Страница 28 из 36
– И не нужно. У меня есть другие идеи. Мы займемся клонированием животных. Это совсем новое в науке. И я начал уже вкладывать в это деньги.
«Может я не прав? – подумал профессор. – Может, я устарел? «Сафари в зоопарке… – мелькали фразы у него в голове. – Увеличить поголовье… Клонирование…»
– И потом, какие могут быть, вообще, сомнения? – напористо спросил Имелов, расстегивая портфель и доставая оттуда бумаги. – Вот посмотрите… Вот… И вот… Это грамота от ЮНЕСКО, это благодарность от зоопарка Великобритании, поздравление от Ее Величества Королевы… Благодарность из токийского зоопарка. Письма, телеграммы. Меня и мой фонд знают везде, во всем мире. Все меня уважают и любят. Я человек со связями и большого масштаба. Я все могу устроить.
На стол профессора легли цветные бумаги, бумажки, значки, вымпелы, грамоты в которых было написано на иностранном языке что-то важное.
– Нет, почему?.. Я вам верю! И все понимаю, – сказал профессор. – Но мне нужно отремонтировать здания зоопарка, вольеры…
– У вас будут новые здания и новые вольеры.
– Нам нужны деньги на научную работу. Я уже сколько лет не могу вывезти своих аспирантов на стажировку. Практические занятия в естественных условиях очень важны. Ученые не могут обходиться без наблюдений за животными в естественных условиях проживания. Им нужны экспедиции…
– Вы поедете в экспедицию! Куда вы хотите поехать?
– В Африку!.. – сказал профессор. – Я двадцать лет не был в Африке. И сейчас заканчиваю две книги. Монографию об обезьянах и «Животный мир Африки».
– Вы поедете в Африку! – патетически воскликнул Имелов. И в этот момент его гениальный план созрел окончательно.
– Как? – удивленно спросил профессор. – Вы готовы финансировать мою экспедицию в Африку?.. В Африку?
– Да, конечно, – подтвердил Имелов и тут же нашелся. – Если вы представите мне бизнес-план… То есть план экспедиции, цели и возможные достижения.
Профессор просиял так, что Имелов не смог ему не ответить тем же.
– Я буду всячески способствовать вашей экспедиции, – уверил его Имелов, понимая, что попал в точку. – И даже порекомендую вам человека, без которого не обходится ни одна подобная экспедиция. Он в Африке ориентируется лучше, чем я у себя дома. Этот человек на днях прилетает, и я его лично буду встречать в Шереметьево. Это великий человек. Гражданин Вселенной… Его зовут Фриц Джонсон!
– К сожалению, ничего о нем не слышал, – сказал профессор с растерянной улыбкой.
– Еще услышите, – пообещал Имелов.
– Думаю, это будет интересно, – вежливо заметил профессор.
– Его знают во всех институтах мира, – заверил профессора Имелов. – Хотя связи с этим изыскателем никто не афиширует. Он участник многих экспедиций. И недавно ездил в экспедицию, которая пыталась отыскать сумчатого мамонта.
– Сумчатого мамонта? – удивился профессор. – Простите… Ничего об этом не слышал.
– Это держится пока еще в секрете. – Этот человек находится на пике зоологических открытий. Если хотите, я вас с ним познакомлю.
– Буду вам очень признателен, – растрогался до глубины души профессор.
– К сожалению, мне пора, – сказал Имелов. – И посмотрите внимательнее мой бизнес-план. Мы внесем в него коррективы и будем воплощать…
– Я его изучу самым внимательным образом, – пообещал профессор, – собираясь проводить Имелова к двери. – Вы понимаете, я пятьдесят лет занимаюсь обезьянами. И если вы организуете для нас экспедицию в один из африканских заповедников, то я никогда вам этого не забуду. Мне и моим студентам нужно собрать еще кое-какой материал… Так что буду только рад.
– Кажется, мы нашли общий язык, – сказал Имелов и улыбнулся.
– Да…
– Африка вас ждет! – сказал довольный собой Имелов и подумал: «Этот осторожный и хитрый, глазастый зверек вдруг сам полез в приготовленную для него ловушку».
Профессор последовал за Имеловым, чтобы проводить его из административного знания. У двери профессор остановил Имелова и показал на стенд, который рассказывал, как создавался зоопарк. Имелову это было совсем не интересно, но из вежливости он не стал прерывать профессора.
В это время перед входом в административное здание разыгралась драма в одно действие. Веня стоял у цветника и разговаривал с Хаха.
– Я тебя просил не ходить сюда и не есть цветы. Пошли отсюда быстро.
– Не пойду. Это цветы от моих поклонников, – рассудительно заметил осел.
– С чего ты взял? – удивился Веня.
– Я стоял утром около пустой клумбы, с грустью смотрел на нее и думал: «Почему на ней нет цветов?» Вдруг появились женщины. Они начали кланяться мне и раскладывать передо мною цветы. Вкусные и пахучие.
– Красивые и пахучие, – поправил его Веня.
– Это все равно. Я очень люблю вкусные цветы и аплодисменты. Я по телевизору видел, как дарят вкусные цветы под аплодисменты.
– Они кланялись тебе, бросали тебе в ноги цветы и ты их ел?
– Нет. Это было не прилично есть при них цветы. Я начал кушать сразу, как только они ушли.
– Это озеленители. Они не кланялись тебе, а просто наклонялись и сажали цветы. И если бы они заметили, как ты ешь посаженные ими цветы, то мог бы получить палкой по загривку.
– Да? – удивленно спросил осел.
– Да. Сажать цветы, не наклоняясь, нельзя. Эти цветы их прислал сажать Кафнюк к приезду спонсора.
– Так это он мой поклонник?
– Сомневаюсь, что бы он был твоим поклонником.
– Значит, я что-то не понял. Хо-хо… – иронично усмехнулся осел.
– Наконец, ты понял, что что-то не понял, – улыбнулся Веня. – Пойдем тебе есть чем заняться. Я принес тебе французских философов: Жан Жака Руссо и Дидро.
В это время из административного здания вышли Имелов и Катков-Саваннский.
– Вы знаете, ученые в нашей стране сейчас в загоне. Они брошены на произвол судьбы. Обречены на выживание… – говорил Олимпий Петрович.
– Ничего, мы с вами поможем всем выжить, – сказал бодро Имелов и подумал: «Я нашел к нему ключик!»
– Уходим, – сказал Веня ослу. – Пока нас не стали ругать…
Имелов посмотрел на профессора, на парня, который у клумбы говорил с ослом и подумал: «Один блеет что-то о выживании науки, другой разговаривает с ослом… Святые люди… Таких просто грех не обмануть».
Имелов протянул профессору на прощание руку. Это была рука на миллион долларов.
– До свидания. Как только договор вами будет подписан, я тут же переведу деньги на счет зоопарка.
Профессор пожал протянутую руку и даже раскланялся.
– В офис!– сказал Имелов шоферу в машине и подумал о себе: « Кто гениален – тот гениален!»
«Нет, он ничего, – подумал Олимпий Петрович, глядя вслед отъезжающей машине. – У него сумасшедшие идеи, маниловские планы, но он готов вкладывать деньги в зоопарк и науку. Вот, что главное».
– Веня! – позвал он уходившего Вениамина. – Опять твой осел объел полклумбы.
– Что я могу сделать, Олимпий Петрович. У всех есть вредные привычки. И у него тоже. Кто-то курит. А он ест цветы…
– Я тебя прошу следить за ним.
– Хорошо, – сказал Веня и повернулся к ослу. – Ты должен перестать есть цветы. Это чужие деньги.
– Своих же у меня нет.
– Иначе, вынужден буду привязывать тебя в слоновнике, – строго сказал Веня.
– Это не по-человечески. Хотя по-настоящему привязать меня можно только книгами… И ты это знаешь. Это сделать так легко. Носите мне книги и все. А я буду их читать. Апулея… Ты обещал мне Апулея.
– Гена, кажется, уже нашел эту книгу.
– Прекрасно! Я вам очень признателен.
Глава седьмая
Луций Фессалийский
Утром Хаха стоял в слоновнике читал книгу, склонившись над рабочим столом Вени, и отгонял от себя мух, помахивая хвостом и изредка дергая левым заднем копытом. В это время в слоновник, обнявшись руками за плечи, вошли Веня и Геша. Гешина голова с волосами цвета соломы, словно солнышко, выглядывала у Вени из-под мышки. Голубые глаза Геши и зеленоватые Венины на веселых лицах как бы говорили: «У кого есть друг, тому ничего не нужно!»