Лишенная детства

Она никогда не возражает, но мне кажется, что на ее лице написано полнейшее ко мне безразличие. В глубине души она, конечно, понимает, что дальше так продолжаться не может. И вот наступает день, когда решение принято: мы переезжаем из Эшийёза к тете, а потом — к моей бабушке по матери, живущей в Питивье.

Отец остается наедине со своей бутылкой. Это станет ему наукой… Но я чувствую себя виноватой. Виноватой в том, что мы переехали, что мама грустит, что рушится их с отцом брак, что разваливается семья… Даже прогулки с Дженнифер не отвлекают меня от моих горестей. Однажды нас с ней приглашает в гости наш общий приятель. Мы смотрим фильм, и у меня вскоре начинает болеть голова. Я прошу дать мне аспирин, и хозяин дома объясняет, где найти таблетки.

Решение приходит само собой: мне нужно много таблеток, чтобы перестать ощущать эту боль. Пора сказать «стоп». Чтобы больше не мучиться, не бояться… Я хочу, чтобы мама поняла, как мне плохо, чтобы по-настоящему помогла мне… Чтобы мой отец перестал пить и оскорблять меня! Я хватаю две пластинки таблеток и проглатываю все до одной.

Мне всего пятнадцать, но с меня хватит страданий. Все, занавес.

8

ТУМАН РАССЕИВАЕТСЯ

Оказалось, что сжевать пару десятков таблеток долипрана — не самый действенный способ свести счеты с жизнью. В полукоматозном состоянии, но я все-таки возвращаюсь домой, к бабушке, в час ночи. Словно в тумане, я приоткрываю дверь, и все набрасываются на меня. Бабушка и дедушка очень волнуются. «Что на тебя нашло, Морган? Разве можно без предупреждения так задерживаться?» Плохо соображая, что происходит, я признаюсь, что недавно наглоталась таблеток. Мама впадает в панику. Меня тут же подвергают допросу. Что именно я выпила? Кто дал мне таблетки? Она бросается к телефону и звонит маме парня, у которого я провела вечер. Узнав, что я наглоталась парацетамола, а не чего-то похуже, мама вздыхает с облегчением, и ее тон меняется кардинальным образом. Начинается разбирательство. Мало того, что я вернулась домой поздно, но что теперь подумает обо мне мама моего приятеля? Силы терпеть мои глупости у матери иссякают. Бабушка и дедушка тоже хмурятся и упрекают меня в безответственности, в общем, мне начинает казаться, что все ополчились против меня. Мне читают мораль, и я реагирую как обычно — взрываюсь. Я кричу, я оскорбляю весь мир, заявляю, что не желаю выслушивать их упреки, что я уже взрослая и могу сама о себе позаботиться. Разбушевавшись, я бросаю дедушке:

— А ты вообще заткнись, старый козел!

Пощечина заставляет меня умолкнуть, и мама, потирая ушибленную руку, отправляет меня в мою комнату.

— Я не хочу выслушивать твои глупости! Немедленно в постель, тебе завтра в школу!

Я пыталась покончить жизнь самоубийством, и вот как они реагируют! Им все равно! Оплеуху тебе, Морган, и марш в постель! Какое презрение! Им плевать на меня, на мои страдания. К чему думать о смерти, если им все равно, буду я жить или нет? Я проклинаю их так громко, как могу, но после этой пощечины у меня почему-то пропадает желание попрощаться с миром.

Похоже, в моей жизни что-то переменилось: я перешла границы дозволенного, и меня поставили на место. В доме бабушки существуют правила, и никто не имеет права их нарушать. И в ее доме никто не пьет.

Все в мире потихоньку встает на свои места.

Наступает лето. Я заканчиваю коллеж. В сентябре я пойду в лицей, а пока впереди у меня целых два месяца каникул. Два месяца без уроков, без кавалеров, без вечеринок с Дженнифер. По идее, я должна бы расстроиться, что придется на время расстаться с подружкой и ее «кликой», с моей повседневной жизнью и нашими гульками. Но ничего подобного не происходит. Наоборот, в последний раз выйдя из дверей коллежа, я чувствую, что тяжеленный груз упал с плеч. Начались летние каникулы, и я уже очень скоро буду у дедушки и бабушки, в их красивом доме в Авейроне. Папа не любит ездить туда в отпуск, поэтому мои родители с младшими детьми, Рашелью и Тити, обычно оставались летом в Эшийёзе. В отличие от папы, я обожаю холмы и ни за что на свете не отказалась бы от этой поездки. Даже без родителей и брата с сестрой я туда еду с радостью и прекрасно провожу там время. Забыты макияж и облегающие джинсы! Забыты вечерние прогулки по городу и коллекционирование мальчиков! Я целыми днями шляюсь в шортах, болтаю, бегаю по лугам и жарюсь на солнце. Мои волосы растрепаны, а ноги исцарапаны о колючие кусты. Свой костюм «леди вамп» я оставляю дома, в шкафу, и только сейчас понимаю, до чего же он был для меня тяжел.

Здесь, у дедушки с бабушкой, я снова становлюсь пятнадцатилетней девушкой. Легкой, как перышко! Грязь, комом стоявшая в горле, исчезает. Я уже не опасаюсь, что обо мне могут подумать, и мне не кажется, что все меня постоянно за что-то осуждают. Я больше не считаю нужным выглядеть распущенной, делать себя объектом насмешек и подставляться под пинки ради того, чтобы на меня обратили внимание. Рядом нет ни Дженнифер, ни Джефферсона, зато есть кузина Лоранс. А она принимает меня такой, какая я есть. Она ко мне прислушивается. Она меня любит. Мы болтаем, смеемся. Летом в Авейроне испаряется все, что отравляло мне жизнь: нет ни школы, ни сплетен обо мне, ни мальчиков. Ну, почти нет…

Дедушка с бабушкой постарели, поэтому мы реже, чем раньше, разъезжаем по окрестностям. Зато время от времени ходим в местный открытый бассейн. Тетя лежит на полотенце, а мы с Лоранс целыми часами прыгаем, ныряем, плаваем, толкаемся, визжим и хохочем, и тете удается выгнать нас из воды только под угрозой, что нас завтра же отправят по домам. Вокруг огромного бассейна много таких же шумных подростков, как и мы, в том числе и компания местных парней и девочек, но мы с сестренкой, как форменные задаваки, даже на них не смотрим. Провинциалы несчастные! Девочки кажутся нам глупенькими, а мальчики и вовсе не заслуживают внимания. Мы с Лоранс потешаемся над их акцентом и странноватой одеждой. В общем, никому из местных не удалось произвести на нас впечатление.

Нет, пожалуй, один симпатичный парень среди них все же есть.

У него черные волосы, белозубая улыбка, как в рекламе зубной пасты, загорелая кожа, светлые глаза. Он даже слишком красивый, чтобы быть настоящим. Наши с Лоранс забавы вызывают у него улыбку, и он все время держится неподалеку. Нам кажется, что ему хочется принять участие в нашей возне, однако он не решается, а мы слишком впечатлены его красотой, чтобы заговорить первыми. Однажды вечером, когда мы с сестренкой мылись под душем перед тем, как отправиться в раздевалку, кто-то нас окликнул:

— Эй, девчонки, вы завтра придете?

Он! Он хочет снова с нами увидеться! Вот радость! Мы с Лоране не находим себе места, мы суетимся, как две блохи, нанюхавшиеся амфетаминов. Весь вечер говорим только об этом и спать ложимся ближе к рассвету. Однако на следующий день в восемь утра мы уже готовы отправиться в бассейн. Но тетя категорически против. Во-первых, еще слишком рано, а во-вторых, мы там были вчера… Мы теребим ее, упрашиваем, и ей стоит огромных усилий уговорить нас подождать немного. «Да что с вами сегодня, девочки?» Выхода у нас нет, и мы признаемся, в чем дело. Симпатичный парень, свидание… «Пожалуйста, тетечка, милая!» Тетя, добрейшая душа, соглашается остаток своего отпуска посвятить пыткам хлорированной водой, и каждый день после полудня мы отправляемся в бассейн, и так — на протяжении нескольких недель. Она готова на многое, чтобы доставить удовольствие своей дочке, а в особенности племяннице.

Дело в том, что понравилась Давиду именно я.

И через пару дней это становится очевидным: это меня он топит, толкает в воду, обрызгивает, и у меня, в итоге, просит номер телефона. С моей стороны это любовь с первого взгляда. Каждый вечер я с нетерпением жду его звонка сидя в траве на лугу позади дома, где пасутся коровы, потому что только там берет мобильный. Мы болтаем по нескольку часов, а на следующий день встречаемся после полудня в бассейне, под большим трамплином. Однажды вечером, на закате, мы стоим, опираясь локтями о бортик бассейна, и происходящее кажется мне дьявольски романтичным. Я уверена, что он меня поцелует. Наши головы соприкасаются, но в последний момент мой Давид отворачивается. Ад! Непонимание! Позже, по телефону, он объясняет: к несчастью, он уже давно встречается с девушкой, наша встреча все изменила, он хочет с ней расстаться, но не может сказать ей это по телефону, это не слишком вежливо. О том, чтобы встречаться с двумя одновременно, не может быть речи. Я ему очень нравлюсь, и все же нам придется остаться друзьями. В этот вечер кузине Лоранс приходится несколько часов утешать меня и поднимать мою упавшую ниже плинтуса самооценку.