Страница 48 из 48
Когда принц Регал обнаружил, что торговцы назначали высокую цену за свитки о магии Скилла, он начал тайно истощать библиотеки Баккипа. Знал ли он, что эти драгоценные свитки в конечном итоге попадут в руки Бледной Женщины и пиратов Красных Кораблей? Это вопрос, который долго обсуждался среди дворянства Бакка, и поскольку Регал был мертв уже в течение многих лет, то, вероятно, мы никогда не узнаем правды об этом.
Об упадке знаний о Скилле во времена правления короля Шрюда,
Чейд Фаллстар.
Мы вместе отправились вниз, к пристани, чтобы посмотреть, как Смоляной прибывает в Кельсингру. Я вырос в городе Баккип, где доки были из тяжелых черных брусьев, благоухающих смолой. Они, казалось, стояли со времен, как Эль привел море к нашим берегам. Этот же док был построен недавно, из светлых досок, на сваях из камня и частично сырой древесины. Новое сооружение крепилось к древним останкам пристани Элдерлингов. Я подумал, что это было не самым лучшим местом. Съеденные наполовину здания на берегу говорили мне, что река часто выходила из своего русла. Новым Элдерлингам Кельсингры необходимо было отвести взгляд от прошлого и рассмотреть реку и город, какими они были сейчас.
Над разбитыми утесами, поддерживавшими город, на самых высоких холмах, местами еще лежали тонкие пальцы снега. Вдалеке я видел, как порозовели березки, а ивы покраснели на кончиках ветвей. Ветер с реки был мокрым и холодным, но зимняя острота уже покинула его. Год менялся, а вместе с ним и моя жизнь.
Когда приблизился Смоляной, моросил дождь. Мотли цеплялась за плечо Персиверанса, плотнее пригибая голову от дождя. Лант встал позади него. Спарк – рядом с Янтарь. Мы подошли достаточно близко, чтобы наблюдать, и достаточно далеко, чтобы не мешаться. Рукой в перчатке Янтарь опиралась о мое запястье. Я рассказывал ей приглушенно:
– Река стремительная, глубокая и, несомненно, холодная. Бледно-серая, с илом и кислым запахом. Когда-то берег здесь был больше. За многие десятилетия река пробралась в Кельсингру. Здесь есть еще два корабля. Они оба простаивают. Смоляной – речная баржа. Вытянутая, весла длинные и низко к воде. Сильная женщина у рулевого весла. Корабль прошёл вверх по реке на противоположной стороне и теперь, преодолевая течение, повернул назад и движется с потоком. Без носового украшения, – я был разочарован. Я слышал, что носовые фигуры на кораблях могли двигаться и говорить. – На его корпусе нарисованы глаза. Он быстро приближается, и два матроса присоединились к женщине у руля. Экипаж борется с течением, чтобы корабль причалил здесь.
Когда люди на пристани подхватили лини с приблизившегося к докам Смоляного и обмотали вокруг палов, баржа взвилась, как норовистая лошадь, и вода разбилась о ее корму. Было нечто странное в том, как корабль сражался с течением, но я не мог понять, что именно. Вода вспенивалась вокруг него. Лини и доковые бревна заскрипели, приняв его вес.
Некоторые лини затягивались сильнее, а другие ослаблялись, пока капитан не был удовлетворен тем, как его корабль пришвартован к пристани. Грузчики ожидали со своими тележками, и один высокий Элдерлинг улыбался, как может лишь человек, надеющийся увидеть улыбку возлюбленной. Алум. Так его звали. Я смотрел на палубу и вскоре заметил ее. Она все время двигалась, передавая команды и помогая Смоляному причалить быстрее, но дважды я заметил, как ее глаза блуждали по толпе приветствующих. При виде возлюбленного Элдерлинга ее лицо просияло, и она, казалось, задвигалась сноровистее, будто выставляя напоказ свое мастерство.
Трап был сброшен вниз, и высадилось около десятка пассажиров, с вещами в мешках и сумках. Переселенцы вышли на берег нерешительно, в изумлении или, возможно, в смятении глядя на полуразрушенный город. Я задался вопросом, что они себе представляли и останутся ли здесь. По отдельному трапу засновали грузчики, как колонна муравьев, разгружающих корабль.
– Это лодка, на которой мы будем путешествовать дальше? – с сомнением спросила Спарк.
– Именно.
– Я никогда не была на лодке.
– Я уже бывал на маленьких лодках. Гребные лодки на Ивах. Никакого сходства, – глаза Персиверанса блуждали по Смоляному. Его рот был слегка приоткрыт. Я не мог сказать, был ли он обеспокоен или воодушевлен.
– Все будет хорошо, – заверил их Лант. – Посмотрите, как надежен этот корабль. И мы ведь будем только на реке, а не на море.
Я отметил для себя, что Лант разговаривал с подростками, словно они были его младшими братом и сестрой, а не слугами.
– Вы видите капитана?
На вопрос Янтарь ответил я:
– Я вижу, как человек среднего возраста приближается к Рейну. Думаю, раньше он был крупнее, но сейчас выглядит изможденным. Они приветствуют друг друга с нежностью. Я полагаю, что это Лефтрин, а женщина с ним – Элис. У нее очень пышные рыжие кудри, – Янтарь рассказала мне скандальную историю о том, как Элис оставила своего законного, но неверного мужа в Бингтауне, чтобы связать жизнь с капитаном живого корабля. – Оба ахают над Фроном. Они выглядят восторженными.
Ее ладонь слегка сжала мою руку, на лице появилась улыбка.
– Они идут, – тихо добавил я. Лант подошел ко мне. Позади замолчали Пер и Спарк. Мы ждали.
Улыбающийся Рейн познакомил нас:
– А вот и наши гости из Шести Герцогств! Капитан Лефтрин и Элис с живого корабля Смоляного, могу ли я представить принца Фитца Чивэла Видящего, леди Янтарь и лорда Ланта из Шести Герцогств?
Мы с Лантом поклонились, Янтарь присела в изящном реверансе. Пораженный Лефтрин тоже изобразил поклон, Элис же сделала почтительный реверанс, выпрямилась и в изумлении уставилась на меня. Улыбка мелькнула на ее лице, прежде чем она, казалось, вспомнила о своих манерах.
– Мы рады предложить вам проезд на Смоляном до Трехога. Малта и Рейн рассказали нам, что выздоровление Ефрона связано с вашей магией. Спасибо вам. У нас нет собственных детей, и Ефрон также дорог нам, как и его родителям.
Капитан Лефтрин серьезно кивнул.
– Как сказала леди, – добавил он с хрипотцой. – Дайте нам день или около того, чтобы получить наш груз с пляжа, немного времени на берегу для нашей команды, и мы будем готовы доставить вас вниз по реке. Каюты на Смоляном не вместительные. Мы сделаем все возможное, чтобы вам было удобно, но я уверен, что это будет не то путешествие, к которому привыкли принц, лорд и леди.
– Я уверен мы будем более чем удовлетворены тем, что вы нам предлагаете. Наша цель – не комфорт, а передвижение, – ответил я.
– Что Смоляной и может обеспечить быстрее и лучше, чем кто-либо на этой реке, – он говорил с гордостью капитана и владельца корабля. – Мы будем рады приветствовать вас на борту и показать приготовленные для вас каюты.
– Мы были бы в восторге, – тепло ответила Янтарь.
– Сюда, пожалуйста.
Мы последовали за ними на причал, до трапа. Дорога была узкой, и я беспокоился, что Янтарь может оступиться, но когда я вошел на палубу баржи, это беспокойство сменилось новым. Живой корабль резонировал как с моим Уитом, так и со Скиллом. Действительно живой корабль, такой же живой, как любое движущееся и дышащее существо, которое я когда-либо знал! Я был уверен, что Смоляной знал обо мне, как я и о нем. Лант оглядывался с широкой усмешкой на лице, довольный, как мальчишка во время приключения, и Пер ему вторил. Мотли поднялась с плеча юноши и подозрительно кружила над баржей, тяжело взмахивая крыльями, чтобы устоять против речного ветра. Спарк была более сдержанной, чем Лант и Пер, почти настороженной. Янтарь поспешно положила ладонь на мою руку и крепко сжала ее. Элис шагнула на корабль, за ней последовал Лефтрин. Оба остановились так резко, будто столкнулись со стеной.
– О боже, – тихо произнесла Элис.
– И даже больше, – твердо сказал Лефтрин. Он застыл, связь между ним и кораблем была похожа на бренчание натянутой струны. Он пристально посмотрел на меня. – Мой корабль... Я должен спросить. Вы связаны с драконом?
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.