Страница 14 из 37
Проповедующий епископ, словом глубоко проникающий в некую избранную душу. Где мы видели это ещё? Пушкин, слушающий святителя Филарета, — вот где.
Я лил потоки слёз нежданных,
И ранам совести моей Твоих речей благоуханных Отраден чистый был елей...
Великий человек, словом проповеди переворачивающий душу в другом великом чело
101
веке, способном повлиять на целые поколения! Проходите мимо этого зрелища, если хотите, а я не могу не остановиться и не вздрогнуть от встречи с чудом. Филарет — Александр. Хочется крикнуть: «Ещё, ещё!»
Амвросий был постник и подвижник. Он не играл в христианство и не пользовался епископством. Он служил Христу и распинался за паству. Если нужно плоть умертвить, то, значит, нужно умертвить. Воля римлянина, принявшего благодать, способна творить чудеса аскетизма. И если истончается тело, если обостряется ум, если сердце даже во сне произносит имя Иисуса, то невидимый мир приближается к человеку. Так однажды во время долгого воздержания Амвросию явились двое в белых одеждах. Тени — не тени; Ангелы — не Ангелы. Они явились дважды и назвали свои имена. А потом указали место, где лежат их, за Христа изувече- ные, тела. Их звали Протасий и Гервасий. Епископ нашёл место их погребения и обрёл тела двух мучеников, пострадавших в первом веке.
Такие события — великое торжество Церкви, подобное обретению Креста при Елене. Земля отдаёт сокровище, из многих глаз
102
льются слёзы, которые невозможно сдержать, в воздухе разносится благоухание, умножая радость, Бог благоволит творить через новообре- тённые мощи чудеса. Кафедра Медиолана укрепляется невидано. Трудно сказать даже, кто более славен: Рим или престол Амвросия? Здесь свой литургический чин, отличный от римского, и епископ сам пишет многие песнопения. Одно из них — Те Deum, или «Тебе Бога хвалим», — доныне поётся и на Востоке, и на Западе. Так в трудах он проводит дни — рыцарь веры, поэт и духовный воин, избранный на епископство детским криком.
Он просил похоронить его вместе с мучениками, тела которых обрёл. На его лицо не положили серебряную маску, и он почивает в полном облачении между Протасием и Гервасием, лежащими справа и слева. Епископская митра надета просто на череп, на мощи. Глаза, некогда грозно смотревшие на Феодосия и умно сиявшие на Августина, который стоял среди слушавшего проповедь народа, на время перестали сиять. Они на время уступили пустоте глазных впадин, но непременно опять засияют в день воскресения мёртвых. Обновится плоть и ожи
103
вут кости. Как от долгого сна, поднимутся лежащие рядом Протасий и Гервасий. Поднимутся и попросят благословения у епископа.
— Благослови, владыко.
— Нас благословит Тот, Кому служили вы и я, — ответит Амвросий и молитвенно сложит ладони, как не делают на Востоке, но как принято на Западе до сего дня.
Тогда он, носящий имя в честь напитка, дающего бессмертие, обретёт бессмертие подлинное и поток сладости, которым напояются святые. А пока его телу лежать под алтарём любимого храма, а нам преклонять колени у решётки, которой мощи отгорожены от молящихся.
Там мы его и видели в бытность в Милане, там и смахнули слезу, там и коснулись лбом холодного напольного мрамора.
Причастие Марии Египетской
Большинство икон святой Марии Египетской изображают ее молящейся. Она измождена,
104
чрезвычайно суха телом, невозможно угадать в ней прежнюю красавицу. Руки ее воздеты, она устремлена ко Христу. Христос слышит ее молитвы. Его благословляющая десница видна в верхнем углу, куда устремлен взгляд святой. Но есть и иные иконы, где Марию причащает Зо- сима. Надвратную роспись с таким сюжетом я видел в афонском монастыре Дохиар.
Это очень важный сюжет жития. Возможно, он — самый важный. Мир узнал о прежней грешнице, взошедшей на высокую гору святости, благодаря монаху Зосиме.
А тот был приведен в пустыню к Марии с двоякой целью. С одной стороны, нужно было уврачевать его душу, в которой уже зародился гордый помысел: я, дескать, превзошел прочих подвижников, и подобных мне нет. А с другой, он, как священник, мог взять с собой Святые Тайны и причастить Марию. Что он со временем и сделал.
Мария, когда Зосима впервые увидел ее, была уже в благодатном состоянии. Принося Богу тихую молитву о живущих в миру, она поднялась на глазах Зосимы на локоть от земли. Она знала его имя прежде, нежели он назвался
105
ей. Она цитировала Святое Писание, хотя не была научена грамоте. Иорданская вода была твердой под ее стопами, и преподобная шла по воде после совершения над ней крестного знамения. И все же ей, уже питающейся Богом, было необходимо принять Причастие.
Она уже была мертва для греха и жива для правды. Макарий Великий говорит, что душа в отношении греха должна быть заклана по подобию ветхозаветных жертв. Там ягненок был выкупан, и рассечен священником на части, и посолен солью. И лишь затем — принесен во всесожжение. «Так и наша душа, — говорит Макарий, — приступая к истинному Архиерею —Христу, должна быть от Него закланною и умереть для своего мудрования и для худой жизни, какою жила, то есть, для греха; и как жизнь оставляет жертву, должно оставить ее лукавство страстей». Все это на Марии исполнилось. Но и при этом нуждалась она в Небесном Хлебе. Такова непреходящая нужда живущего на земле человека в Причастии.
Если и ходящий по водам, и знающий наизусть Писание, и воскрешающий мертвых человек скажет, что не нужно ему Причастие, то
106
нет в нем истины. А что же скажет духовный калека, который покрыт грехами, как коростой? Что он скажет, если Бог гремел над его духовным слухом всю жизнь, говоря: «Примите, ядите Тело Мое!», «Пейте все Кровь Мою», а он не услышал повеление, пренебрег подарком, отверг призвание?
Мария, несомненно, причащалась бы часто, если бы жила вблизи селений и церквей. Но нельзя было ей жить вблизи людей. Ее многолетний греховный навык требовал максимального удаления от всяких соблазнов. Не просто явный соблазн, но даже шум человеческих жилищ, взгляд на любое лицо человеческое родил бы в ней такой внутренний пожар, что она вернулась бы к прежней жизни с ее немыслимым развратом. Мария должна была бежать от людей, бежать далеко, не оборачиваясь. По сути, она бежала от себя. Ради Господа Христа и ради своей бессмертной души она бежала ото всего, что могло пробудить в ней дикого зверя похоти. Только поэтому она не причащалась часто. Но и уйти из этого мира к престолу Спасителя она без Святых Таин не хотела. До этого она причащалась еще только раз, в начале ухода из мира.
107
Удивительные отношения сложились у Марии с Христом и Его Пречистыми Тайнами. Свое первое Причастие она получила в Иерусалимском Храме Воскресения, получила наперед, как залог, поскольку были у нее в то время одни грехи и ничего доброго. Не было поста, не было молитвы, не было ни одной благочестивой мысли. Но когда Бог снял с ее глаз пелену, и она увидела свою жизнь, похожую на зловонный труп, поедаемый червями, источник слез закипел у нее в груди. С тех пор обильные слезы текли из глаз Марии непрестанно. И этих слез хватило уже в первый раз, чтобы причаститься.
Ослепшая от плача, растрепанная, с мокрым лицом, словно безумная она приняла Причастие. И никто не остановил ее, никто не спросил, читала ли она молитвы, постилась ли, была ли на исповеди. Дух Святой, начавший совершать в ее душе спасительное действие, дал почувствовать всем, что эта женщина должна причаститься.
Сорок семь лет пустынного жития и два принятия Тела и Крови Христовых, один раз — в начале пустынных трудов, второй раз — перед смертью. Не было бы Причастия — не было бы сил перенести почти полувековой пустынный