Страница 1 из 134
Иван Михайлович Майский
ВОСПОМИНАНИЯ СОВЕТСКОГО ПОСЛА. В ДВУХ КНИГАХ
КНИГА 1. ПУТЕШЕСТВИЕ В ПРОШЛОЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Посвящается
моему лучшему другу
и верному товарищу, моей жене
Агнии Александровне
Майской
Три основных соображения побудили меня на склоне лет взяться за перо и написать о своей жизни и деятельности.
Первое соображение сводится к тому, что жизнь каждого отдельного человека всегда в той или иной мере является отражением современной ему эпохи. Чем интереснее эта эпоха и чем активнее роль человека в ее событиях, тем важнее воспроизведение всего того, что он видел, думал, чувствовал, делал на протяжении своей жизни. Такой персональный «отчет о жизни» может послужить ценным источником для историков будущего и облегчить им приближение к истине. Те 80 лет, которые отделяют сегодняшний день, от дня моего рождения, были эпохой совершенно исключительного значения для человечества. Раздумывая на эту тему, я как-то писал:
Рассказ о событиях моей жизни будет лишним свидетельством того, что совершилось на протяжении этой изумительной эпохи. Польза такого свидетельства возрастает еще и потому, что одним из последствий культа личности Сталина является крайняя скудость мемуаров советских политиков, дипломатов, партийных, хозяйственных и военных деятелей. А без достаточного количества таких материалов историкам будущего окажется нелегко ориентироваться в событиях, связанных с рождением и развитием СССР, — тем более, что капиталистический мир оставит к их услугам целые горы воспоминаний всякого рода, в большей или меньшей степени проникнутых антисоветским духом.
Второе соображение, сильно подкрепляющее первое, носит несколько иной характер.
Когда идешь в гору, полезно время от времени оборачиваться назад. Тогда видишь длину пройденного пути и глубину ущелий и провалов, оставшихся позади. Это создает чувство удовлетворения достигнутым и родит энтузиазм, необходимый для преодоления дальнейших препятствий при восхождении на вершину.
Нечто подобное происходит и в сфере общественной жизни. В борьбе за лучшее будущее, за коммунизм взоры советских людей, естественно, устремлены вперед. Однако время от времени им следует оглядываться на пройденный путь. Это в особенности нужно советским людям нынешнего поколения. Они росли в советском государстве, они с молоком матери впитали представление о коммунистической партии как об единой, крепкой, дисциплинированной организации, руководящей этим государством. И у них невольно складывается впечатление, что таков нормальный порядок вещей, который существовал всегда. Они не знали царского режима, у них нет реального представления о капиталистической России и о тех трудностях, которые пришлось преодолеть для установления Советской власти. А отсюда им подчас присуща недооценка героизма масс в годы Октября и достижений советского строя на протяжении последующих десятилетий. Глубоко был прав Н. С. Хрущев, когда, выступая на заводе «Электросила» в связи с 250-летием Ленинграда, сказал: «Пусть знают молодые люди, какими трудными дорогами шагали по жизни их отцы и деды. Это тем более важно, что иные молодые люди думают, будто все блага жизни, которые дала и дает им Советская власть, пришли сами собой. Пусть не забывают они, что ради этого лучшие сыны и дочери нашего народа шли на каторгу, проливали кровь, сидели в казематах Петропавловской крепости. Молодежь должна знать обо всем этом»[1].
Долг людей старого поколения, лично переживших великий исторический перелом, честно и правдиво рассказать современникам, как было тогда — до революции и в период ее становления. Это даст возможность советским людям наших дней легче оценить разницу между «тогда» и «теперь», более наглядно представить себе пройденный путь и серьезность побежденных преград. Это побудит их более правильно отнестись к тем трудностям, которые встречаются еще и сейчас. Это вдохнет в них новые силы и придаст им новую энергию для доведения до конца великой борьбы за коммунизм.
И, наконец, третье соображение, толкнувшее меня взяться за мемуары, тесно связано с политической и идеологической борьбой между миром капитализма и миром социализма, идущей непрерывно вот уже пятое десятилетие. На Западе стало повседневным явлением фальсифицировать все, что относится к СССР. Особенно это касается международных отношений и внешней политики. Каких только выдумок и легенд по этому поводу ни изобретается государственными деятелями, историками и журналистами капиталистического лагеря! Наш долг, долг советских людей, всячески разоблачать злостные измышления наших противников. Мои воспоминания — главным образом вторая книга, посвященная моей дипломатической деятельности в качестве посла СССР в Англии, — могут быть полезны и с этой точки зрения. Ибо то, что я пишу об англо-советских отношениях, о Комитете по невмешательству в дела Испании, о тройных переговорах между СССР, Англией и Францией в 1939 г. и о многом другом, является действительной исторической правдой, опровергающей ложь многих западных министров, публицистов и ученых.
Всякие воспоминания имеют подлинную ценность, если они искренни и правдивы. Я имею при этом в виду не столько те сознательные извращения истины, которые заслуживают сурового осуждения во всяком произведении мемуарного характера, сколько нечто совсем иное.
Каждого автора воспоминаний подстерегают две главные опасности.
Первая это излишнее доверие к своей памяти. Человеческая память несовершенный инструмент: она произвольно удерживает одни к опускает другие — часто не менее важные — факты и моменты, что, конечно, не может не отражаться на характере закрепившейся в памяти картины. Вторая опасность — это склонность смотреть на явления прошлого, нередко далекого прошлого, глазами настоящего, изображать события прошлого не так, как они воспринимались автором в момент их совершения, а так, как они воспринимались бы автором сейчас, много лет спустя. Если мемуарист недостаточно вооружен для борьбы с указанными опасностями, он легко может допустить невольное извращение истины, которое будет не менее вредно, чем сознательный подлог.
При подготовке своих воспоминаний я всемерно старался избежать указанных опасностей. Поэтому везде, где можно, я проверял показания памяти документами, протоколами, письмами, дневниками, газетными отчетами и другими источниками, относящимися к моменту совершения описываемых событий. Конечно, несмотря на это, в мое изложение могли вкрасться отдельные неточности и ошибки, но число их не может быть значительным.
Одно замечание о форме, в которую я облек мои воспоминания. Мемуары — жанр совсем особого свойства. Это не роман и не научная монография, от которых естественно требовать цельности и законченности. Это также не историческое исследование, где особенно необходимы полнота фактов и точность формулировок. Мемуары — это капризная запись памяти о людях и событиях прошлого, запись пестрая и отрывочная, субъективная и многогранная. Собственный опыт, личные переживания, встречи и наблюдения, портреты, картины, письма, цитаты, документы, серьезные рассуждения — все может найти место в рамках мемуаров, нередко в очень причудливой и даже как будто бы нелогичной последовательности. Известное единство всему этому разнообразному материалу придает только личность автора.
1
«Правда», 7. VII 1957.