Судьба (ЛП)

Ему не пришлось добавлять «и быстро казнены»; все это и так понимали. Последователи Торгана Мстителя, кхурского воплощения бога Саргоннаса, поносили Сахима как тирана и неверующего, больше заинтересованного в получении чужеземных сокровищ, чем в сохранении Кхура чистым от внешней заразы. Когда-то в основном связанный с кочевниками пустыни — славящимися своей подозрительностью ко всем чужеземцам, к которым они иногда относили и городских жителей Кхура тоже — культ Торгана распространился в городах. Небольшая церковь этого бога в Кхури-Хане была замечена в постоянном наращивании активности. То, что это могло быть связано с влиянием неракцев, было тревожным известием — не сюрпризом для Сахима, но, несомненно, тревожным. Будучи циником, он верил, что неракские деньги для торганской дерзости являлись гораздо большей шпорой, чем религиозный экстаз.

«Вас обоих позвали сюда, чтобы сообщить новости», — продолжил он. — «Лэддэд добрались до Долины Голубых Песков. Они отбились от кочевников, что преследовали их на всем пути из Кхури-Хана, и десять дней назад вошли в долину».

Похоже, эти новости не явились сюрпризом для Кондортала. У его Ордена повсюду были шпионы и информаторы. На лице жрицы отобразилась последовательность эмоций — удивление, облегчение и любопытство. Она спросила, что это означает.

«Это означает, что лэддэд покинули границы моего королевства».

Это удивило Кондортала: «Несомненно, Великий Хан, эта долина находится в кхурских землях».

«Эта земля не принадлежит людям. Если лэддэд остаются там, Кхуру нет до них дела».

Воцарилась тишина, пока Сахим подкреплялся из вложенного ему в руку поджидавшим слугой медного кубка. Его посетители обдумывали сообщенные им новости. Хотя оба они слышали одни и те же слова, их интерпретация для каждого была весьма разной.

Са'ида поняла, что хан довольно тонко просит ее помочь лэддэд в их борьбе за выживание. Он не питал к ним особой нежности, но и не старался уничтожить их все те годы, что они проживали в его королевстве. Его взаимоотношения с их вождем, Гилтасом, лучше всего описывались словом прибыльные. И была выгода в том, чтобы позволить лэддэд жить в Долине Голубых Песков. Неракские рыцари долго вынашивали планы уничтожения эльфов, и однажды вторглись и оккупировали обе эльфийские родины. Государство лэддэд в долине отвлечет внимание Ордена от столицы Сахима. Нахождение лэддэд вне границ Кхура также поможет успокоить страхи торганцев насчет чужеземного влияния. Торганцы ненавидели лэддэд еще сильнее, чем презирали Сахим-Хана.

Со своей стороны, лорд Кондортал интерпретировал слова хана таким образом, что тот считал, что ему повезло избавиться от эльфийской заразы, и что он больше не будет вступаться за них. Пока эльфы жили в кхурской столице, Сахим был связан своим обещанием защищать их — обещанием, купленным сокровищами эльфов. Когда этот поток сокровищ иссяк, закончился и радушный прием эльфов в королевстве Сахима. Они были сами по себе, без единого защитника в мире. Направленным против них усилиям Ордена больше не будет мешать необходимость в осмотрительности, необходимость не задеть гордость хана.

Рыцарь попросил дозволения отбыть. Сахим вяло махнул рукой. — «Да, ступайте. Расскажите своим хозяевам, что произошло».

Прежде чем уйти, Кондортал спросил: «Великий Хан, могу я осведомиться о принце Шоббате? Я несколько недель не видел его. Я молюсь, чтобы у Его Высочества все было в порядке».

Сахиму потребовалось все умение, чтобы сохранить лицо спокойным и безмятежным. — «У наследного принца все хорошо. Он отсутствует. Охотится».

Са'ида знала, что это ложь. За несколько недель до этого Шоббат пришел в Храм Элир-Саны, ища помощи, но одолевавший его недуг был не из тех, что могла вылечить Са'ида. Она понятия не имела, ведал ли хан о состоянии своего сына. Возможно, Шоббат для того и бежал, чтобы тот об этом не узнал. Являясь хорошо осведомленным тираном, Сахим, скорее всего, все знал, но она чувствовала, что лучше держать при себе свое собственное знание на эту тему. Даровав хану благословение Элир-Саны, она покинула душный тронный зал.

Свободный от зрителей, Сахим откинулся назад, ощущая спиной прохладу золотых панелей. Что за парочка! Са'ида была в полтора раза его старше, столь же терпелива и настойчива, как гадюка. Она могла говорить с богами столь же легко, как обращаясь к Сахиму, и у нее была сила лечить практически любой смертельный вред, причиненный живому организму. Тем не менее, она лишь наблюдала и выжидала, жалуясь на торганцев, которых могла одолеть за одну ночь. Кто мог постичь такой разум?

По другую руку — Кондортал, словно ласка, слабый хищник, нападающий из засады и не гнушающийся падалью. Его предшественник, Хенгриф, был храбрым и опасным человеком. Сахим понимал Хенгрифа. Он мог иметь дела с подобными людьми, но у Кондортала не было даже щепетильности ассасина. Он мечтал, чтобы Кхур распался на части, перегрызшись из-за лэддэд, чтобы его Орден мог вмешаться и подобрать осколки. С тлеющим в Квалинести восстанием и бегством лэддэд в Долину Голубых Песков, что будут делать хозяева Кондортала?

Сахим жил в опасное время и в опасном месте. Он сталкивал друг с другом друзей и врагов, и выходил при этом обогатившимся и невредимым. Никто лучше него не мог балансировать на острие ножа неприятностей, разворачивая ситуации и людей к своей собственной выгоде. Это была рискованная игра, которой он наслаждался в полной мере.

Кроме…

Где, во имя Каргата, был Шоббат? И что стало с этим чертовым колдуном Фитерусом и тем охотником за головами, которого Сахим отправил приволочь его обратно?

1

Ветер швырял холод и сырость в лицо всаднику грифона. Намотав поводья туго на кулак левой руки, Кериансерай низко пригнулась к шее своего животного, изо всех сил погоняя его. Блуждающие огоньки приближались, и их число выросло. Она насчитала уже как минимум дюжину. Бока Орлиного Глаза вздымались от напряжения, в то время как огоньки устремлялись вперед и метались в стороны, поднимались по спирали вверх и штопором спускались вниз, все это время догоняя ее. Она надеялась, что остальные из ее патруля были в безопасности.

В безопасности. В этом понятии была заключена ирония. В какой безопасности мог быть каждый из них, пока они остаются в этой губительной долине?

Инас-Вакенти, как называли ее древние эльфийские хроники, Долина Молчания, и она воистину была безмолвной. Она лежала на северной границе кхурской пустыни, и ни единая муха или блоха не могли назвать ее домом. Кериан привела внутрь первую разведывательную партию. Они обнаружили, что долина скрывает множество секретов и не меньше проклятий. Ее растительность в основном представляла собой чахлые сосны и несъедобные кустарники. Дно долины было усеяно громадными каменными столбами, возвышавшимися лишенной отделки белизной над имевшей странный окрас сине-зеленой почвой. Эльфы подозревали, что эти камни были развалинами какого-то давно забытого города, но не могли проследить логики в их размещении, так что истинное предназначение камней оставалось загадкой. Вдобавок, Инас-Вакенти была полностью лишена животного мира, крупного или мелкого, а по ночам ее наводняли летающие световые шары, блуждающие огоньки, от прикосновения которых эльфы исчезали без следа.

Внезапно Орлиный Глаз ринулся вверх, и Кериан наклонилась вперед, еще крепче обхватив коленями его бока. Она не двигалась и не издавала ни звука. В этом не было необходимости. Орлиный Глаз был королевским грифоном и разумнее многих известных Кериан двуногих существ. Он явно осознавал опасность, которую представляли световые шары, и знал, что это гонка не на жизнь, а на смерть. Полет на максимальной скорости не сработал; блуждающие огоньки продолжали приближаться. Так что Орлиный Глаз напряг все мышцы в крутом подъеме. Земля с вызывавшей тошноту внезапностью уменьшилась, и Кериан, ощущавшая каждое изменение положения тела и напряжение каждого мускула грифона, внезапно поняла, что он собирался сделать. Она поспешно крепче затянула кожаный ремень вокруг талии, и горизонт перевернулся.