Страница 8 из 97
Слегка пошатываясь, Кларисса пошла по усыпанной гравием дорожке обратно к галерее и, миновав её, вернулась на широкое кладбище. В её сознании проносились разные картинки, пока она бесцельно бродила между могилами. Вампирша чувствовала, как проходит время и с каждой минутой приближается утро. Она увидела розоватый краешек неба, но продолжала ходить между рядами скромных надгробий, не в силах удержать бесконечный поток запутанных мыслей.
Наконец тянущая боль в груди заставила Клариссу остановиться и поднять глаза на опасно светлеющее небо. Солнце могло взойти в любую минуту!
Демоны ночи, в своем ли она уме? Неужели она собирается сгореть среди этих могил?
Кларисса испуганно огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться. Со всех сторон её окружало одно и то же — красная кирпичная стена, надгробия и кипарисы Но что это там? Острый шпиль колокольни. Где-то рядом с ней должен находиться крестовый ход с колумбарием, в котором стояли их гробы.
Кларисса подобрала юбки и бросилась бежать.
Входя в широкую галерею, она чувствовала, что солнце вот-вот поднимется над горизонтом. Вампирше хотелось прямо здесь опуститься на пол и сомкнуть отяжелевшие веки, но она, стиснув зубы, шагнула в спасительный полумрак колумбария. Споткнувшись у гроба, Кларисса свалилась в него и успела услышать, как над ней захлопнулась деревянная крышка...
ПРОКЛЯТЫЙ ДВОРЕЦ
Лучиано вернулся на остров только следующей ночью. Он долго извинялся и осыпал Клариссу поцелуями, пока она наконец не успокоилась.
— Я думала, ты никогда не приедешь и я буду вынуждена целую вечность провести на этом проклятом кладбище, со всех сторон окруженном водой, — пожаловалась она.
— Мне очень жаль, — искренне сказал Лучиано. — Я не смог сразу же найти то, что искал, а потом было слишком поздно для того, чтобы переправляться назад. Я не хотел заснуть в лодке перед восходом солнца.
— Ты прав, выезжать в предрассветные часы было бы глупо, — согласилась Кларисса. — Я просто очень волновалась здесь одна.
Она задумалась. Что-то смутное в глубине её памяти рвалось наружу, но вампирша ничего не могла вспомнить. Может быть, прошлой ночью что-то произошло? Но что? И почему она так быстро все забыла?
«Скорее всего, это было что-то не важное, — решила вампирша, — а жажда крови ослабила мой разум».
— Лучиано, я очень голодна, — прошептала она, прижав ладони к животу.
Вампир посмотрел на Клариссу с виноватым видом. Он прошлой ночью сумел подкрепиться свежей кровью.
— Я знаю, это неприятно, но голод не представляет для тебя опасности. Без крови мы, вампиры, со временем становимся более медлительными и слабыми, но за пару ночей с тобой ничего не случится.
Кларисса кивнула. Лучиано обнял её и прижал к себе.
— Обещаю, что мы сегодня же ночью уплывем в город и ты сможешь вволю напиться свежей крови. А затем я покажу тебе наш дом.
— Целый дом для нас двоих? — просияла Кларисса. — Это чудесно!
— Да. У нас не будет слуг, которые могли бы содержать дом в
чистоте и порядке и выполнять наши поручения, — сказал
Лучиано,
— поэтому я выбрал не очень большой палаццо, хотя рядом было ещё несколько пустующих строений. Но большинство из них находятся в плачевном состоянии. Палаццо Дарио показался мне идеальным. Прекрасное расположение — прямо на Гранд-канале. Роскошные дворцы тянутся вереницей, вид просто великолепный! Поверь, тебе там понравится.
— Всё это хорошо, но мы ещё не придумали, как решить нашу главную проблему, — попыталась умерить его пыл Кларисса.
Лучиано немного озадаченно посмотрел на возлюбленную. Кларисса обвела рукой простиравшееся перед ними кладбище.
— Как мне отсюда выбраться?
Лицо вампира просветлело.
— А, вот ты о чем. Нам нужно лишь часок подождать. Когда прилив начнёт отступать, ты спокойно сможешь войти в лодку. Я буду стараться грести так быстро, как только смогу, чтобы довезти тебя до дома раньше, чем это путешествие станет для тебя болезненным.
На неуверенный взг ляд Клариссы Лучиано ответил решительным выражением лица и с деланной небрежностью махнул рукой.
— Со временем ты всему научишься, не волнуйся. Тем более что мы сможем упражняться каждую ночь.
Кларисса не разделяла оптимизма Лучиано, однако не стала возражать.
Вампиры перенесли оба гроба в лодку и спрятали их под чёрным покрывалом. Когда церковные колокола пробили следующий час. Лучиано протянул Клариссе руку и помог ей забраться в гондолу. На этот раз у неё ничего не болело, и она с облегчением опустилась на мягкую обивку скамейки, в то время как Лучиано направился к корме. Повернувшись в направлении движения, вампир оттолкнул узкую лодку от причала и взялся за весло.
Все венецианцы гребут именно так, ответил он на вопросительный взгляд Клариссы. Никто не орудует веслом, сидя спиной к носу. Вероятно, здесь, на узких каналах, только так можно держать всё в поле зрения и маневрировать, не сталкиваясь друг с другом. Я уже немного освоил управление гондолой, но признаюсь тебе: продвигаться вперёд, не раскачивая при этом лодку и не теряя равновесия, довольно сложно.
— Ты справляешься чудесно! — похвалила возлюбленного Кларисса, которая постепенно начинала наслаждаться этой поездкой.
Ночной ветер гладил её лицо и играл с длинными волосами. Лучиано использовал свои вампирские силы на полную мощь, и гондола продвигалась гораздо быстрее, чем те, где у весла стоял человек. Город с каждой секундой приближался, и вскоре Кларисса уже смогла различить отдельные здания. В некоторых из них на первом этаже ещё горел свет, а из окон доносились весёлые голоса. В основном это были голоса мужчин, решивших пропустить последний стаканчик, прежде чем отправиться домой.
Лучиано направил лодку на запад, к глубоко врезающейся в город бухте, которая, постепенно сужаясь, переходила в Канале делла Мизерикордия. Даже название набережной Фондаменте Нове говорило о том, что эта часть Венеции была создана с помощью насыпей.
Гондола плавно скользила по каналу. По обеим сторонам от него прямо из воды поднимались дома. Они были построены из красного кирпича, то тут, то там выступавшего из- под облупившейся штукатурки. Фасады зданий отличались скромностью и лишь время от времени прерывались маленькими балконами и выложенными из светлого камня отверстиями для стока воды. Немного поодаль выгибались к небу перекинутые через канал мостики, а сам канал разделялся и становился всё уже, пока расстояние между его стенками не уменьшилось до нескольких шагов. Но как изменился вид города, когда они свернули в сторону Гранд-канала! Он был поистине роскошным, неповторимым! Здесь даже в столь поздний час можно было увидеть немало гондол. Все гондольеры, как и Лучиано, стояли сзади на небольшой платформе и направляли свои длинные узкие лодки с помощью единственного весла, расположенного с правой стороны. Удивительно, как им удавалось плыть прямо, а не всё время по кругу. Но тут был секрет, заключавшийся в том, что все гондолы немного изогнуты, о чём и поспешил рассказать удивленной Клариссе Лучиано.
— Прошлой ночью мне удалось пообщаться с одним гондольером, и он научил меня правильному обращению с этим веслом. Грести им и вправду нелегко!
— И всё же ты очень быстро этому научился, — с гордостью отметила Кларисса.
Лучиано просиял.
Они наблюдали за скользящими мимо чёрными гондолами. В отличие от их собственной, на большинстве гондол были установлены небольшие каюты с тяжелыми занавесками, скрывавшими пассажиров от любопытных взглядов, но в то же время отнимавшими у них самих возможность полюбоваться городом, которую Клариссе ни за что на свете не хотелось бы упустить.
— Какие роскошные дворцы! — восхищенно выдохнула она, не замечая, что коварная вода снова начинает причинять ей боль.
Словно во сне вампиры скользили вдоль венецианских палаццо с роскошными арочными окнами разных стилей и эпох. Изобилием украшений на выходивших в сторону канала фасадах дворцов благородные семейства демонстрировали собственное богатство и влиятельность. Элементы из светлого истринского камня и мрамора обрамляли окна, придавали выразительность балконам, а подчас заполняли всю стену. Каждый дворец обладал богато отделанными водными воротами, раскрашенными в цвета фамильного герба, с увенчанной золотом палиной12 для привязывания гондол. Так хозяева и их гости могли попасть из канала прямо в зал дворца.