чужим проблемам, в чем я имел прорву возможностей убедиться позднее. Впрочем, откуда им знать об истинном положении дел?
Внутри меня все еще трясло от возбуждения. Я вздрагивал, крепко сжимая зубы и кулаки. В данный момент хотелось только одного – добраться как можно скорее до постели, забраться под одеяло и уснуть.
Родители вскоре вернулись. Папа вел смеющуюся маму, обняв рукой за талию. Они подошли и, первым делом, спросили – все ли у меня в порядке. Я, через силу улыбнувшись, заверил их в том, что все как нельзя лучше. Внимательная мама заметила, что я какой-то бледный, но я успокоил ее, сказав, что немного болит живот, и попросился домой в номер.