Страница 107 из 153
— ЮнМи, понимаешь, я подумала… У тебя ведь скоро государственный экзамен…
ЛиХерин несколько испуганно смотрит на меня своими прекрасными глазами. Рядом с ней, сзади, стоит МиХи и строго смотрит на меня. Похоже, моя прекрасная скрипачка задумала бросить меня и уйти в туман. Решила, что её репутация стоит дороже какого-то там выступления. А может не сама решила, а кто ей помог. Перевожу взгляд с ЛиХерин на МиХи и задумываюсь над вопросом — «каким адским способом следует умертвить ДжуБона?»
— А репетиции — это время, — продолжает развивать свою мысль ЛиХерин, «почему она не может», — я думаю, что лучше тебе его потратить на подготовку к сунын. Это ведь очень важно для твоей будущей жизни…
ЛиХерин останавливается, видно собираясь с духом, перед тем как сказать — «я устал, я ухожу».
— Онни, я лучшая ученица в школе, — мягко говорю я, не давая ей произнести «крайние слова» и поправляюсь, чтобы не прозвучало хвастливо, — ну, или, почти лучшая. Так что мне этот экзамен не страшен, не волнуйся за меня.
МиХи, прищурясь, с недоверием смотрит на меня — как это мол, так? Сунына не боишься?
— И вообще, мне кажется, что роль сунына в моей будущей жизни сильно преувеличена, — говорю я, смотря на МиХи, — а вот роль удачного выступления на сцене очень и очень важна…
Я перевожу взгляд на ЛиХерин.
— Как мне, так и тебе, онни, — говорю ей я, — А в случившимся моей вины нет. Это господин ДжуБон ставил на мне бесчеловечные опыты, пытаясь научить танцевать. Он почему-то решил, что моя голова мешает моим ногам. Вот он и напоил меня, пытаясь отключить мне мозг. Я до этого соджу вообще в рот не брала. Я и не знала, что становлюсь буйной, когда пьяная. Я бы ему сказала, что меня поить нельзя, а так…
Я пожимаю плечами.
— Что учитель говорит, то и нужно делать, — строго смотря на меня, говорит МиХи.
— Но и отвечать тогда за последствия должен тоже он, — уточняю я «диспозицию» и снова обращаюсь к ЛиХерин, — думаю, что эту историю быстро замнут. Не такой человек ДжуБон, чтобы с него в школе сильно спросили. А раз так, то ничего не будет. Директор уже сказал, что это недоразумение. Поэтому, не спеши. Твоё желание не влипнуть в скандал, понятно. Но это всего лишь досадная случайность, а не наличие у меня хронического алкоголизма. Мы с тобой достаточно хорошо уже продвинулись на репетициях, чтобы вдруг взять всё и бросить. Ты же знаешь, что музыка — супер. Знаешь?
Вопросительно смотрю на ЛиХерин. Та задумывается на несколько мгновений и кивает в ответ.
— Да, музыка — супер, — кивая, говорит она.
— А ты, супер-скрипачка, — говорю я, — вместе, ты и музыка, вы покорите весь мир. Ты ведь одна будешь стоять на сцене, без меня. Так что я никак не испорчу твоё будущее, онни.
ЛиХерин смущённо смотрит на меня.
— Я просто подумала, что у тебя сунын… Это ведь, очень важно. Концерты, они ещё будут…
— Не будут, — серьёзно говорю я, — будут просто, концерты. А исполнить первым хит всех времён и народов, это не у всех в жизни бывает.
МиХи насмешливо фыркает.
— Ты такая самоуверенная, — с иронией глядя на меня произносит она.
— От скромности — люди дохнут, — отвечаю ей я и предлагаю, — раз мы порешали все наши животрепещущие вопросы, тогда, приступим к репетиции?
— Да, хорошо, — кивает ЛиХерин.
— В этот раз должно получиться ещё лучше, — обещаю ей я, — качественный звук имеет тенденцию накапливаться.
Время действия: этот же день, вечер
Место действия: школа Кирин, коридор. СынРи ловит на повороте ЮнМи
— Здравствуй, ЮнМи! — внезапно раздаётся рядом со мною, выводя меня из задумчивого перемещения в пространстве.
Поворачиваю голову — радостно скалящийся СынРи. Похоже, парнише что-то нужно, раз он решил пообщаться. Хмм… Ладно, поговорим. Как там, в дорамах, обиженные девочки с оппами общаются?
— Что-то сдохло в лесу? — не здороваясь, спрашиваю я парня.
— Что, сдохло? — удивившись, «не врубается» мой собеседник.
— Наверное, что-то большое, — предполагаю я, — раз СынРи-оппа решил со мною поговорить…
— А что, мне нельзя с тобою поговорить?
— Наш последний разговор закончился тем, что ты обещал меня задушить.
— Я?! Задушить?! Никогда такого не было!
— Ну… может не задушить. Может, я и путаю. Но всё равно, обещал какой-то ужас и я обиделась. Вот!
Произнеся эту хрень, я гордо задираю подбородок и, опустив глаза, с интересом смотрю на парня — как она на него подействует? У СынРи на лице ошарашенное выражение.
— Это, — говорит он, собираясь с мыслями, — это было недоразумение, при том разговоре. Я тогда был уставший и…
— И малость не в себе? — подсказываю я на мгновение задумавшемуся собеседнику.
— Что-то вроде этого, — кивнув, соглашается он.
— А сейчас ты — «в себе»? А как определить, когда ты «в себе», а когда нет? Ты вешаешь опознавательный знак? У тебя сейчас есть опознавательный знак? Где он?
— Слушай, ЮнМи, хватит вспоминать прошлое. И у тебя и у меня есть друг к другу претензии. Не всё ж время их теперь вспоминать?
— А что тогда делать? У нас общих дел нет, только прошлые.
— Если нет, то они могут появиться. Я вот нормально к тебе отношусь. Я нёс тебя на спине, чтобы ты не замёрзла и не заболела.
— Я не просила, — пожимаю я плечами.
— Я не мог тебя бросить на улице в таком состоянии.
— Раз не мог, то значит, это было вынужденным, а не поступком от чистого сердца. Чего же ты за это хочешь?
— Ты могла бы быть просто более приветливой.
— Ты вынужденно тащил меня на себе, чтобы я стала более приветливой? Какая странная логика!
— Пфф, — выдыхает СынРи, — как с тобой трудно! Ты хоть каплю уважения можешь к старшему показать? К тому, кто тащил тебя на себе, чтобы ты не замёрзла?
— У этого старшего, — говорю я, — есть озабоченная кошка, которою зовут ЁСыль. Общаться с которой на всякие дурацкие темы, я совсем не желаю.
СынРи секунды две смотрит на меня и спрашивает, меняя тему разговора.
— Скажи, то, что ты играла вчера на гитаре. Это что было?
— Если бы я помнила, что было вчера, то я тебе бы сказала, а так… Извини.
— Что, совсем не помнишь? — недоверчиво смотрит на меня СынРи.
— Абсолютно! — подтверждающе киваю я, — Возможно, это была пьяная импровизация.
СынРи осуждающе качает головой.
— А я тут не причём, — говорю я, — все вопросы — к ДжуБону.
— Слушай, — не став ничего говорить про ДжуБона, интересуется СынРи, — для тебя, что так просто — писать песни?
Я в ответ пожимаю плечами и отвечаю: Просто они как-то внезапно приходят в голову, СынРи-сии.
— Напиши нам, а? — неожиданно просит СынРи, — Как для «FreeStyle»?
СынРи смотрит на меня с выражением на лице как у людоеда, который после года поста наконец-то увидел жратву. Ну, так и знал, что это «ж-ж-ж» неспроста. Нет в жизни искренности, ох, нет. Всеми поступками людей движут скрытые мотивы. Один я, бессребреник. Всё за спасибо, за просто так… Горе мне, горе!
— Я не могу, — говорю я и объясняю почему, — ты же знаешь, что у меня контракт с агентством. Все вновь написанные песни я должна сначала показывать там. А потом, как они уж решат, что с ними будут делать…
— А давай мы выиграем у тебя в карты?! — предлагает мне СынРи вариант решения проблемы, — Ты же говорила, что это вполне достаточное основание. Помнишь?
— Почему я должна это делать? — помолчав, интересуюсь я.
— Это всем выгодно, — начинает убеждать СынРи, — и в первую очередь тебе. Если получится ещё один хит, то ты приобретёшь известность как композитор, приносящий большие деньги. Сможешь диктовать агентству условия своего контракта. А мы получим славу как исполнители. Раз «FAN Entertainment» готово продюсировать ещё одну группу, то может, мы ей и станем? Все будут получать деньги и славу: ты, мы, «FAN Entertainment»…
СынРи выжидательно смотрит на меня, ожидая ответа. Ну что сказать? Хитёр жук, хитёр!