Страница 72 из 77
Я протягиваю руку.
Он опускает бумагу.
— У нас имеется еще один вариант…
Я щелкаю пальцами. У нас нет времени на это дерьмо.
Заявление короткое, но то что там написано, неприемлемо.
— Это похоже на извинение.
— Ну…
— Я, бл*дь, не собираюсь извиняться! — Я комкаю бумагу и бросаю ее на пол. — Давай другой вариант.
Он еще хуже.
— Оно тоже не годится. Я напишу свое.
— Нужно сделать это быстро, потому что мы теряем время, — замечает Кэролайн.
Стью добавляет:
— Ты обязан взять под контроль эту ситуацию, прежде чем все это окончательно выйдет из-под контроля.
Я со стуком опускаю руки на стол.
— Ты хочешь, чтобы я прокомментировал свое поведение, а не агентство новостей, которое опустилось до использования таблоидных трюков?
— Это один из вариантов. Хочешь, чтобы мы высказались по этому поводу?
У меня не имеется ни одной чертовой мысли на этот счет.
— Я ничего не скажу, пока не узнаю, где Элли.
— Я уже здесь.
49.
Элли
Водитель Саши подвез меня к Сассекс 24. Саша хотела спрятать меня в своем коттедже, но я не могла согласиться на это, не увидев Гэвина.
У ворот нас поджидает толпа журналистов, и я сопротивляюсь желанию вжаться в сидение, опустившись пониже.
Я в полном беспорядке, ревность, смешанная со злостью, но никто не должен видеть моих эмоций. И, несмотря на смешанные чувства, я точно знаю, что Гэвин не сделал ничего ужасного, и, конечно, не заслуживает, чтобы его частную жизнь рассматривали под увеличительным стеклом.
По крайней мере, завтра никто не сможет опубликовать сюжет, что я струсила и прикрыла лицо, когда подъехала к его резиденции. Я не покажу им своего смущения, и они не смогут истолковать мои действия по-другому.
Я жду, когда водитель откроет мою дверь, потом выхожу и направляюсь с ним к багажнику седана, беседуя и смеясь.
Все это время пресса выкрикивает мое имя из-за ворот. Они не совсем хорошо меня видят, но я-то слышу их довольно четко.
— Госпожа Монтегю! Пару вопросов!
— Вы знали о записи?
— Вы знаете, эту женщину?
«Премьер-министр когда-нибудь называл вас плохой девочкой?» Я чувствую, как румянец ползет вверх по груди, хотя никто не озвучил этого вопроса, но они почти подобрались к нему.
Я не поворачиваюсь к ним, пожимаю руку водителю и забираю свой чемодан, оказываясь перед входной дверью официальной резиденции премьер-министра Канады, которому принадлежу.
Хотя и не знаю, что собираюсь здесь делать.
Небольшая библиотека Гевина заполнена сотрудниками из аппарата премьер-министра. Я наблюдаю за ним из тени, прежде чем войти в комнату, сказав:
— Я здесь.
Я тут же вижу, как у Гэвина начинает дергаться на щеке жилка, окружающие встают как один и молча выходят из комнаты. Последний закрывает дверь, и мы остаемся одни.
Гэвин выглядит как привидение. На нем рубашка с закатанными рукавами, на шеи болтается полу развязанный галстук, верхние пуговицы расстегнуты.
— Элли... — Хрипит он замолкая.
Я бросаюсь через всю комнату в его объятия. Тихие слезы текут у меня по лицу, как только он хватает меня в свои стальные руки, мне даже немного больно, но в данную минуту мне не до этого.
— Прости меня. Извини... — шепчет он мне в волосы снова и снова, пока слова не превращаются в одно предложение.
Я отрицательно трясу головой, мне не хочется в данную момент говорить о видео. Единственное, что мне необходимо прямо сейчас, обхватить его руками и прижаться к нему.
— Ты в порядке? — Он немного отстраняется, оглядывая меня, дотрагиваясь до моего лица, прижимая ладонь к щеке, другой рукой убирая волосы. Его пальцы нежные, но взгляд, словно жжет мне кожу. — Пресса донимала тебя?
— Только перед твоими воротами.
— Господи. — Он притягивает меня обратно к своей груди. — Элли.
Мне кажется, что в этой позе, мы замерли надолго, но на самом деле нет.
— Ты до сих пор не сделал заявления.
— Мы кружим вокруг и около. Я вообще не хочу ничего говорить.
— Тогда не надо. — Я целую его в шею, подбородок, оставляю легкие поцелую на его лице, потом наклоняю его голову вниз, поднимаюсь на цыпочки и прижимаюсь своим лбом к его лбу.
— Уже все в прошлом и со временем все забудется.
— Это было очень давно. Ты должна знать.
Я киваю.
— Тебе не нужно…
— Я знаю. — Раздается стук в дверь, и Гэвин ругается себе под нос. — Еще две минуты!
— Хочешь, я уйду?
Он еще сильнее прижимает меня.
— Ни за что. Послушай. Я клянусь тебе, я забыл об этом видео. Всего их было несколько, и самым непристойным было это... когда я встречался с девушкой. Обычно она сразу же удаляла их потом.
Паника и боль скручивает мне кишки и оседает на сердца.
— Я не хочу ничего знать.
Раздается еще один стук в дверь, и на этот раз он бормочет громче: «Черт побери!», вздыхает и разрешает войти.
В дверях появляется небольшая группа кабинета ПМ, возглавляемая Стью и Кэролайн. Нужно сказать к их чести, они смотрят прямо мне в глаза и улыбаются.
— Другой вариант — переориентировать новости, — говорит Стью. — Нарыть еще более скандальный материал на других.
— Я не опущусь до такого уровня.
— Не споткнись о свои принципы, — бубнит Стью, Кэролайн встает между ними.
— Мы не можем молча двигаться дальше, делая вид, что ничего не произошло, и мы ничего не видели, — говорит она.
«А что именно произошло?» но я молчу, потому что я нахожусь здесь не как сотрудник его аппарата. Я заинтересованное лицо, девушка, которая проявляет интерес к своему любимому. Я женщина, которая должна находиться рядом с ним, когда он будет проводить пресс-конференцию, показав всем, что я по-прежнему его люблю.
Конечно, я все еще его люблю. И я люблю его из-за его принципов, которые остаются его принципами не зависимо ни от чего.
— Верно, — говорит Стью.
— А что собственно произошло? — спрашиваю я. По-видимому, я не могу удержать свой язык за зубами. Я удивлена, что так уверенно произношу слова, хотя, на самом деле, такой уверенности не ощущаю, но мой голос звучит уверено и твердо, поэтому я продолжаю. — Может, Гевину не следует делать обращение. Не за что извиняться. Это вопиющее нарушение неприкосновенности частной жизни двух людей, которое совершенно не влияет на его способность руководить правительством, и это не новость.
— В теории звучит великолепно, — произносит Стью, в своей характерной особенности способности меня всегда осаживать, вернее мою способность все схватывать на лету и находить решения, так и сейчас, мою еле затеплившуюся надежду, что это может сработать, он решил задушить на корню. — Но это сенсация, поэтому... ему необходимо обратиться к нации.
— И что ему следует сказать? Что да, я занимаюсь сексом? И я взрослый человек. Я думаю, все в этой комнате занимаются сексом, и это не сенсация для канала телевидения.
Стью пожимает плечами.
— Да, но никто в этой комнате не принимает решений, которые принимает он.
Гэвин отпускает меня и с яростью толкает свой стол к стене. Громкий треск раздается в тишине комнаты, он сломал свой стул, впечатав его в стену. Теперь у него сломанный стул. И он по-прежнему в ярости, но это не новость.
— Вот и все. Мы закончили этот разговор.
— Не совсем. — Я поворачиваюсь и встаю перед ним, как бы загораживая всех остальных. Сейчас только мы вдвоем, и это полный отстой, что мы начинаем свой разговор перед его персоналом, но все находящиеся здесь любят и ценят своего ПМ. Сейчас перед ним стоят три специалиста в области коммуникаций и связи с общественностью, поэтому личного пространства просто не может быть.
— Ничего плохого нет в том, что ты обычный человек, Гевин, и все человеческое тебе не чуждо. Но прятаться в данной ситуации — это не выход.
— Я не прячусь. Я ждал тебя.