Страница 71 из 84
Бытори выслушал меня, чуть склонив голову на правый бок. На его лица замерла полуулыбка, а в глазах было такое пристальное внимание, что мне стало неуютно.
— Я скучал по твоим колкостям, принцесса. — Выдал он после молчания.
— Я скучала от невозможности их говорить. — Честно призналась я. Да, я скучала. Я чертовски скучала. Больше суток, что мы не виделись, я не находила себе места от беспокойства. — Ты звал меня? — Спросила я как можно более спокойно.
— Верно, ты же сама не додумалась прийти и спросить, как я себя чувствую. Очень невежливо, ты расстроила меня.
— К сожалению, за вами было кому приглядывать.
— К сожалению? — Мигом подхватил Эйден.
Я прикусила язык и промолчала. К моему удивлению, Анжелика Эванс осталась в нашем поместье после инцидента. Именно она не отходила от лорда Батори все это время, мне же велено было заниматься своими делами. Я занималась тем, что не находила себе места в огромном поместье. Сначала от волнения, а потом от других мыслей… Они удивили меня еще больше, чем желание Эванс приглядывать за лордом. Меня это раздражало. При всей симпатии к милой и искренней девушке.
Анжелика же всерьез пыталась со мной подружиться, и это было бы безмерно мило, если бы я не чувствовала себя двулично, улыбаясь ей. Ведь у меня создалось впечатление, что она заняла мое место. Мое.
Левой рукой парень похлопал по кровати рядом с собой. Я удивленно посмотрела на него.
— Присядь.
Я кинула взгляд на кресло, стоявшее рядом, а затем снова на парня. Тот закатила глаза и раздражено вздохнул:
— Элеонора, сядь. Рядом со мной. — Велел он повелительным тоном. Затем он помолчал и выдавил из себя: — Пожалуйста.
— Встреча с ангелами пошла на пользу твоим манерам. — Проворчала я.
Присаживалась на край кровати я осторожно, чтобы не коснуться парня. Маскировать свое беспокойство (и не только его!) за сарказмом было все сложнее. А уж находясь с ним так близко — вовсе невозможно. Я сложила руки на коленях и посмотрела на покрывало — серое, с белым узором.
Неожиданно я почувствовала, как он дотронулся моего голого локтя, и вздрогнула, оборачиваясь.
— Ты собираешься вздрагивать даже от малейшего прикосновения? Какая чувствительная женщина. Мне нравится. — Усмехнулся Эйден.
— Помнится, при нашей первой встрече ты говорил, что я ребенок, и дети тебя не интересуют. — Я добавила в голос как можно больше яда.
— А ты обиделась?
— А ты хотел меня обидеть?
— Не знаю.
— Нет, я не обиделась. Чтобы рассердиться на тебя и твои поступки, я должно что-то чувствовать к тебе. Мне должно быть небезразлично. Это не так.
Молчание. Я не хотела смотреть на Эйдена и видеть, произвели ли мои слова на него какой-то эффект. А еще больше не хотела, чтобы он понял, что это чертова ложь.
— Правда? — Спросил парень. Я лишь дернула плечом и принялась царапать ногтем бисерины на платье. Его голос стал тверже: — Элеонора, повернись ко мне, когда я с тобой говорю.
— Опять приказываешь? — Прошипела я.
— Повернись. Сейчас же.
Я возмущенно втянула в себя воздух и резко повернулась, намереваясь высказать все, что во мне накопилось и как меня достал его повелительный тон, и он сам, и милая Анжелика Эванс, и этот дом, и розы в моей вазе, и… Я не ожидала, что его лицо окажется настолько близко.
Ярко-изумрудные глаза, напряженный, вязкий взгляд, пробирающийся в душу. Совсем рядом. Так, что я могу видеть каждую черную ресничку. Но и этого Эйдену показалось много. Он быстро, не дав мне и шанса опомниться, сориентироваться, что-то осознать, сократил расстояние между нашими лицами и его губы накрыли мои.
Я издала то ли вздох, то ли всхлип, идущий откуда-то из груди. Это был стон облегчения. Только в этот момент я поняла, как сильно я этого хотела. Как сильно я переживала за Эйдена. Как сильно я…
Парень углубил поцелуй. Его губы двигались в так с моими, наши языки сплелись. Эйден действовал все с большим напором, как будто каждая секунда срывала его внутренние барьеры. Поцелуй из нежного, изучающего, безмерно чуткого, стал перерастать в страстный. По всему телу распространялось тепло, нет, жар.
Пальцы парня заскользили по моей спине. Каждое его прикосновение вызывала приятную дрожь, как будто разряд тока по телу. Сердце колотилось как безумное. Я подняла руку, осторожно касаясь груди парня, он сразу напрягся, будто думая, что я его оттолкну. Нет. Моя рука скользнула по его груди к шее, притягивая к себе.
Он оторвался от моих губ и рвано выдохнул. Мы оба порывисто дышали. Теплое дыхание парня смешалось с моим, столь же неровным. Глаза потемнели и были будто за пеленой. Мы смотрели друга на друга, пытаясь восстановить дыхание. Мягко, подушечками пальцев, он очертил овал моего лица.
— Ты прекрасна. Как же ты прекрасна.
«Ты прекрасна».
Кажется, я больше не смогу слышать эти слова от кого-то иного. Я лишь улыбнулась.
А затем мы рассмеялись. Да-да. Мы стали смеяться. Я хохотала безудержно, до слез. Уткнувшись лбом в его плечо и чувствуя запах его кожи и чистого белья. Плечи парня вздрагивали от смеха. Это был смех — облегчения, смех — искренность, смех — счастье.
Прямо сейчас все было иначе, я чувствовала, как что-то между нами изменилось. Будто вектор отношений кардинально поменял направление, наконец-то указав нужное. Меня целовал Эйден, и я целовала его в ответ. Потому что мы хотели этого. Это было похоже на сказку. И как во многих сказках, она не обошлась без…
— Эйден, я принесла тебе книги. Ох, Элли! И ты здесь. — Я отпрянула от парня.
Мои руки метнулись к разгоряченном лицу, нервно убирая пряди волос за уши. Передумав, я снова оправила волосы, чтобы скрыть покрасневшие щеки.
— Привет, Анжелика. — Тихо произнесла я, сгорая от стыда.
— Я же просил тебя стучаться. — Холодно и как-то отрешенно произнес Эйден. И как давно он стал называть ее на «ты»?
— Ох, да ладно. Все эти условности. Мы с тобой все равно…
— Элеонора, выйди, пожалуйста. — Перебил ее Эйден. — Мне необходимо поговорить с Анжеликой.
Я обернулась на него, но лицо парня было непроницаемым. Он смотрел прямо перед собой, ни на кого из нас. Я медленно встала, не желая смотреть на привычно счастливу Анжелику, и вышла из комнаты.
— Элли!
У лестницы меня догнала Анжелика. Со светлой улыбкой она протянула мне папку с бумагами:
— Доктор оставил их на столе. Ты не могла бы передать это вашему мальчику-гонцу, Элли?
— Конечно.
— Спасибо, ты прелесть! — Пропела девушка и снова упорхнула в спальню Эйдена.
Я, удобнее взяв увесистую кипу листков, поспешила в надежде догнать Мирка, того самого мальчика, еще на пороге. Насколько я помню, в это время он как раз убегал в городок. Но на одном из пролетов я остановилась. В моих руках была медицинская карта Эйдена Майкла Батори. В сомнении я помедлила, но затем открыла ее. Меня вело лишь одно желание, узнать о том, каково его самочувствие на самом деле, но нашла я совсем иное.
Строчки, написанные чьей-то рукой, оглушили меня. Диагноз: (биполярное аффективное расстройство второго типа — БАР II (маниакально-депрессивный психоз).
Да нет, не может быть. Я посмотрела на корешок папки еще раз. Может, доктор забыл чужие документы? Нет. Имя Эйдена было выведено каллиграфическим почерком, по светло-коричневому картону.
Вдруг все встало на свои места. Частая смена его настроения, его странное поведение. Его инертность и отрешенность, которая резко могла перерасти чрезмерную эмоциональность. Болтовня горничных о том, что они подписывали бумаги о неразглашении. Цитата Люси, намекающая на обостренные периоды в жизни лорда. Грубые слова отца о его недееспособности.
Как много я знала об этой болезни? Почти ничего. И как сильно в ней погряз Эйден?
Глава 15. Неверные решения, благородные мотивы
Глава 15. Неверные решения, благородные мотивы
Когда в саду совсем стемнело, он перестал казаться мне таким сказочным местом. Шорохи из живых превратились в мистические. Ночные бабочки, эти мохнатые посланники дьявола на земле (Честное слово, они похожи на глазастые черепа!), сочли мою рыжую голову за цветок с нектаром и постоянно норовили сесть на макушку, чем жутко бесили.