Страница 6 из 11
– Священники в те времена умели хранить свои секреты. Я думаю, обе стороны были опытными экстрасенсами. Одни своими молитвами пытались остановить бурю, желательно на море. Возможно мореходы стали тайными прототипами легенды об остановке урагана, которые приписывают Христу. Перед простыми моряками просто повесили морковку, чтобы они шли за ней, подобно ослику, в плохую погоду, невзирая на магнитные бури.
Федерико Комбаттименто любил рассуждать об антиквариате, ценах, об истории. Сейчас ему необходимо было высказаться, чтобы набраться сил и придать их своим коллегам.
– Вы философ, Ностра. А что нового дает ощущение переосмысленной истории инквизиции?
– Еврейский культ – это побег из Египта. Для того, чтобы уйти, согласно легенде, он всевышнего они получили землетрясение. Представь себе, что христиане молятся о том, чтобы утихла буря и какие-то из них имеют нужные экстрасенсорные способности для того, чтобы повлиять на климат. Точно так же евреям, живущим в сейсмоопасных странах сами мысли о землетрясении нужны для того, чтобы их почувствовали аборигены. Те самые, которые боятся толчков и извержений, как смерти. Так обе культуры экстрасенсорным способом боролись между собой, – Ностра рассуждал, почти не веря себе. Ему очень хотелось сделать так, чтобы лидером по решению всех проблем было кто угодно, кроме него, и он пытался сделать все, чтобы показать себя не самым надежным человеком, пусть даже высказывая радикальные взгляды, смущающие гуманистов и сторонников ортодоксальной церкви. Но члены совета директоров, которые собрались сегодня для обсуждения проблем, казалось, хотели, чтобы решение было общим. Даже если ради сбора всех в одну лодку придется принимать чужие взгляды на жизнь, которые в их присутствии кто-то другой решается высказать.
– Кстати, а почему сейчас так мало политиков вообще высказывается о жизни, ее переосмыслении? Сейчас мы столкнулись с тем, что нужны новая инквизиция уже для собственного выживания, а не только говорить, но и думать о ней, кажется, никто уже не умеет.
– Как эта картина похожа на битву магов или инопланетян с умственными способностями, сравнимыми с нашими чертями.
– Или восхождение Дуче Муссолини. Мы уже столкнулись и реальностью. Раньше живительные волны религиозных исцелений для нас были почти только приятной манерой беседы, красивыми религиозными песнопениями, умением жить скромно и не убивать других понапрасну.
– Да. Для большинства все остается таким же. Решения должны принимать мы сами.
– Мне очень грустно, что те самые волны, которые разнесут Италию, оказались жизненно необходимы многим олигархам мира только из-за того, что они евреи, а отсутствие этих волн они мгновенно чувствуют и бросаются в бой.
– Они воюют, говоря, что такие частоты нужны им для здоровья.
– Здоровья, которое помогло им заработать миллионы? Посмотри на стариков, сидящих на уличных скамейках. Они скромны, прекрасны, живы. У них всю жизнь было здоровье, правда, не такое, которое позволяло им быть как все и зарабатывать не в миллиарды раз больше прочих.
– Сколько бы я с тобой не соглашался, проблема морали, кажется, может оставить нас без страны. Ты слышал, военные обращались в Испанию. Там тоже начинаются подземные толчки.
– Зато противостоят нам почти все главы самых крупных международных корпораций.
– Мне не нравится, что они придумали способ выуживать деньги за счет нашей страны, ввергаемой в огненную лаву, – Федерико Комбаттименто явно злился.
– Мы доказали, что это есть. Значит, у нас найдутся союзники среди всех стран, которые живут среди вулканов.
– Япония?
– Пока Испания. Я боюсь, что японцев придется ждать очень долго. Конечно, отказываться мы не будет, но ждать их – тоже.
– Что планируют военные?
– Они не захотят публично показывать нам, что плюют на присягу, – вся любовь к родине и ненависть к трусам, казалось, у него была вложена в эту короткую фразу.
– Иногда мне кажется, что им наплевать на все.
– Никто не хочет считать, что мы боремся с губительной силой корпорации, а не уничтожаем их глав. Это они нас хотят уничтожить, в конце концов.
– Вы предлагаете отвлечься от всего и заняться политикой?
– В нашем случае, если бы в среде ЭОС не было военных, все, что нам предстоит, можно было бы назвать работой для мафии. Хотя я боюсь даже самого этого слова.
– Хорошо, мы не станем бросать дела, но поможем. Кстати, вы уже оформили документы на экспедицию на экватор?
– Там мало что можно найти повыше. Но есть несколько заманчивых спутников. Недавно прекратил свою работу телескоп Сигма. Он снимал на всех волнах и даже имел небольшой ускоритель для проверки нейтронов. Его бросили из-за поломки ходовой части. Большинство оборудования стоит огромных денег и может найти покупателя у пояса Койпера или ближе, все зависит от их желания поторговаться. Ниже летает Олимп-18, он тоже с ускорителем. Его придется переделать под космическую пыль, но его анализаторы дают возможность сканировать астероиды на ядовитые для землян структуры. Системы можно будет привести в порядок по дороге к орбите Марса. Мы упаковали для космического челнока все необходимые инструменты и роботов.
– Хорошо, давайте подведем итоги, – сказал Ностра. – Мы должна быть предельно осторожны, если начнется шумная компания по борьбе с терроризмом или, что хуже, весь мир бросится искать инопланетян.
– Почему?
– Это первый показатель того, что спецслужбам нужен способ прикрывать большую кровь, которую они намерены пустить тайно. Не забывайте, что войну они могут объявить и открыто, но это инопланетяне, на которых можно спихнуть любое убийство – показатель того, что они боятся политиков или газет. Мы участвуем в компании по защите Италии, но должны думать и о собственной защите. Наша затея со спутниками, похоже, оказалась удачной. Теперь надо выждать время, делая только их и переделывая роботов для работы в земных сложных условиях. Если у нас получится подвинуть международные корпорации – будет публичный скандал. После него тут предпочтут покупать у местных. Мы должны будет быть готовы проложить им качественный товар.
– Еврейская мафия сейчас надеется попробовать на Италии свою технику. Она раскачивает сейсмическую активность. Кажется, что мы не можем противостоять таким богатым кланам. Но все же мы находимся на землях ОСИ. Покажем им, что мы способны дать отпор.
Ему закивали.
***
Офис международной корпорации по производству электронных устройств. В кабинете двое.
– Шеф, мы перехватили сообщение. В Турине корпорации объединяются для международных санкций.
– Атаки серьезные?
– Военные их не бросят.
– Припугнем их. Путь они не досчитаются кого-нибудь из своих людей.
– Хорошо. Сейчас в Турин собираются Дилано и Винчи. Это маленькие люди.
– Начнем с них. Винчи. Какая знаменитая фамилия для инженера! Мне не нравится, что такие техники работают на наших врагов. Начни с него.
– Хорошо, шеф.
– Поторопитесь. Я не хочу, чтобы он показал хорошие результаты по работе.
***
Антонио Винчи считался талантливым инженером. Он давно смог найти для себя место, которое многие посчитали бы если не солидным, то достойным для мужчины. Изабелла, которая согласилась быть матерью его детей, никогда с замиранием сердца не ждала, что деньги в семье кончатся еще до того, как дети вырастут и тоже устроят собственную жизни среди инженеров электроники, которых нужно было все больше. Однажды при нем она признавалась своей дальней родственнице, что благодарна судьбе за его добрый характер. Ему было приятно ее внимание и умение держаться ровно, без пощечин. Все это возникало как раз из-за того, что она ценила его житейскую правильность, умение расставить все на свои места. Он делал собственные узлы на электронных устройствах. Дома сделал для детей, которые еще не вышли из того возраста, когда целуют в лоб, целый уголок с космическими шахтами. Они собирались вечером так же, как другие для игры в лото или просмотра приятного фильма, чтобы покопаться в молекулярном составе пыли далеко за пределами земли. Родные считали его уверенность и умение развлекаться полезными вещами. Его уважали оба семейства его немногочисленных родных, хотя и считали немного нелюдимым. Неизбалованные дети редко становятся деспотами, вымещающими свою накопленную за всю жизнь злость на потомстве. Поэтому он иногда считал себя изгнанником, который готовит своей счастье через десятилетия, если ему делали замечание за излишнюю жесткость в отношении к малышам. Нелепое удовольствие от зависти, умения не дрейфить, ревности и умственной беспомощности, которое часто бывает причиной плохого характера тиранов, все же ему было чуждо. Но это было еще до того, как за несколько дней его жизнь переменилась. Однажды семья Антонио поехала на море, тогда он не смог поехать вместе только из-за работы. Четыре дня Изабелла, Джакомо и Марио веселились и наслаждались жизнью. Звонили каждый день вечером, чтобы отчитаться перед отцом семейства, немного подшучивали над ним, так и не попавшим на курорт. Когда он вернулся на пятый день, его ждало сообщение от полиции. Жена и дети переехали в карантинную зону. Из секции, в которую их определили врачи, обычно никто не возвращался.