Страница 11 из 24
– Как вам нравится у нас в Лондоне?
– Здешняя публика, вне всякого сомнения, знает толк в развлечениях. Мне тут пару дней тому назад пришлось побывать на одной вечеринке… Вы бы посмотрели, что они там выделывали! Жонглировали, как самые заправские циркачи. Яйца летали по всему залу.
– Ха-ха-ха! Ваш намек принят к сведению! И что, мне теперь до конца своих дней стыдиться, что я тогда уронила поднос с яйцами? Или всякий раз краснеть при встрече с вами за собственную безрукость?
– То есть, как я понимаю, вы планируете встретиться со мной как минимум еще раз. Так?
– Не думаю! Наша сегодняшняя встреча получается не очень веселой. Вы уже огорчили меня, заставив сослаться на беднягу покойницу, мою приятельницу и корову по совместительству!
И оба улыбнулись, глядя друг на друга, ибо отлично понимали, что ничего огорчительного пока между ними не случилось.
Сол уставился на свои пальцы, которыми ритмично барабанил по столу.
– Тогда я готов извиниться еще раз! Приношу свои самые глубокие и искренние извинения.
Дот милостиво кивнула.
– Ваши извинения приняты. Продолжайте!
– Про Лондон? Скажу так. Лондон – прекрасный город, кто бы спорил. Но он, к большому сожалению, слишком далеко от Сент-Люсии. Вы же знаете, как говорят, в гостях хорошо, а дома – лучше.
– Вот как? – немного растерялась Дот. Она ожидала, что Сол начнет хвалить ее родной город, восхищаться им, восторгаться страной. Ведь, как-никак, она сегодня выступает в качестве принимающей стороны, почти как хозяйка.
– Для меня приезд сюда стал самым настоящим потрясением. Пусть это даже самое красивое место на земле! Но право же! Как можно наслаждаться жизнью, живя в таком холоде?
– Очень даже можно! Во-первых, мы уже привыкли к нашему климату, во-вторых, большинство из нас никогда и не жило в других условиях. Ну а в-третьих, не такая уж у нас тут и холодина. Совсем даже не Арктика.
– Трудно поверить! Мне так кажется, что в данный момент это – самое холодное место на земле.
Она покачала головой в знак несогласия.
– Бедняжка! Мне вас так жаль! Так жаль…
Сол улыбнулся, никак не отреагировав на ее сочувствие, продолжив развивать свою мысль.
– А если вернуться к моим первым впечатлениям о Лондоне, то несмотря на то что здесь действительно очень холодно и некомфортно, мне понравилось, и даже очень понравилось многое из того, что я успел увидеть за эти дни.
– Вот и отлично! – немедленно обрадовалась Дот, восприняв последние слова Сола как комплимент, преднамеренный или случайный, не важно.
– А откуда вы приехали к нам?
– Из Вест-Индии, остров Сент-Люсия.
– Сент-Люсия… Вест-Индия… Понятно!
– А вы хоть представляете, где это?
Дот недовольно сморщила свой носик.
– Понятия не имею! И вы там всегда жили, да?
Сол задумался, вспомнил свой родной остров. В самом деле! Получается, что он там жил всегда. История его семьи… да он знает ее назубок! Но вот вопрос! Что именно он должен рассказать этой девушке?
– Я родился в одном доме, – начал он медленно, – и продолжаю жить в этом доме до сих пор… Так вот! В нем родились и мой отец, и мой дедушка, и его дедушка… Получается, что у нашей семьи давняя история. Всего и не упомнишь.
– Почти как мы с мамой! – почему-то обрадовалась Дот. – Мы тоже обе родились в доме, в котором и живем до сих пор.
Сол понимающе улыбнулся.
– Участок, на котором построен наш дом, был приобретен мистером Джеймсом Арбутнотом, моим предком, более ста лет тому назад. Он сколотил свое состояние на острове Сент-Люсия и решил там обосноваться, построить дом и все такое. А вообще-то, мой предок родом из Шотландии.
– Не может быть! – Дот вытаращила от удивления глаза. – Вот уж не думала, что в Шотландии живут цветные…
– Полно цветных! – улыбнулся Сол. – Только они не черные, а розовые.
– Шуточки, как всегда! Вы же понимаете, что я имела в виду! Но продолжайте! – Дот поставила локоть на стол и подперла рукой подбородок, приготовившись внимать тому, что собирается рассказать ей Сол.
– Ну так вот! Джеймс закупил самый лучший строительный материал. Ему везли его со всех концов земли, даже с самых дальних. Так был построен его дом, самый величественный и самый красивый на всем острове. Наш дом местные называют Жасмин-Хаус, это в честь моего предка. Я читал некоторые из его писем, в которых он описывал, как выглядит его новый дом. Он писал, что даже цвет дома меняется в течение дня. Дерево, окрашенное белой краской, слегка розовеет с первыми лучами солнца, потом, по мере того как солнце поднимается все выше и выше, стены приобретают желтоватый оттенок и, наконец, золотистый. А уж когда наступает закат, величественное, несравненное по своей красоте зрелище, то дом вдруг становится пурпурно-красным, словно весь охвачен языками пламени. Самое интересное, что Джеймс Арбутнот не исказил ни малейшей детали. Все так и есть! Просто чудо какое-то!
Дот уставилась на Сола завороженным взглядом ребенка, которому рассказывают необыкновенно увлекательную сказку. Было видно, что сказка захватила ее целиком.
– Сам Джеймс тоже родился в богатой успешной семье. Однако то состояние, которое он сколотил уже самостоятельно, намного превосходило капиталы его отца. Помимо деловой хватки, он был прозорливым и думающим человеком. Одним из первых понял, какую выгоду его бизнесу сулит торговля специями, развитие чартерных рейсов. Его суда бороздили все океаны, развозя специи в самые дальние уголки мира. Поначалу он фрахтовал суда у других судовладельцев, но уже первые два года торговли специями принесли ему такую прибыль, что он сумел приобрести собственные суда и даже наладил собственный фрахт, то есть стал сдавать в аренду некоторые из принадлежащих ему судов другим купцам, беря в качестве платы за эксплуатацию своего флота часть перевозимых грузов. И очень скоро Джеймс Арбутнот стал самым богатым человеком на островах Вест-Индии. У него было все, что мог только пожелать смертный человек. За исключением одного. У него не было счастья.
Дот сосредоточенно нахмурила лоб.
– Но почему?! У него же был такой прекрасный дом!
– О, счастье – это не просто кирпичи, из которых сложен дом. Его не слепишь с помощью цементного раствора. И за деньги не купишь. На его беду, молодая жена Джеймса по имени Сара тосковала вдали от родины. Она скучала в разлуке с родителями и всей душой рвалась назад, в свою любимую Шотландию с ее горными хребтами и полями, поросшими вереском. Она выросла среди гор, и ей так не хватало снега. Лично я очень даже хорошо понимаю бедняжку. Мне тоже не хватает здесь тепла и солнца.
– Пожалуйста! Не начинайте эту песенку сначала! Лучше расскажите мне о Саре!
Незаметно для себя самой Дот принялась грызть ноготь на большом пальце, что случалось только в минуты наивысшей сосредоточенности и предельной концентрации внимания.
– Сара родила своему мужу двух белокурых мальчишек, но и те тоже, к несчастью, не смогли приспособиться к местному климату и к жаре, царящей в Вест-Индии. Словом, тянуть с отъездом больше было нельзя. И в один прекрасный день Сара упаковала свои вещи и, забрав с собой сыновей, погрузилась на клипер, который взял курс к родным берегам. Согласно семейным преданиям, в тот самый день, когда Сара вместе с сыновьями отправилась в морское путешествие, перед Жасмин-Хаус появилась босоногая девчонка, которая пришла в имение в поисках работы. Юную девушку звали Мэри-Джейн.
– А кто она такая, эта Мэри-Джейн?
– Мэри-Джейн – это моя прапрабабушка. И вот она-то точно родом из Африки. Ее привезли на Карибские острова как рабыню, для работы на местных плантациях.
– Боже мой! – выдохнула Дот и от волнения даже зажала рот рукой. – Какой ужас!
– Легенда гласит, что в тот день, когда Мэри-Джейн стала любовницей всесильного и могущественного Джеймса Арбутнота, все вокруг расцвело. Алыми цветами гибискуса и клиантуса покрылись даже те клумбы, которые до этого зачахли. А цветущие кусты жасмина благоухали так сильно, что их аромат ощущался на расстоянии нескольких миль от дома. Птицы и дикие пчелы со всей округи слетались в этот райский сад, чтобы насладиться той любовью, которую источали сердца двух пылких любовников.