Страница 21 из 44
— Ты ошибаешься, мой брат. Она не такая, как мы, поскольку в ней ещё есть невинность. Я никогда не трогаю невинных. Так же, как и ты.
Затем я отхожу от его тела и подхватываю мою жену, выходя из этой комнаты и направляясь в комнату по соседству.
Мой брат захочет мести, когда очнётся. Я только хочу перенаправить её на отца Фей и уберечь ее от его поисков мести.
19
Я парю.
Спокойствие окружает меня, и впервые с тех пор, как я была маленьким ребенком, я не одна. Я чувствую себя в безопасности. Я чувствую заботу, и я желанна.
— Я умерла?
Хриплый смешок прерывает тишину, и я чувствую движение рядом со мной, но с осознанием приходит и боль.
Она стучит молотком в моих висках и пульсирует за моими глазами. Воспаленное горло болит и жжет, словно я выпила кислоты.
— Нет, принцесса. Ты очень даже жива.
Я несколько раз моргаю и открываю глаза, встречаясь с проникновенными голубыми глазами моего мужа, только его взгляд не ледяной, он нежный, ненастороженный и беспокоит меня даже больше, чем тот факт, что он лежит рядом со мной, опираясь на свой локоть.
Я неловко перемещаюсь и пытаюсь подтолкнуть себя в вертикальное положение.
— Что произошло? — мой неестественный хриплый голос представляет собой больше писк, слова словно царапают мое горло.
— Полегче, Фей. Вот, выпей это, только медленно.
Коул дает мне стакан холодной воды, и я делаю большой глоток, но жидкость отказывается проходить через мои пострадавшие мышцы горла, и я задыхаюсь, хрипло поперхнувшись напитком, намочившим весь перед моего платья. Влажная ткань прилипает к моим грудям, выставляя на обозрение каждую окружность, и я могу почувствовать горячий взгляд Коула, подобно клейму на моей коже.
Я вздрагиваю, когда его рука тянется ко мне, но меня шокирует, когда он медленно подносит стакан к моим губам.
— Маленькими глотками.
Мы встречаемся взглядами, когда его нежное поднесение стакана к моему рту позволяет мне принять немного напитка.
В то время как жидкость бежит вниз по моему горлу, охлаждая поврежденную плоть и успокаивая боль, я вспоминаю причину, по которой я так сильно травмирована.
Я аккуратно убираю свои губы от стакана и отодвигаюсь назад на большой кровати.
Мои глаза перемещаются от его лица и рассматривают обстановку комнаты.
Она намного больше той, в которой я прежде была, и оформлена в холодных голубых тонах.
— Это была моя ошибка, я спровоцировала его.
Я не оглядываюсь на Коула. Вместо этого, я намеренно воспользовалась возможностью, чтобы осмотреть мою новую клетку. Взгляд падает на портрет красивой женщины, распятой на кресте, женщина с длинными светлыми волосами и поразительными голубыми глазами. Она одета в простое белое платье и носит корону из кроваво-красных роз. Единственная слеза падает из уголка ее глаза — мельчайшая детализация картины приносит ощущение, что кажется — протяни руку и сможешь вытереть ее.
Это поразительно.
Это душераздирающе.
Поскольку я знаю, кого изображает картина.
— Она красивая.
Он поворачивается от моих слов и смотрит на произведение искусства, его глаза упиваются ей, как будто он видит её впервые.
— Она была.
Его слова нежны, такой тон я прежде никогда не слышала от него. Печаль в оттенках голубого, более темного, чем стены комнаты, окутывает его, лаская кожу.
— Ты похож на неё.
Его глаза находят мои. Замешательство очевидно в их глубинах.
Быстро, чтобы прикрыть свой промах, я заикаюсь.
— У-ууу тт-ебя её глаза.
Его рука поднимается к лицу, его пальцы слегка прослеживают кожу под его нижними ресницами. Он, кажется, не осознаёт это движение, но я смотрю с увлеченным вниманием. Этот жест — непосредственный в своём целомудрии — так отличается от всего, что я когда-либо видела, что делал этот сложный и ожесточённый мужчина раньше.
Он обращается обратно к картине, прежде чем встает и направляется к двери. Кулак напрягается вокруг ручки — его аура меняется ещё раз, и тьма охватывает его.
— У тебя есть час, чтобы собраться, — он дарит один последний мимолетный взгляд на картину, и его резкий голос возвращается. — Я хочу, чтобы ты видела, как жизнь покидает глаза твоего отца, как я смотрел, как жизнь оставляет её.
Затем он уходит.
На этой двери нет никакого автоматического замка, и я слышу поворот ключа, прежде чем его шаги отдаляются, и я остаюсь в тишине.
Вокруг лишь тишина и слёзы его матери.
***
Проходит меньше часа, когда я слышу, как ключ, поворачивающийся в замке ещё раз.
Я была неспособна переодеться, так как этот шкаф был укомплектован только мужской одеждой — еще один знак, что это комната Коула. Лучшее, что я смогла сделать: освежиться и обернуть несколько холодных полотенец вокруг моей шеи, в попытке успокоить повреждения и уменьшить красные отпечатки рук, которые покрывали шею.
Я сижу, вытянувшись в струнку, мой живот сводит от беспокойства.
Если Люк войдет в эту комнату — я покойница.
Его ненависть ко мне никогда не смягчится. Она циркулирует в его теле, как кровь, и вплетена в саму суть его существа.
Но не Люк входит в комнату, а миниатюрная старая леди с улыбающимися глазами и вьющимися тёмными волосами с проседью.
В руках она несет чистую одежду, а позади неё молодой мальчик не старше четырнадцати лет входит в комнату, неся поднос с кофейником, супницей и мягкими булочками.
— Господин Хантер пожелал, чтобы Вы надели это. И не хотели бы Вы поесть что-нибудь, прежде чем уедете.
Она раскладывает одежду на пуфике в ногах кровати, а мальчик ставит поднос на столик в дальнем углу комнаты.
Как только их задачи выполнены, мальчик уходит из комнаты, женщина следует за ним. В то время, как она приближается к двери, я обращаюсь к ней:
— Спасибо, миссис…?
Она поворачивается ко мне с широкой улыбкой:
— Я — Анна, миссис Хантер. Главная экономка в «Хантер Лодж», а молодой парень со мной — Саймон, он провел с нами примерно два года, но Вы будете видеться с ним только когда закончиться семестр, так как он идет в школу «Академия Бриайрбрук».
«Бриайрбрук» — это эксклюзивная школа-интернат для мальчиков, и я задаюсь вопросом, как сына экономки приняли в такое элитное учреждение.
— Спасибо, Анна. И пожалуйста, зовите меня Фей, — я пожимаю плечами, добавляя: — Я не совсем привыкла к своей новой фамилии.
— Он — прекрасный человек, самый лучший из тех, за кого вы могли выйти замуж, миссис… Я имею в виду — Фей. Я уверена, что вы скоро полюбите быть Хантер, — затем она уходит с мягким поклоном головы. Ее аура безмятежна, ни лжи, ни злого умысла в её словах.
Уместно было бы полагать, что персонал такого человека, как Коул, испытывает страх перед своим хозяином, а не такое уважение, и я уверена, что ни один здравомыслящий человек не захочет видеть своего ребенка около него, тем более впечатлительного маленького мальчика. Встреча с Анной и Саймоном полностью озадачила меня, я поняла, что неспособна разгадать своего мужа.
Беря простые черные брюки и кремовый кашемировый свитер, что Анна оставила для меня, я быстро стаскиваю платье и нахожу чистое нижнее белье в маленькой груде одежды. Только я натягиваю маленький клочок бледно голубого шёлка на свои бёдра, как дверь открывается ещё раз, и я мигом хватаю свитер в попытке прикрыть себя.
Стоя в открытом дверном проёме, мой муж пристально смотрит на меня. Его глаза бродят по моему телу и задерживаются на неприкрытых участках кожи.
Похоть струится из него, его осанка выпрямляется, прежде чем он заходит в комнату, пинком закрывая за собой дверь. Он двигается в моём направлении, затем взгляд падает на нетронутую еду, и он меняет направление, направляясь в близлежащую ванную.
— Поешь, принцесса. Тебе необходимо подкрепить твой желудок.
Дверь ванной грохочет на петлях от силы его хлопка, а я медленно выпускаю дыхание, которое я даже и не поняла, что задержала. Мои руки трясутся, пока я натягиваю свитер через голову, но прежде чем я успеваю натянуть брюки, я слышу, как дверь открывается ещё раз, резко ударяясь о стену.