Чехия. Биография Праги

Возникает вопрос: какая монета стала ходить в Чехии, когда в 1547 году иссякли кутногорские залежи? Тут стоить вспомнить, что к этому времени чешскими землями управлял Фердинанд I Австрийский, и Чехия вот уже лет двадцать входила в состав монархии Габсбургов. В Австрии же имелась своя национальная монета, серебряные талеры весом в 29 граммов, которые начал чеканить в 1484 году эрцгерцог Тироля Сигизмунд. Талер был равен по стоимости золотому гульдену или флорину (2,5 грамма золота), и поначалу его называли гульденгрош, а потом — просто серебряный гульден. Потребность в такой крупной монете была вызвана расширением торговли, и талер быстро распространился по Европе. В несколько измененном виде слово «талер» фигурирует в названиях денежных единиц многих стран; самый известный наследник талера — доллар. Иногда названия менялись до неузнаваемости: например, испанский талер был известен как песо или пиастр, а австрийский — как гульден. Талер — гульден чеканили из тирольского и чешского серебра, причем не только в Тироле, но и в Чехии начиная с 1518 года. Талер состоял из более мелких разменных монет: в Австрии и Южной Германии это были крейцеры, а в Северной Германии — гроши.

Хотя история чешских монет интересна и сама по себе, но сейчас, на наш взгляд, самое время вспомнить легенду, упомянутую нами в восьмой главе. Помните бедного пражского студента, который вселился в «Дом Фауста»? Скорее всего, это случилось уже после окончания правления императора Рудольфа II (1584–1612), при котором чудотворец Келли, прообраз доктора Фауста, появился в Праге. Поэтому наш студент ежедневно находил в мраморной чаше не пражский грош, а талер, который весил раз в десять больше. Много это было или мало? Покупательную способность талера наглядно иллюстрирует такой пример. Управлявшая Флоренцией Синьория наняла мастера Ринальдо ди Вилламагна для отливки пушек и производства пороха. Жалование этому, как мы бы сейчас выразились, дефицитному специалисту было положено тридцать золотых дукатов год, что в пересчете на серебро дает четыре талера или сорок пражских грошей в месяц. У нашего студента денег было в семь раз больше.

К XX веку никаких грошей, талеров или гульденов в Чехии уже не осталось, и денежной единицей стала крона. Эта монета не менее почтенное изделие, чем талер; вероятно, впервые крона появилась во Франции в 1340 году в правление короля Филиппа VI. Это была золотая монета весом примерно 5,44 грамма. Ее название происходит от латинского «corona», французского «courone» или английского «crown» — корона. Королевская корона являлась излюбленным сюжетом для изображения на монетах, так что золотые и серебряные кроны выпускались многими странами и до сих пор сохранились как денежная единица в Чехии, Дании, Исландии, Швеции, Норвегии и на Фарерских островах. Свою крону (по-чешски она называется «коруна») Чехословакия унаследовала от Австро-Венгерской империи, где в 1892 году была проведена реформа: в основу денежной системы положили крону, в которой содержалось 0,3 грамма золота. Чеканились золотые монеты достоинством в двадцать и десять крон, а также серебряная в одну крону, а прежний гульден приравнивался к двум кронам. Чеканку монет из драгоценных металлов вскоре свернули, вместо них ввели банкноты, которые просуществовали до 1924 года, а затем были заменены шиллингами. Но в Чехословакии, получившей независимость после Первой мировой войны, крона осталась и отлично себя чувствует в Чехии до сих пор. Бывало, конечно, что старые банкноты и монеты заменяли на новые, но на памяти авторов этой книги крона неизменно сохраняла стабильность, и ее курс по отношению к доллару менялся незначительно.

Вообще нам очень нравятся кроны, хорватские куны, английские фунты и другие национальные европейские валюты, устоявшие под напором безликих евро. И мы искренне сожалеем о почивших в бозе французских франках, немецких марках и прочих лирах с песетами. Ведь с ними от нас и наших потомков ушла частица истории.

Глава 13

Рассказывает Владо Риша: Прага моей юности. Комедии и драмы

Алоис Ирасек поведал миру старинные чешские сказания, но есть в нашем фольклоре и новые, столь же занимательные. Вернусь снова во времена своего детства и расскажу вам одну историю, которая лет через двести наверняка превратится в легенду. А на самом деле — это чистая правда!

Моя матушка была актрисой, и случилось ей в пятидесятые годы играть в театре городка Колин, что в шестидесяти километрах от Праги. Артистическую уборную она делила с Кветой Фиаловой, в будущем знаменитой актрисой театра и кино, ставшей в СССР очень популярной после выхода на экраны фильма «Лимонадный Джо». В этой остроумной пародии на американские вестерны Фиалова сыграла Торнадо Лу, певицу из салуна. Помню, мама говорила мне, что роль эта подошла пани Квете как платье, сшитое точно по ее мерке. Без сомнения, пани Фиалова — женщина незаурядная, и недаром ее загадочная улыбка и мечтательный, немного отсутствующий взгляд еще долго помнились моей матери.

Да и вообще, Квета Фиалова безусловно является одной из живых пражских легенд. 1 сентября 2010 года ей исполнился восемьдесят один год. Она живет в чешской столице и до сих пор продолжает активно работать — в последнем фильме пани Фиалова снялась в 2009 году, а всего за время своей артистической карьеры сыграла в шестидесяти пяти фильмах. Три картины с ее участием: «Лимонадный Джо» (1964), «Призрак замка Моррисвиль» (1966) и «Адела еще не ужинала» (1978) (причем в первых двух Фиалова снималась вместе с известным чешским певцом и актером Вальдемаром Матушкой) — стали у советского зрителя культовыми.

Так вот, тогда, в далекие пятидесятые, в Колине пани Квете негде было жить. Но она не стала снимать квартиру, а с присущим ей небрежно-легким отношением к жизни поселилась на местном кладбище, обосновавшись в одной из роскошных гробниц. Тут, в склепе, рядом с покойником, она поставила раскладушку и газовую плитку. Было лето, и при таком образе жизни никаких бытовых сложностей не возникало.

Проблемы возникли тогда, когда пани Фиалова решила воспользоваться теплыми летними днями для обретения здорового красивого загара. Загорала она топлесс, непринужденно устроившись на пригорке, доступном взглядам посетителей и посетительниц кладбища. Некоторых дам это раздражало (хотя вообще их мало чем можно было удивить), и они пожаловались в городской Народный совет.

Через некоторое время пани Фиалову повесткой вызвали к председателю местного совета.

— Товарищ Фиалова, вы не можете жить на кладбище! — сказал ей председатель.

Пани Квета нежно ему улыбнулась и спросила, могут ли ей предложить взамен хоть какое-то жилье. Увы, ничего подходящего для молодой артистки не нашлось. Поэтому председатель без обиняков перешел к следующему пункту:

— Товарищ Фиалова, раз уж вы сейчас временно живете на кладбище, то должны понимать: вы не имеете права загорать там в полуголом виде!

Пани Квета опять улыбнулась, устремила на председателя свой мечтательный взгляд и расстегнула блузку. А грудь у нее, надо сказать, была роскошная.

— Неужели вам не нравится?.. — поинтересовалась она.

Председатель смешался, потерял дар речи и только глядел на нарушительницу порядка как зачарованный: зрелище и впрямь было восхитительное. Наконец он все же очнулся и, тяжело вздохнув, выдавил:

— Наверное, будет лучше, если мы предоставим вам жилье.

На следующий день пани Квета получила ключ от однокомнатной квартиры.

Но давайте вернемся из Колина в Прагу. Наша семья переехала туда во второй раз, когда отец начал работать в Министерстве обороны, а я уже ходил в среднюю школу. Наша школа считалась в Дейвице (это район, расположенный на левом берегу Влтавы, неподалеку от Градчан) одной из лучших, поскольку давала хорошее образование, и большинство выпускников успешно поступали затем в вузы. Можно сказать, школа наша даже была элитной, поскольку в Дейвице в то время жили семьи министров и других высокопоставленных чиновников. Впрочем, и сейчас ничего не изменилось: здесь, кстати, находится вилла экс-президента Чешской республики Вацлава Гавела.