Нудные рассказы или Формула любви

‒ Тамара, скажи, а ты стрижёшь у себя волосики, или бреешь?

‒ И стригу и брею. А ты что ‒ тоже хочешь подстричься? Давно пора, а то ходишь со своей мохнаткой, как бабка деревенская! Самой не противно?

‒ Чего противно? Можно подумать, что я одна осталась ещё не­подстриженная, а остальные уже давно сходили к парикмахеру!

‒ Ну, это, в конце концов, твоё личное дело! Хочешь ‒ ходи как зачуханка, хочешь ‒ приведи себя в порядок. На лю­дях, с такой метлой, появляться даже неприлично!

‒ Что? На каких людях? Я что на людях без трусов собралась ходить? Может ты у себя на работе и хо­дишь без трусов, а у нас в школе это не принято!

‒ Ладно, всё, проехали! ‒ отмахнулась от меня Тамара.

Я повернулась на спину, посмотрела на свои заросли, сравнила с Тамарой и сделала вывод не в свою пользу.

‒ Ладно, Тома, не сердись! Сделай мне тоже, как у тебя!

‒ Я тебе что, парикмахер? Бери ножницы, бритвенный станок и делай, а я тебе только что-то подска­жу, если возникнут вопросы.

‒ Да где же я бритву то возьму? Что я её вожу с собой всё время, что ли? Я же не мужик какой-то, всё-таки!

‒ А я что, мужик? Ладно, посиди, я сейчас всё принесу.

Тамара сходила в дом и принесла ножнички, расчёску, бритвенный станок, крем для бритья, помазок, и чайник горячей воды.

‒ Давай, малая, задирай повыше ноги, будем с тобой рабо­тать! Тебе какую причёску делать ‒ «Модерн» или «а-ля Пустыня Небраска»?

‒ Как у тебя! ‒ коротко и ясно объяснила я. Её шуток я не по­нимала.

‒ Ладно, сейчас сделаем! Губы натяни!

‒ Какие губы? ‒ удивлённо посмотрела я на неё. ‒ Зачем?

‒ На письке, чтобы я случайно не порезала тебя, ‒ серьёзным тоном ответила Тамара и, как опытный парикмахер, принялась за дело. Сначала она коротко подстригла меня, потом намылила и всё начи­сто выбрила. ‒ Всё! Красота! Иди, в зеркало полюбуйся!

Я как увидела себя в зеркале, так чуть не разревелась.

‒ Ну что это такое? Как дурочка какая-то лысая! Надо было хоть немного оставить! ‒ сначала хныкала я, но вскоре привыкла и мне такая моя новая «причёска» уже очень даже нравилась.

‒ Классно! ‒ расставив ноги, любовалась я собой. ‒ Ничего не мешает, свежо так стало, и пальцы в волосах не путаются.

‒ Теперь мы с тобой как две солдатки ‒ в одинаковых пилотках! ‒ пошутила Тамара, но я опять не поняла её шутку.

А солнце припекало всё сильнее и сильнее, снег уже полностью сошёл, появилась первая зелёная травка, зацвели одуван­чики.

На озере

Мы уже давно собирались пойти на озеро, но всё боялись, что ещё прохладно и мы замёрзнем. Да и вода ещё холодная, а у самой воды будет ещё прохладней. Но вот выдался жаркий день, температура на градуснике поднялась почти до трид­цати градусов, и мы, наконец, решились. Накинули на себя халатики, взяли под­стилку и так, без купальников и даже без трусов, пошли на раз­ведку. Я уже так привыкла ходить без белья, что мне было даже неприятно его присутствие на теле. Вечно что-то где-то жмёт, да­вит, нужно по­стоянно поправлять резинку, или бретельку на лиф­чике, а так ‒ пол­ная свобода, моё тело как бы раскрепостилось, стало живым. Но одно дело ходить голой по дому, или заго­рать за домом, где кроме Тамары меня никто не видит и совсем другое красоваться голышом в общественных местах.

Не встретив в деревне ни одной живой души, мы вошли в лес и вышли на тропинку, ведущую к озеру. Тамара разделась и пошла, весело размахивая сумкой с нашим небольшим, пляжным реквизитом. Я последовала её примеру, и мне вдруг стало так легко и весело ‒ этого нельзя передать! Ощутив единство с природой, полную гармонию со своей жизнью, я всей душой прочувствовала едине­ние с окружающим миром. А когда мы оказались в пронизанном солнцем лесу, прошли бере­гом весёлой лесной речушки, вышли на сказочную полянку, вдали от городской суеты, духоты, смога, толп людей и потоков машин, мне стало так легко! Я дышала полной грудью, наслаждаясь этой тишиной и зелё­ным покоем, этой тенистой прохладой, этим жур­чанием ручейка, этим небесным простором и ласковым дыха­нием тёплого ве­терка. Я как будто стала расширяться, почувство­вав, что лес, вода, солнце, небо – всё-всё вокруг меня такое жи­вое, такое род­ное! Я поняла, что это и есть моё настоящее «Я». Растворившись в этом ощуще­нии, у меня на душе наступило облегчение, меня как будто отпустило то, что до этого держало мёртвой хваткой. Где-то да­леко остался весь груз мирских забот, с груди спала тяжесть. Моё тело, ум, сердце и душа отдыхали. Я весело бегала и прыгала, наслаждаясь своей наготой, и вдруг поняла, что уехала из города, чтобы «побыть на природе», а получилось так, что я стала едина с природой. Я сли­лась с ней. И эту радость, и отдохновение от та­кого слияния, и по­трясающе быстрое улучшение самочувствия, все это я буду вспо­минать ещё очень и очень долго.

‒ Как чувствуешь себя, малая? ‒ ступив на берег нашего заветного озера, спросила Тамара.

‒ Я не могу передать свои чувства, это что-то невообрази­мое! Мне ещё никогда не было так легко, так хорошо и беззаботно! Я как заново родилась! Я вообще больше не хочу носить одежду, если бы было можно, я бы всю жизнь ходила только го­лая!

‒ Вот ты и посвящена в нудисты-натуристы! ‒ радостно заклю­чила Тамара. ‒ Это твой первый опыт единения с миром и живой природой. Я очень рада, что ты так легко влилась в этот мир и теперь мо­жешь быть достойным членом нашей большой семьи. Но ты должна свято помнить, что нудизм представляет собой не просто обнажение в присутствии других людей. Есть множество вещей, которые тоже относятся к нудизму, помимо обыкновенного обна­жения. Нудизм ‒ это образ жизни, ко­торый, с одной стороны, да­рит чувство релаксации и снимает напряжение, но в определённых ситуациях может быть и довольно проблематичным. Многим ну­дистам сложно перенести свой образ жизни в повседневную жизнь, поэтому им приходится вести, в не­котором роде, двойную жизнь. Только небольшой части нудистов удалось объеди­нить данный образ жизни с каждодневной жизнью, ведь их родственники и друзья тоже должны принимать в этом участие или, прекрасно зная об их увлечении, молча принять их такими, как есть.

‒ Да, ты права! ‒ согласилась я. ‒ Я даже не могу себе предста­вить, как теперь вести себя дома, в школе, среди своих друзей и подруг. Они меня не поймут, и я буду вынуждена скрывать своё новое «Я», иначе меня ждут насмешки и позор!

‒ Да, Марина, множество людей считает, что обнажение яв­ляется греховным и безнравственным и они учат этому своих де­тей. Такое отношение к нудизму связано с неверным представле­нием о нашем увлечении. Многие нудизм приравнивают к сексу, но такое представление для нас оскорбительно.

‒ Но ведь я не могу идти против общества, против коллектива, против своих родителей, учителей и одноклассников! Не буду же я ходить в школу голая, да и ты ходишь на ра­боту одетая! Суще­ствуют нормы приличия и поведения, к тому же одежду мы носим не только для того, чтобы скрыть свою наготу, она ещё и защи­щает нас от жары и от холода. Но и дома я тоже не смогу в полной мере расслабиться, мама меня съест, а папа просто убьёт, если увидят разгуливающей по квартире голой!

‒ Ну, Марина, быть натуристом, совсем не означает быть рево­люционером! Попробуй повнимательнее присмотреться к окружающим тебя людям, и ты сделаешь очень много открытий. Ты увидишь, что многие люди, может, сами того не за­мечая, не осо­знавая себя причастными к этому движению, давно самостоятельно стали натуристами. Ну а с родителями, я думаю, вы сами разберётесь, что и как. Главное помни: всему должен быть разум­ный предел, нужно очень тонко чувствовать границы дозво­ленно­сти!

Теперь мы каждый день, едва позавтракав, торопились на наше озеро. Я его так полюбила, что даже не могла себе представить, как я раньше могла жить и обходиться без всего этого. Я никогда не любила вылазки на природу, не любила ходить по лесу, мне было безраз­лично какой бывает весенняя трава, как красивы луговые цветы, какое красивое и необъятное небо над головой. В лучшем случае я ездила на городской пляж поваляться на песке да искупаться.