Премьер-министр (ЛП)

— Я обмолвлюсь об этом на заседании палаты во второй половине дня.

— Это будет неплохо для твоей национальной платформы.

— Спасибо, — отвечаю я, игнорируя ее сарказм. — Что-нибудь еще?

— Не сейчас. Желаю получить Хорошие Вопросы.

Я настроен на положительный результат. Палата представителей вернулась к заседаниям, и поскольку мое правительство зеленое и молодое, какое уж есть, поэтому готово надрать задницу любому нарушителю порядка. Естественно, мы совершим еще не один промах, но так как их лидер за лето неоднократно облажался, как проклятый подросток, и все еще разгребает наделанный беспорядок, и сосредотачивается на политике и управлении страной, они готовы пережить зашкаливавшие собственные амбиции по данному вопросу и все спустить на тормоза.

Спустя три дня происходит фотосессии, на которой я разгребаю листья на заднем дворе Сассекс 24. Когда камера выключена Макс выплескивает все свое дерьмо, подтрунивая надо мной на всю катушку, потом появляется Элли после своих лекций в университете, и ее вид более располагает к себе фотографа.

— Я одет не в ту одежду, — рычу я.

Она убирает листок с моего кашемирового свитера и кивает.

— Да. Точно не в ту. — Она переводит взгляд на фотографа и улыбается ему именно той улыбкой, которую я прекрасно знаю — отказать невозможно. — Можете предоставить нам пять минут, чтобы быстро переодеться?

— Определенно. — Ухмыляется фотограф. — Вы знаете, как будет лучше, мисс Монтегю.

Как только мы оказываемся внутри, я замечаю, насколько грубо этот фотограф флиртует с ней прямо у меня на глазах.

— Он не флиртует, — говорит она, смеясь, роясь в моей гардеробной. — Вот, надень рубашку Хенли. А вниз... эти черные джинсы.

— А можно надеть джинсы?

Она внимательно смотрит на меня.

— Конечно. Но тогда я, наверное, тоже надену джинсы?

Наши тщательно подобранные наряды сваливаются на пол, и мы натягиваем на себя обычную одежду. Мои джинсы темнее, ее светлее, и на нас обычные рубашки.

— Теперь мы похожи на обычных людей, — говорит она, проверяя свой макияж в зеркале. — И это самое главное, что мы — это мы, и это реально.

Но главные слова, которые я так и не произнес, повисают в воздухе, поэтому я хватаю свой отброшенный галстук и в качестве предлога, направляюсь с ним в гардеробную.

Вернувшись в комнату, она протягивает мне руку.

— Готов?

— Однозначно, — говорю я, сжимая ее пальцы. Но вместо того, чтобы последовать за ней вниз по лестнице, я крепко сжимаю ее руку, опускаясь на одно колено. Мое сердце бешено колотиться в груди, нервы напряжены, честно, я очень волнуюсь. Я глубоко вдыхаю и сжимаю ее руку. — Я ждал подходящего момента, чтобы сделать это, Элли Монтегю. Составлял план, как лучше все преподнести, фантазировал итак и этак, продумывал. Но ты права. Мы — это мы. И все реально. Я не всегда могу быть таким обычным парнем для тебя. В джинсах и рубашке. Сгребать листья и выглядеть полным идиотом за этим занятием. Но я хочу быть таким, как можно чаще, до конца своей жизни с тобой.

Она замирает и пялится на меня во все глаза, и улыбка удивления появляется у нее на лице.

— Гэвин…

— До тебя я не был цельным. Я состоял из различных частей и не мог представить, как их собрать все вместе. Я попытался соединить свои разные наклонности, как мог, и решил, что так и должно быть. — Я переворачиваю ее руку ладонью вверх и кладу кольцо, сжимая ее. — Оказывается, мне нужна была ты. Ты окончательно собрала весь мой паззл, заполнив пробелы в середине.

Ее глаза светятся слезами. Она настолько прекрасна, и я даже готов пережить все то дерьмо, что заставляю ее плакать посреди фотосессии. Это будет стоить того, если она скажет «да».

— И также, как и паззл, я знаю, что мы будем все время находится под повышенным вниманием прессы и общественности, которые будут рассматривать отдельных кусочки нашей головоломки. Работа и история, пресса и семья... все это может бросить нам вызов. Я хочу склеить наши кусочки. Навсегда. — Я убираю руку, оставив кольцо на ее ладони. — Элли, ты выйдешь за меня замуж?

— Да, — шепчет она, слезы бегут из глаз, скатываясь по щекам. — Я не задумываясь выйду за тебя.

У нее до сих пор трясутся руки, я поднимаюсь с колен, встаю перед ней, помогаю надеть кольцо, потом хватаю ее и начинаю целовать до умопомрачения.

Мы на несколько минут опоздали на фотосессию, но как только мы появляемся перед фотографом, она стоит с раскрасневшимися щеками и ее глаза светятся так же ярко, как бриллиант, надетый ей на палец.

54.

Макс

Гэвин приглашает меня в Сассекс 24 на День благодарения. Не потому что ему стало меня жаль, я один остаюсь на праздник в новом городе. Нет. Мой лучший друг (премьер-министр страны) приглашает меня на случай, если его будущий тесть устроит сцену, то я должен прикрыть его задницу.

По-видимому, отец Элли не так дружелюбно настроен к ПМ, после всего бардака, который устроили средства массовой информации, хотя, кажется, она неплохо изолировала себя от всей этой шумихи.

Поскольку я хороший друг. Конечно же иду на вечеринку.

Уютный домашний ужин обслуживается одним из лучших ресторанов в городе, и мне очень понравилась их индейка.

Плюс Гэвин и его племянники, как правило, любят играть в футбол, но я испытываю смутное беспокойство, как только Элли переводит свое внимание на меня.

— Как тебе понравилась новая работа, Макс? — Спрашивает она, вручая мне пиво.

— Великолепная.

— А дом?

Он большой и пустой и до сих пор у меня в нем не было секса.

— Отличный.

— По моему опыту, когда все настолько отлично, люди, как правило, склонны более подробно отвечать на вопросы о новой работе и доме.

Я подмигиваю ей.

— Возможно, но по моему опыту односложные ответы, как правило, заставляют красивых женщин проявлять любопытство.

Она закатывает глаза, совершенно не подвластна моему очарованию.

— Все в порядке? Мы не виделись с тех пор, как ты переехал сюда.

Да, все в порядке. Я просто одержим женщиной, которую не могу отыскать.

— Я весь окунулся в работу. Я по-прежнему консультирую в Ванкувере, поэтому приходится мотаться и туда, пока набираю здесь базу пациентов в больнице.

— Такой же трудоголик, как и Гевин. — Она сжимает мне руку. — Но ты же будешь играть зимой в хоккей, не так ли?

Я киваю. Тейта мы не увидим до следующего лета, потому что он перешел в настоящую команду НХЛ, но Лаклан нашел еще несколько человек для «пивной лиги».

— Я хочу привести Сашу на вашу игру. — Она касится на меня взглядом, который явно означает, что Элли пытается меня сосватать.

— Сашу? — Я начинаю смеяться. — Твоя соседка необыкновенно великолепна, умная и веселая, но она не в моем вкусе.

— А кто тебе нравится?

Блестящие черные волосы, упругие сиськи, которые подскакивают, как сумасшедшие, бедра, которые я до сих пор чувствую, словно они отпечатались у меня на ладонях, хотя прошло уже три месяца. Кремовая кожа, которая кажется мечтой.

— Я предпочитаю женщин более послушных, чем Саша.

Элли бормочет:

— Да. Она не совсем такая.

— Она совсем не такая. Из нее бы вышла отличная Домина.

Она дергается, переведя широко открытые глаза на меня.

— Ты думаешь? Нет. Правда?

Нет, не совсем. Точно не могу сказать, есть ли у Саша странные предпочтения в сексе, но если есть, то она, однозначно, настоящий Верхний.

Но меня даже не привлекает спортивный интерес, чтобы выяснить способности другой женщины, в какую сторону в своих кинки пристрастиях она способна продвигаться, теперь меня это совсем не волнует. Как только Элли отходит, двигаясь, как истинная хозяйка на своем первом ужине, (при условии, что кто-то другой все приготовил, у меня вертится эта фразочка на языке, чтобы ее поддразнить) меня сейчас больше занимают другие мысли, поэтому я вспоминаю Вайолет и ту ночь в июле.