Страница 12 из 13
Регана. Зови.
Мальборо выходит.
Регана. Пусть этот уйдет.
Гонерилья. Выйди, Эдмунд.
Эдмунд, помешкав, выходит.
Регана. И – что? Уже не так обидно?
Гонерилья. Предлагаю обмен.
Регана. Мальборо я не отдам.
Гонерилья. Плевать на Мальборо. Что будем делать с отцом?
Регана. Ты знаешь, я люблю иногда спускаться в подвалы, где допрашивают, но тут мне не по себе… Что значит: что делать? Это отец и он будет жить так, как пожелает.
Гонерилья. А он еще лет двадцать протянет.
Регана. Если у тебя с ним не сложилось, пусть живет у меня.
Гонерилья. А! Прав был Эдмунд.
Регана. В чем?
Гонерилья. Да так… А если, допустим, у тебя осень и зима, а летом у меня?
Регана. Ты что, боишься, что я на тебя летом нападу?
Гонерилья. А ты уже об этом думала? Ага.
Регана. Я шучу. Разве не видно?
Гонерилья. Не видно. Договорились. Пусть зиму у тебя, а весной я его заберу. И приготовь бочку соли.
Регана. Зачем?
Гонерилья. Для головы Эдмунда. Будешь иногда целовать его в губы.
Входят Лир и шут.
Гонерилья. Этого дурака можно было не брать.
Шут. Ничего. Мне не страшно.
Регана. Отец, мы с сестрой поговорили и решили: сейчас ты едешь ко мне, а в марте возвращаешься…
Лир. Как это – вы решили? Как вы могли решить без меня? Или я чей-то пленник?
Гонерилья. Она не так выразилась. Мы предлагаем тебе, чтобы не наскучить, жить по полгода там и там. Как и обещали.
Лир. Но обещали от избытка любви. А сейчас через силу.
Регана. Но это уже слишком! Я не люблю лицемерить и любить по заказу! Как могу.
Лир. Это текст Корделии.
Регана. Что? Какая еще Корделия? Я думала, что это шутка. Ты действительно сошел с ума?
Лир. А вы спросите у моего шута, действительно ли я.
Шут. Так все думают, что ум это тележка. Но разве сойти с тележки это большое горе? Что хорошего: трястись по ухабам? Когда вокруг растут кусты шиповника, тяжелые липы вдалеке. А вот травка желтого зверобоя. И рядом пахучая мята. А в тележке возят на казнь, дорогие девочки. Я же вам бабочек приносил и жучков, когда вы так делали: гули-гули!
Гонерилья. Вы хотите нас перевоспитать, что ли? А вы знаете, что я делаю минет с одиннадцати лет и по собственной воле? А однажды меня отодрали четыре конюха. Мне было четырнадцать. Гули-гули! А хули-хули не хотите ли?
Лир. Ты больна, Гонерилья!
Гонерилья. Но не гонореей, папа. Я больна ненавистью к миру. Я ненавижу это тупое подлое стадо. Этих трусливых и жадных предателей. Этих самодовольных кретинов, рассуждающих о боге и морали. А сегодня меня предал мой единственный друг. Будьте вы все прокляты!
Уходит.
Регана. Немая сцена. (Вздыхает). Надо же. Даже я не догадывалась. Хотя сама хороша… Ну, что, отец? Поехали? Эх, год дэм саназибич. Что значит: конец фильма.
Лир. Мне оставалось еще шестнадцать лет жизни. Все их я провел у Реганы. Она была веселая и крепкая девушка. Одно плохо: все ее дети умирали до года. Муж ее был вял и рассеян. Когда он получил от Гонерильи бочку соли с головой Эдмунда, он немного тронулся умом. У нас любят называть кого попало чокнутыми. Так вот муж Реганы был настоящий чокнутый. Тихий и добрый человек.
Он и записал эту историю.
А у Гонерильи родился сын, походий на Эдмунда. И именно он был первым из Тюдоров.
Я забыл сказать о Шуте. Он попал под грозу и был убит молнией, поскольку был славянин и верил в Сварога.
Старосветские помещики. Шинель
По мотивам повестей Н.В.Гоголя
Старосветские помещики
Премьера в ТЮЗе (Петербург)
Афанасий Иванович
Пульхерия Ивановна
Николка
Две фигуры, еще достаточно крепкие, посреди Малороссии. Цветет вишня, синенькие наливаются, куры квохчут, гуси гогочут, девки орут.
Пульхерия Ивановна щупает стул.
Пульхерия Ивановна. Это вы продавили стул, Афанасий Иванович?
Афанасий Иванович. Ничего, не сердитесь, Пульхерия Ивановна: это я.
Садится.
Афанасий Иванович. А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь.
Пульхерия Ивановна. Чего же теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?
Афанасий Иванович. Пожалуй, хоть и рыжиков, или пирожков.
Пульхерия Ивановна приносит ему старинную серебряную чарку водки. Афанасий Иванович выпивает, ухает. Затем закусывает.
Афанасий Иванович. Теперь как будто сделалось легче.
Пульхерия Ивановна занимается домашним хозяйством: запирает и открывает кладовые, переставляет соленья и варенья, помешивает в медном тазу желе.
Афанасий Иванович, сидя на стуле, кротко наблюдает за супругой.
Афанасий Иванович. А что, Пульхерия Ивановна, если бы вдруг загорелся дом наш, куда бы мы делись?
Пульхерия Ивановна (крестится). Вот это Боже сохрани!
Афанасий Иванович. Ну, да положим, что дом наш сгорел, куда бы мы перешли тогда?
Пульхерия Ивановна. Бог знает, что вы говорите, Афанасий Иванович! Как можно, чтобы дом мог сгореть: Бог этого не попустит.
Афанасий Иванович. Ну, а если бы сгорел?
Пульхерия Ивановна. Ну, тогда бы мы перешли в кухню. Вы бы заняли на время ту комнатку, которую занимает ключница.
Афанасий Иванович. А если бы и кухня сгорела?
Пульхерия Ивановна. Вот пусть Бог сохранит от такого попущения, чтобы вдруг и дом, и кухня сгорели! Ну, тогда бы в кладовую, покамест выстроился бы новый дом.
Афанасий Иванович. А если бы и кладовая сгорела?
Пульхерия Ивановна. Бог знает, что вы говорите! Я и слушать вас не хочу! грех это говорить, и Бог наказывает за такие речи.
Афанасий Иванович, довольный тем, что подшутил над Пульхерией Ивановной, улыбается.
Пульхерия Ивановна. Спрашиваю я у Нечипора: Нечипор, отчего это у тебя дубки сделались так редкими? Я ж еще с детства помню те столетние дубки. Гляди, говорю я ему, чтобы у тебя волосы не были редки.
Афанасий Иванович. А что Нечипор?
Пульхерия Ивановна. Пропали! Так-таки совсем пропали: и громом побило, и черви проточили – пропали, говорит, пани, пропали.
Афанасий Иванович. Из лесу можно наделать множество саней и продавать их на ярмарке. А еще можно толстые дубы продавать на сруб для мельниц соседним козакам.
Пульхерия Ивановна. Как же они могли пропасть, если они двести лет не пропадали?
Афанасий Иванович. А все же много несчастий случается. Что бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?
Пульхерия Ивановна. Чего же бы такого? Разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?