Ростки на могилах

Новеллий легко встал. Его обманул мутный взгляд и одутловатое лицо - сейчас он разглядел и широкую грудь противника, и его мощные руки, и легкость, с которой он перемещался. Легионер. Бывший, конечно, но навыки не забыл.

Варий бросился на него, Новеллий легко увернулся и воткнул свой кулак в живот противника. Живот был твердый, как доска, однако Вария развернуло и Новеллий резким кивком воткнул лоб в его переносицу. Римлянин отлетел, расколошматив еще один стол.

- Меня зовут Марк Новеллий, я сын Публия из Медиолана, - сказал он пока Варий вставал. - Я не хочу драться. Все, что мне надо - поесть и попить.

- ФынПувлия?-невнятно переспросил Варий, он пытался вытереть ладонью кровь из носа, но только размазал её по губам и щеке.- Твой Публий слепой, что ли? Твою мать отымел галл!

- Да, мой родной отец - галл, Публий - мой отчим... - ответил Новеллий, пытаясь стиснутыми до боли кулаками задавить накатывающий волной гнев.

- Говорю ж, галлты поганый!-Варий, недослушав,радостно сплюнул и снова бросился на Марка.Они сцепились и рухнули на колченогую табуретку, превратив ее в щепы. Новеллий попытался ударить коленом, но Варийумело развернул корпус и быстро подмял его под себя. Силища у него была неимоверная. Новеллий запоздало понял, что его шанс был в том, чтобы не доводить дело до борьбы. Варий, рыча, попытался сомкнуть ладони на его шее, но вдруг его хватка резко ослабла, и он с криком вскочил на ноги, потирая бок.

Прямо перед ним стоял солдат с копьем -удар его древка заставил Вария оторваться от шеи Новеллия. Второй солдат встал рядом с первым - Новеллий торопливо вскочил, но это не помогло, и он тоже получил жесткий удар в ребра. Воины свято блюли закон справедливости.

- Чо, опять ты, Варий, озорничашь? - судя по выговору солдат был умбром.

Римлянин смотрел исподлобья, молчал.

- Пошли с нами, обои. И не баловать.

Они поочередно вышли из таверны.

- Дурак ты, Гней, - беззлобно сказал второй легионер. - Трибун тебя вечно прощать не будет.

Варий пожал могучими плечами, смолчал и на этот раз.

- А тя я видал, ты ж токо от трибуна, - обратился первый к Новеллию. Тот кивнул.

- Ненадолго ты от его ушел...

Но суд не состоялся. Едва выйдя из таверныони увидели: у дверей дома трибуна стоят накрытые чем-то носилки, вокруг солдаты в полном боевом обвесе,плечом к плечу, чуть ли не "черепахой", рядом уже с независимым видом переговариваются несколько самых шустрых галлов - такой народ, на любую новостьсбегаются как муравьи на мёд.

Из дверей вынырнул центурион, за нимсам трибун Лурий, прямо в домашних сандалиях и кое-как накинутом плаще, пояс с мечом в ножнах на римского командира торопливо прилаживал суетящийся седой раб. Пока Марка и Вария подвели к трибуну, Лурий куда-то отправил двух солдат и приподнял край холстины, покрывавшей носилки. Скривился, бросил взгляд вкруг - и отбросил ткань.

На носилках лежали ноги. И голова в каске, с другого конца. Между ними - бурая неопрятная куча. Легионер рядом с Марком крякнул, галлы, которых собралось уже десятка два, заойкали. Новеллий подошёл поближе к носилкам и увидел, что в куче была разодранная чуть не на полосы кольчуга, остатки стёганного поддоспешника, клочья туники и совсем немного человеческой плоти. Крови для такого месива тоже было удивительно мало.

- А с остальными что? - спросил Лурий центуриона.

- То же, мой трибун. Но хуже, - ответил тот.

Где-то неподалёку букциназатрубила "стройся!". Городские собаки ответили ей хриплым заполошным гавканьем.

- Ну, пусть теперь Сегомар нам расскажет, что это тоже германцы сделали, - только и сказал Лурий. Галлы в городе звонко перекликались, передавая новости, на площади их сошлось столько, что места в первом ряду вокруг кучки римлян уже не хватало, задние подпрыгивали или спрашивали передних, что там.

Трибун и не думал их разгонять. Он упрямо опустил широкий лоб, расставил короткие ноги пошире, словно бодаться приготовился. Сунувшегося к нему с докладом солдата, приведшего Варияс Новеллием, Лурий коротко осёк.

Новеллий осторожно оглядывался, ища дядю. Ага, вот и он, о чём-то вежливо беседует с хозяином таверны. Дядя поймал взгляд Новеллия, отвернулся и важно кивнул собеседнику. Ну да, не обойдется, значит, без очередной порции нравоучений.

К носилкам тем временем подкрался очередной дух-червяк, но тут же отпрянул и умчался, как и предыдущие два. Обычно над трупами вьются мелкие демоны, но этим что-то не нравилось.

Галлы стали оборачиваться, сначала направо, потом налево, потом завертели головами туда-сюда. Римлянам из-за их спин не было видно, что происходит на площади. Вскоре люди начали расступаться, образуя два прохода. С одной стороны толпа молча расступилась перед колонной легионеров в полном вооружении в строю по четверо,с расчехлёнными щитами и копьями на плечо.

- Стой, - приказал им Лурий, когда передовые оказались в двух шагах от него.Колонна послушно замерла.

С другой стороны,на гребне волны приветствий возгласов, криков, на небольшой свободный пятачок перед трибуном выкатился мощный коренастыйгалл, лысеющий, с невероятно длинными пегими усищами.

- Приветствую, трибун Гай Лурий, - раскатисто объявил он по-галльски.

- Приветствую, рексСегомарСегомариос, - ответил Лурий на латыни, и тут же, указав пальцем на тело на носилках, продолжил:

- Что это значит?

Сегомар наклонил голову. На останки не смотрел, словно заранее знал, что там увидит. Потом, наклонившись к Лурию, что-то прошептал.

- Еще раз спрашиваю, рексСегомар, - раздельно сказал Лурий. Его голос разнесся по площади.

Рикс посмотрел по сторонам, Новеллий последовал его примеру. Площадь была заполнена народом. И странным образом толпа словно делились на две части. Одна, потемнее, победнее и погрязнее, словно копила в себе что-то, пыталась расти, заполнить все пространство. От нее веяло угрозой. Вторая, светлее и чище, противостояла этому. Или казалось, что противостояла.

Это чувствовал Сегомар - он стоял перед Лурием, но словно вполоборота, поглядывая и на тех, кто заполнял площадь. За ним стояли двое или трое, один с веточкой в руке - ват? Они молчали и смотрели прямо перед собой.

Сегомар помолчал, потом выдохнул:

- Это беда, почтенныйЛурий. Беда. И не только ваша.

Эти слова услышали многие. Толпа загудела, ее части словно вели между собой спор - пока негромкий. Это, видимо, уловил и Лурий - оглядев собравшихся, он развернулся, сделав Сегомару жест рукой, приглашая в дом. Тот кивнул, шепнул что-то сопровождающим - те сразу же ввинтились в толпу, пытаясь разбить ее на части, рассеять и увести. Лурий коротко поговорил с центурионами, и те начали, перекрикивая друг друга, выкликивать из строя солдат, сбивать небольшие отряды и рассылать в разные стороны. Сегомар с Лурием скрылись в доме, у входа тут же встала усиленная стража - человек десять, не меньше. Носилки с останками унесли.

Новеллий вдруг понял, что его никто не охраняет. Варий с сопровождающими исчез - видно, виноватым решили выбрать его, а Марка предоставили самому себе.

Дунноталподошел к Новеллию, склонился к его плечу.

- Уходить нужно, - едва слышно сказал он.

Новеллий повелительно кивнул ему.

- Ты жильё нашел? Веди.

Место дядя нашёл лучшенекуда - на втором этаже большого,хорошо протопленного дома. Хозяин - хитроватый пивовар, уже неразлей вода с Дунноталом, дочка хозяина - пригожая и быстроглазая, в другое время Новеллий бы и приободрился, а тут скользнул взглядом равнодушно. Не до того.

В комнате стоял таз с водой, Марк сразу пошел к нему.

- Не успел в город войти - сразу в таверну, - ворчливо сказал дядя. - И в итоге - туника порвана, грязный, морда побитая.Я тут тебя как солидного купца представил, а ты!

- Ничего, дядя, - холодная вода привела Марка в чувство. - Ерунда все. Ты скажи, что узнал.

- Ничего хорошего. Уходить надо отсюда поскорее.

- Еще чего!