Страница 10 из 16
– О, с Тицианом мы ведь тоже друг друга отлично понимаем? Так ведь, мой сладкий?
Милена отлично знала – глава пиар-штаба Лоретта вела непримиримую войну с пресс-секретарем Белого дома Стивеном, и теперь каждый из них, желая увеличить собственное влияние на Делберта и потопить конкурента, пытался заручиться расположением его младшего сына.
– Классные сиськи! – громко заметил Тициан, уставившись на нависавшие над ним буфера Лоретты, и та, обычно не склонная к подобной реакции, смутилась и зарделась. Отец-президент оглушительно расхохотался и, подойдя к сыну, хлопнул его по плечу.
– Сразу видно – мой отпрыск! Настоящий Грамп! Ладно, Тициан, поговори с ними обоими, может, придумаете что-то хорошее для очернения Старой Ведьмы!
Милена вздохнула и вышла из комнаты сына, понимая, что он последует приказанию отца и будет дурачить недалекого Стивена и прожженную Лоретту, причем никто из них не догадается, что мальчик морочит им голову.
В одном Делберт был прав: сразу видно, что Тициан – его отпрыск. И Милена не знала, стоит ли этим гордиться или бояться этого.
– Злата сказала, что ты недовольна приездом Ясны, – произнес муж, когда они оказались одни в длиннющем коридоре.
Ага, дочурка успела уже настропалить отца и втюхать ему свою версию событий. Впрочем, она была недалека от истины.
Милена знала, что раньше Делберт и его первая жена, эта ужасная югославка, на протяжении нескольких лет вели настоящую «войну роз», однако это осталось в далеком прошлом: ведь развелись они уже больше двадцати лет назад. Теперь же они сделались лучшими друзьями, а Делберт был благодарен этой ужасной югославке за то, что она подарила ему двух сыновей и любимицу-дочку: больше отпрысков, чем вторая и третья жена вместе взятые.
– О, это совсем не так! – тихо проговорила Милена. – Просто я хотела знать, прибудет ли Ясна одна или со своим очередным молодым любовником…
Милена заметила, как исказилось лицо Делберта. Несмотря на тот факт, что он уже четверть века как развелся с Ясной и сам был после этого дважды женат, не считая бесчисленных интрижек, его бесил тот факт, что его бывшая заводила себе бойфрендов, причем с каждым годом все моложе и моложе.
– Ясна приедет одна! – пролаял супруг, а Милена добавила:
– Чудно. Я буду очень рада ее видеть. И кстати, Злата тебе уже сказала, что она готовит тебе сюрприз?
Она сделала паузу, зная, что Делберт тотчас пожелает узнать, какой именно. Так и произошло. Муж повернулся и уставился на Милену.
– Сюрприз! Какой такой сюрприз? – произнес он, на что Милена, изображая растерянность, ответила:
– Ах, похоже, я выболтала чужой секрет. Нет, нет, я больше ничего сказать не могу!
Делберт приблизился к ней и, выпятив нижнюю губу, заявил:
– Я не только твой муж, Милена, но и твой президент! Ты голосовала за меня, так что ты обязана, просто обязана сказать мне, что за сюрприз готовит мне Злата!
Милена внутренне усмехнулась. Злата и ее Джереми хотели обставить визит этой француженки в лучших традициях шпионских романов и осуществить все втайне, дабы Делберт ни о чем не догадался. А тут такая незадача!
И вообще, если бы Делберт только знал, что на выборах она голосовала не за него, а за Старую Ведьму, то, разумеется, тотчас бы подал на развод. Нет, сделала Милена это не потому что поддерживала политику Старой Ведьмы, а исключительно по той причине, что страстно желала ей победы и проигрыша мужу: иначе ей предстояло лишиться уютной нью-йоркской жизни.
Но ее голос против не помог, и Делберт все же стал президентом.
– Так какой сюрприз? – требовательно спросил муж, а Милена засюсюкала:
– Ах, лучше спроси ее сам… Ну хорошо, я тебе, так и быть, скажу, ведь ты в самом деле мой президент… Джереми и Злата пригласили эту самую… ну, как бишь ее зовут… Ту, что ноги свои не бреет… Француженку! А, Марианна дю Прэ!
Делберт дернулся и на секунду замер, громко втягивая носом воздух.
– Пригласили? Без согласования со мной? Президентом?
Милена вздохнула:
– Ты же знаешь, как Злата тебя любит. И Джереми, конечно, тоже чтит тебя как политического лидера нашей великой страны. Возможно, они только хотят сделать тебе приятное… Очень приятное…
Взор Делберта на мгновение затуманился, и Милена подумала, не вспоминает ли он акт животного совокупления, которому предался тогда с этой француженкой в Овальном кабинете.
Неужели ему было так с ней хорошо?
– Сделать приятное… – процедил Делберт, а Милена тихо добавила:
– Наверняка! Ведь дети так тебя любят! Правда, не забывай, что эта француженка все же безнадежно проиграла свои президентские выборы, а ты их триумфально выиграл. Так стоит ли тебе встречаться с политическими неудачниками? Это может бросить на тебя тень. Ведь все эти незначительные европейцы только и норовят погреться в лучах твоей славы, Делберт. Так и эта парижанка, не бреющая свои ноги…
Делберт снова резко втянул воздух (что было признаком крайнего раздражения) и произнес:
– Точно не идея моей Златы, это все малыш Джереми устроил. Я с ним еще поговорю, когда он приедет.
Милена еле сдержала улыбку. Похоже, зятю-манипулятору впервые предстоял неприятный разговор с тестем-президентом.
– Конечно, конечно, я уверена, что Злата тут ни при чем. Она ведь и так занята все время своими чудными близнецами. Когда не пытается дать тебе советы… – подлила масла в огонь Милена и невинно поинтересовалась: – Так какой будуар приготовить для нашей высокочтимой французской гостьи? Салон маркизы де Помпадур?
В «Зимнем Белом доме» в самом деле имелась крайне безвкусно обставленная комната с таким претенциозным названием.
– Да, да, прикажи подготовить. Она, видимо, останется здесь ночевать, – произнес супруг, не замечая тонкой иронии, которой был буквально пропитан вопрос Милены.
Он неуклюже поцеловал жену в щеку и отправился прочь, в свои апартаменты. Милена посмотрела вслед супругу. Они уже давно, наверное, не меньше десяти лет спали не только в разных постелях, но даже и жили каждый в своих комнатах или, как в случае с «Зимним Белым домом», каждый в своем крыле.
Дело было в том, что у Делберта время от времени были гости женского пола. Сначала Милена была шокирована, потом разозлена, но, в конце концов, смирилась с этим. Мужа все равно было невозможно переделать, а если бы даже было и можно, то она, вероятно, теперь все равно бы предпочла сохранить статус-кво.
Уж слишком много воды утекло, слишком много времени прошло с тех пор, как она ответила согласием на предложение Делберта стать его женой.
Заметив, что она оказалась в коридоре в гордом одиночестве, Милена, вздохнув, отправилась в свои апартаменты. Она толкнула дверь – и оказалась в просторной гостиной, обставленной не с вульгарной роскошью, как прочие помещения в поместье супруга, а в классическом английском деревенском стиле. На том, чтобы изменить обстановку, настояла сама Милена.
Снимая очки и стягивая с головы косынку, она прошлась по ковру и опустилась в глубокое кресло. Что же, к ним скоро пожалует эта француженка. А помимо этого, ужасная югославка и вторая супруга Делберта, актриса-неудачница. Муж любил время от времени устраивать подобные семейные сборища, он обожал находиться в центре всеобщего внимания. А вот Милена ненавидела такие празднества, в особенности те, на которых собирались бывшие жены Делберта. Одно дело – дети, они были кровью и плотью мужа, а вот для чего звать этих двух престарелых теток, одна из которых открыто ненавидела Милену, а другая была поглощена исключительно собственной персоной?
Милена когда-то неосторожно задала этот вопрос Делберту, и он, вспылив, заявил, что это не ее ума дело. Наверное, это в самом деле было так. Только речь шла даже не о том, чтобы собрать вокруг себя круг льстецов и зависимых от финансовых подачек Делберта персон – и ужасная югославка, и неудачливая актриса получили при разводе более чем щедрые отступные.