Страница 13 из 16
– Еще одно что?
– Показание, – ответил он. – Но не по-настоящему. Никакой присяги. Никакой ерунды. Без протокола, только для наших архивов.
– А что, необходимо, чтобы в наших и их архивах хранилась разная информация? – спросил я.
– Решение принято, – отрезал Вандербилт. – Нужно, чтобы хоть где-то была зафиксирована правда.
Он отвел меня в другой кабинет, и там мы прождали двадцать минут, после чего появилась готовая делать записи стенографистка – полная, крепко сбитая женщина лет тридцати, волосы светлые с медным отливом. Я решил, что она неплохо бы смотрелась в купальнике. Разговаривать она не захотела. Затем пришел начальник Вандербилта – Слотер. Он утверждал, что родственник Эноса Слотера из бейсбольного клуба «Сент-Луис кардиналс», но ему никто не верил.
Мы сели. Слотер дождался, когда пышка заточит карандаш, и начал:
– Приступим. Выкладывай.
– Все? – спросил я.
– Для наших внутренних целей.
– Это была идея мистера Хоппера, – сказал я.
С обвинениями лучше никогда не мешкать.
– У нас не охота на ведьм, – заявил Слотер. – Начинай сначала. Для последующих поколений.
Раз, два, три.
– Альберт Энтони Джексон.
– Должность?
– Временный специальный агент ФБР, прикомандированный до окончания войны.
– К чему?
– К тому, где мы сейчас.
– И что это такое?
– Проект, – ответил я.
– Его название?
– Группа по разработке материалов.
– Новое название?
– Нам позволено его произносить?
– Да расслабься ты Джексон, – взорвался Слотер. – Ты среди друзей. Не под присягой. Тебе ничего не придется подписывать. Все, что от тебя требуется, – устный рассказ.
– Зачем?
– Мы не навсегда останемся эдакой модной штучкой. Рано или поздно на нас наедут.
– С какой стати?
– С той, что мы за них стараемся. Но они не хотят делиться с нами успехом. – Слотер стал раздражаться.
– Ясно, – буркнул я.
– Так что нам лучше держать нашу версию наготове. Итак, название проекта?
– Манхэттенский.
– Твои обязанности?
– Обеспечение безопасности.
– Успешно выполняются?
– До сих пор – да.
– Что просил тебя сделать мистер Хоппер?
– Начнем с того, что это был не он. Все началось очень просто. Потребовалось соорудить еще один объект. В Теннесси. Много бетона. Специальное инженерное проектирование. Бюджет в двести миллионов долларов. Понадобился человек, который бы за все это отвечал. Моя работа заключалась в осуществлении контроля и проверки.
– Что под этим подразумевалось?
– Мы выискивали всякие странности в личной жизни людей и подозрительные моменты в их политической деятельности.
– Зачем?
– Нельзя было допустить, чтобы их шантажировали с целью выведать секреты. И уж тем более, чтобы они разглашали секреты добровольно.
– За кем ты следил в этой связи?
– За человеком, которого звали Шерман Брайон. Он инженер-строитель. Старикан, но голова по-прежнему варила. Ему решили присвоить чин армейского полковника и привлечь к работе. Если бы за ним ничего не оказалось.
– Не оказалось?
– Поначалу все шло прекрасно. Я понаблюдал за ним во время одного собрания. Его проводили в связи со строительством судов с железобетонным корпусом. Хотел присмотреться к нему на расстоянии, чтобы он не заметил. Высокий малый, хорошо одет, седые волосы, седые усы. В летах, но держится прямо. Вероятно, прекрасная речь. Такого склада человек. Как говорится, аристократ. Все три раза голосовал против ФДР[13], но официально мы это поощряем. Никаких симпатий к левым. Казалось, что он подходит по всем статьям. Никаких финансовых проблем. Никаких профессиональных скандалов. Не было случая, чтобы рухнула какая-нибудь из его конструкций.
– И тем не менее?
– Далее следовало поговорить с его приятелями. Точнее, выслушать, что они скажут.
– Ну, и что же ты услышал?
– Поначалу немного. Люди подобного склада очень сдержанны. Очень порядочны. Общались со мной так, словно я почтальон. Очень тактично давали понять, что не сомневаются – организация, в которой я служу, нужна и полезна, однако откровенничать не собирались.
– Как же удалось переломить ситуацию?
– Мы частично открывали правду, хотя говорили отнюдь не все. Я намекал, что запущен проект чрезвычайной секретности. Военные разработки. Вопрос национальной безопасности. Намекал, что корабли с железобетонным корпусом жизненно необходимы. Говорил, что в наши дни делиться конфиденциальной информацией их патриотический долг.
– И что?
– Люди понемногу открывались. Им нравился этот человек. Они его уважали. Толковый, деловой, прямо идет к цели. Выполняет все обязательства, с подчиненными обращается хорошо. Профессионал высокого класса.
– То есть с ним все в порядке.
– Было нечто такое, о чем они умолчали. Пришлось поднажать.
– И каков результат?
– Старина Шерман женат. Но циркулировали слухи, что он ходит на сторону. Его, по-видимому, заметили с женщиной.
– Ты расценил, что этот факт может стать поводом для шантажа?
– Я пошел к мистеру Хопперу.
– Сообщи, кто этот человек. Для последующих поколений.
– Мой босс. Директор службы безопасности. Это было нелегкое решение. Мистера Хоппера особенно воодушевляла мысль, что наш кандидат – квалифицированный специалист. Он даже подумывал сделать его не полковником, а бригадным генералом. Считал, что нам требуется именно такой человек.
– Решил ли мистер Хоппер, что шантаж возможен?
– Вообще-то нет. Но как знать, где та черта, которую нельзя переступить?
– Ты посоветовал мистеру Хопперу что-нибудь конкретное?
– Я сказал, что нам нужно получить больше информации. Что нельзя принимать кардинальные решения, основываясь только на сплетнях.
– Мистер Хоппер прислушался к твоему совету?
– Не исключено. Мистер Хоппер не высокомерный начальник. Находит время для каждого из нас. Или ему просто претит устраивать совещания и закручивать гайки. Или он хотел отложить решение на какое-то время. Как бы то ни было, он согласился, что ему требуется больше информации.
– Что ты предпринял, чтобы ее получить?
– В первые три дня я ничего не добился. Старина Шерман не ходил к своим дамам. Был занят на конференции, посвященной бетонным кораблям. А вы как считаете, они и в самом деле могут плавать?
– Кто? Я? – удивился Слотер. – Корабли с железобетонным корпусом?
– Мне эта мысль кажется дикой.
– Я не специалист по морским судам.
– Это же не стальной лист. Корпус получится толстым.
– Давай-ка лучше придерживаться нашей темы.
– Прошу прощения. Итак, наш объект присутствовал на конференции. Работал не покладая рук. Днем в постель ни к кому не забирался. Но мистер Хоппер требовал полной ясности. Ему нравился этот человек, и то, как он справлялся со своим делом. Он не хотел оставлять сомнений. Поэтому нам следовало ждать.
– Как долго?
– Мы немного поспрашивали в округе. Главным образом, в гостиницах. Кого надо, слегка подмазали. И вскоре поступило сообщение по телефону, что старина Шерман снял в гостинице номер на ночь с пятницы на субботу. Двойной номер. Для себя и своей жены, чему никто не поверил. Зачем снимать где-то номер, если у них есть дом? У мистера Хоппера созрел план.
– Какой?
– Мы отправились в гостиницу. Мистер Хоппер решил, что наше дело надо решать в вестибюле, а не в спальне. Гостиничная спальня для такого человека, как он, совсем неподходящее место. Мы изучили поле слежки. Там стояли серые бархатные кресла – три с одной стороны, два с другой. Конторка администратора из массивного резного дуба. В помещение для завтрака вела дверь со шторой. Мистер Хоппер стал прикидывать, как выполнить задачу. Справа от двери в вестибюле имелось окно. В него можно было заглянуть с улицы, но для этого требовалось привстать на мысочки. Что было хорошо, да только не очень. Ему бы не удалось много часов подряд подглядывать в окно. Не с тротуара же вести наблюдение. Прохожие могли запросто вызвать копа. Надо было придумать что-нибудь другое. Но ему ничего не приходило в голову.
13
Франклина Делано Рузвельта.