Детство Менолли

Чтобы скоротать путь, все оживлённо болтали. Менолли, впрочем, в этих разговорах почти не участвовала - ей было куда интереснее смотреть на открывающиеся природные красоты: чуть подёрнутые туманом вершины далёких Бенденских гор, серебристо-золотистое море, нежащееся в утренних лучах солнца, зелёные холмы по обе стороны дороги...

Через пару часов девочки уже были на месте. Топяники было видимо-невидимо! Девочки бодро подбежали к выбранным кустам и принялись собирать ягоду, продолжая разговаривать. Селла демонстративно отошла подальше от сестры, предпочитая общаться с девочками постарше. Но Менолли этому только обрадовалась: ей куда лучше работалось без присмотра Селлы. Ловкие пальцы девочки срывали ягоды одну за другой, причём она успевала аккуратно складывать их в корзину.

Вскоре девочкам надоела пустая болтовня, и им стало немного скучно. Тогда они, прекрасно зная, какой красивый голос у Менолли, стали просить её что-нибудь спеть.

- Ты начни, а мы подхватим, - сказала ей ближайшая из девчонок, вся в рыжих конопушках.

Менолли только обрадовалась возможности попеть. Она начала исполнять разные считалки, одну за другой, стараясь сохранять заданный ритм и продолжая собирать ягоды. Но короткие песни быстро закончились, хотя некоторые девочки повторили их ещё раз вслед за Менолли. Тогда она начала петь обучающие баллады, и те, кто хорошо занимался у Петирона, с лёгкостью подхватывали мелодию, хотя и не всегда попадали в ноты. Селла же предпочитала отмалчиваться, хмуро глядя на сестру.

"Ну почему у меня так не получается? Арфист всё время кривится, когда я пою, а у сестры это выходит легко и просто!" - размышляла Селла, заодно обдумывая, как бы насолить Менолли, чтобы та не сильно зазнавалась.

Напевая учебные баллады, девочки заодно готовились к предстоящему занятию у арфиста: он желал проверить, хорошо ли они усвоили его уроки. Поэтому все, кроме Селлы, были только рады, когда Менолли перешла как раз к разучиваемым недавно балладам. Она прекрасно знала их текст, в отличие от остальных, и терпеливо повторяла куплет за куплетом, чтобы девочки тоже запомнили слова. Но ей это быстро наскучило; к тому же, в голове совершенно некстати родились строчки, как бы продолжающие одну из баллад. Менолли, забыв о том, что её все внимательно слушают, спела этот новый куплет для баллады о всадниках:

- Всех драконов - почитайте, уважайте

В мыслях, деяниях, словах, желаниях,

Всадники, мир вокруг всегда защищайте,

Чтоб о драконах слагали предания.

Менолли осеклась, понимая, что нарушила запрет отца. На поляне воцарилась тишина. Девочки с подозрением уставились на неё. И только Селла внутренне ликовала: наконец-то она поставит сестру на место! Она и нарушила затянувшуюся паузу:

- Что-то я не слышала этих слов в учебной балладе! Ты что, сама их придумала?

- Нет, что ты! - попыталась оправдаться Менолли. - Когда я задержалась у арфиста, он рассказал мне, что у этой баллады было несколько версий, и исполнил этот куплет. Я его случайно вспомнила...

- Не может этого быть! - заявила Селла. - Петирон всегда исполнял эту песню одинаково, и не допускал никаких изменений.

- Да откуда тебе это знать? - Менолли решила сама перейти в атаку. - Арфисты всегда поют только окончательные версии баллад. Но иногда они рассказывают об истории создания этих песен...

- Тебе нас не обмануть! - настаивала на своём Селла. - Я расскажу обо всём отцу, и он тебе покажет, как врать!

- Не надо, пожалуйста! - взмолилась Менолли.

Но сестра была непреклонна. Она призвала нескольких подружек быть свидетелями того, что Менолли солгала и исполнила неправильную балладу. После этого на поляне были слышны только их злобные перешёптывания. Никто уже не хотел петь и слушать её чудесный голос, хотя некоторые девочки явно сочувствовали ей, понимая, что Янус может выпороть её.

Собрав ягоды, все угрюмо пошли обратно в холд. Всю дорогу Менолли молчала, внутренне готовясь к худшему. Она понимала, что на сей раз бури не избежать.

Едва девочки вернулись в холд, Селла отправилась на поиски родителей. Но Янус в очередной раз был в море, и тогда она решила пожаловаться матери. Мави не сразу ей поверила, но строго взглянула на Менолли.

- Ты что это себе позволяешь? - спросила она. - Думаешь, что можешь менять текст учебных баллад?! Даже арфисты не имеют права посягать на собственные творения, известные всему Перну! Пожалуй, стоит сказать Петирону, чтобы прекратил с тобой заниматься...

Это ударило по Менолли больнее, чем если бы отец достал ремень и начал её пороть.

- Нет, мама, пожалуйста, не надо! - плача, уговаривала она Мави. Но та, схватив дочь за руку, поволокла её за собой в комнату арфиста.

Петирон встретил правительницу холда неодобрительным взглядом. Он строго осведомился:

- Почему моя лучшая ученица плачет? Что произошло?

- Это я вас должна спросить! - гневно воскликнула Мави. - Она посмела изменить текст учебной баллады! А другие девочки могли подумать, что так и надо петь!

- Да? - удивлённо переспросил Петирон, подумав при этом: "Если девочка в шесть Оборотов может делать вариации баллад, то она - прирождённая арфистка!"

- Именно так! - Мави больно ударила Менолли по шее.

- Я прошу вас прекратить истязания девочки. Мне, как арфисту, лучше знать тексты баллад. Поэтому ответьте, что именно изменила Менолли?

Мави растерянно умолкла, глядя на заплаканную дочь. А Петирон продолжал засыпать их вопросами:

- И почему вы решили, что она переврала балладу? Пусть исполнит её.

- Не молчи же ты! Давай, если не пой, то хотя бы скажи те слова, что изменились! - произнеся это, Мави дёрнула дочь за руку.

Заикаясь и трясясь от страха, Менолли кое-как повторила исполненный перед девочками куплет. Арфист с уважением посмотрел на неё, чуть заметно подмигнул, а затем повернулся к Мави.

- Это всего лишь одна из версий баллады. Я рассказывал о ней девочке на индивидуальном занятии, - ничем не выдав себя, соврал он.

Мави растерялась. Она даже не могла представить себе, что арфист способен на ложь, поэтому решила, что это Селла ей соврала. "Ну, я ей задам! Пусть лучше учится, чтобы уметь отличать одну балладу от другой!" - решив про себя так, Мави вышла из комнаты, выдавив из себя напоследок:

- Простите.

Дождавшись, когда мама уйдёт, Менолли с облегчением бросилась к арфисту и обняла его за шею. Она вся тряслась, и Петирон понимал, от какой сильной психологической травмы он только что спас девочку.

- Почему вы сказали неправду? - успокоившись, спросила она.

- Когда ты вырастешь, то поймёшь, что даже арфисту иногда приходится врать, и это называется "ложь во благо", - с ласковыми интонациями ответил Петирон. - Ведь в итоге всё закончилось хорошо, и я надеюсь, что теперь ты будешь осмотрительнее. Лучше сначала принеси текст песни мне, или исполни её на занятии. Даже если она пришла тебе в голову совершенно неожиданно, лучше постарайся запомнить слова, чем торопиться исполнять её при всех. А теперь успокойся и вернись в свою комнату.

Менолли вскоре перестала всхлипывать. Разжав объятья, она поблагодарила арфиста, и поспешила в отдельную каморку, которую ей отвели совсем недавно. Она располагалась невдалеке от покоев матери и Селлы, и поэтому неудивительно, что Менолли чуть не столкнулась с сестрой, сверлившей её злобным взглядом. Но по заплаканному лицу Селлы становилось понятно, что мать ей только что устроила взбучку.

- Ну погоди же, певичка, я ещё найду на тебя управу! - злобно пообещала Селла. - Не вечно же тебя арфист будет защищать!

Эти слова словно резанули по сердцу Менолли. Она знала, что Петирон уже стар, но как же грубо Селла напомнила ей об этом! А ведь сестрёнка была всего на два с небольшим Оборота старше её... Менолли, с ужасом осознавая, что Селла впредь будет стараться навредить не только ей, но и арфисту, чуть не расплакалась. Она поспешила скрыться в своей комнате, где и разревелась, уткнувшись головой в подушку. Горячие слёзы текли по её щекам, а Менолли продолжала всхлипывать, дрожа всем телом. Ей стало страшно за Петирона, и она дала себе слово во всём помогать ему. Ведь арфист оставался единственным человеком в холде, кто её хорошо понимал и ценил за проявляющийся талант...