Столетие Трагедии

Парад окончен. Но как раз тут начинается еще то, что без слов говорит о произошедших за двадцать лет переменах в сознании людей. С обеих сторон красного здания музея на площадь стали вливаться неудержимыми потоками колонны ликующего народа.

Плакаты, реявшие над колоннами демонстрантов, говорили о труде, а звуки гармоник и народных оркестров отражали радость жизни.

Шли интеллигенты, шли рабочие, шли старики, и девушки, и матери с детьми на руках. Молодые не знали черных пятен прошлого, но и мы, молодые душой старики, их в подобные минуты забывали, сливаясь в тот единый народный монолит, который показал свою твердость как в дни войны, так и в годины труда, созидающего светлое будущее нашей бессмертной Родины.

"Так вот она - новая революционная дисциплина! - подумал я.- Не она ли руководила и мной все двадцать лет революции?"

Я родился под счастливой звездой и желаю тебе, мой читатель, быть столь же счастливым, каким чувствовал я себя в это радостное первомайское утро!

Большая война ХХ века, начавшаяся в 1914 г., по сути, закончилась только в 1991 г., причем ряд задач, поставленных перед 1914 г., не был решен в 1991 г.; не решен он и по сей день, и нет сомнений, что главный противник России попытается их решить. В связи с этим опыт "водораздельной эпохи" (1871-1929/33 гг.) и 1930-х годов крайне важен. Наши дни весьма напоминают начало ХХ века, а нынешняя РФ значительно больше похожа на предвоенную Российскую империю, чем на предвоенный СССР. Анализ подготовки именно Первой мировой войны в большей степени, чем Второй наглядно демонстрирует методы и формы деятельности наднациональных структур управления, созданных на мощной британской основе.

В чем заключались слабости России, русского правящего класса в начале ХХ в., слабости, которые обрекли его на поражение и на которые нам именно сегодня в силу сходства эпох и систем необходимо обратить внимание?

Во-первых, коррумпированность, прогнилость верхушки и господство клановых интересов над государственными, а частносемейных - над клановыми.

Во-вторых, неадекватность современному им миру, проявлявшаяся в отсутствии у государства и правящего класса и реальной картины происходящего, и не просто самостоятельной стратегии исторического развития, а вообще какой-либо стратегии.

В-третьих, верхушка правящего класса прямо или опосредованно, т. е. через своих или иностранных капиталистов была тесно связана с западным капиталом, часто зависела от него, отсюда - один шаг до превращения в агента влияния или просто в агента Чужих и Хищников, фоном, способствующим всему этому была сырьевая специализация страны, т. е. не лучшее положение в международном разделении труда, и финансовая зависимость от иностранного капитала, из-за которой русскому мужику пришлось умирать за британский интерес и гибнуть, спасая Париж.

Численность населения РФ сегодня не только меньше, чем в России, но если в последней население росло, то ныне оно сокращается. В конце XIX в. население России составляло 125,6 млн. чел., в 1913 г. - 165 млн. (без Польши и Финляндии). Прирост за полтора десятка лет - 40 млн. За 25 "эрэфовских" лет мы потеряли по разным подсчетам около 30 млн. чел., поскольку смертность превышает рождаемость. "Около" - потому что точной статистики нет. Нет даже точной цифры населения РФ, и если правду говорят участники последней переписи, что им настоятельно рекомендовали завышать численность населения на 30 %, то выходит, реально нас может быть не 140 млн., а 100-110 млн. 30 млн. не шутка, поэтому их всячески стараются списать на потери в Отечественной Войне 1941-1945 годов, вот почему теперь размахивают именно этой цифрой, прибавив к хрущёвскому вранью ещё с десяток миллионов.

Территориально РФ сегодня существенно уступает Российской империи, а в геополитическом и военно-стратегическом плане ее положение более угрожаемо, чем империи Романовых: у тех не было потенциальных угроз ни с исламского Юга, ни с Дальнего Востока, да и с запада на Россию не надвигался единый Запад в виде агрессивного блока НАТО. Русским царям и во сне не могли привидеться на русской территории иностранные военные базы. О Российской империи нельзя было сказать, что это геополитически изолированная, практически лишенная выходов к морю страна, которая к тому же не имеет союзников - только партнеров, которые смотрят на нее как на потенциальную добычу, как на еду.

По ряду показателей РФ словно вернулась в начало ХХ века, в 1913-й. Это, прежде всего место в международном разделении труда: Россия была аграрно-сырьевым придатком капиталистического Запада, ядра мировой капсистемы, РФ, правда, только сырьевой придаток. Россия вывозила зерно, обеспечивала свою продовольственную безопасность, а РФ свою продовольственную безопасность почти не обеспечивает.

В 1990-е годы РФ вернулась к модели, которую условно можно назвать "моделью Александра II". Речь идет о функционировании страны в мировой системе в качестве финансово зависимого поставщика сырья с постепенно уменьшающимися международной субъектностью и суверенитетом. Эта модель характеризуется следующими чертами:

интеграция в мировую капиталистическую систему в качестве зависимого от ее ядра элемента;

сырьевая специализация;

рост эксплуатации населения как местными господствующими группами, которые начинают жить по не местным, а западным буржуазным стандартам потребления, так и иностранным капиталом (прежде всего через механизмы мирового рынка);

резкое ухудшение положения основной массы населения в результате двойной эксплуатации и рост социальной поляризации, неравенства;

отказ государства от главного правила русской власти - "учет и контроль", т. е. от ограничения государством аппетитов верхов в таком социуме, который создает небольшой по объему совокупный общественный продукт;

участие центроверха в эксплуатации населения совместно с господствующими группами и иностранным капиталом;

рост противоречия между сырьевой специализацией в мировой экономике и великодержавным статусом в мировой политике.

Все эти черты выявились уже после смерти Александра II, однако фундамент был заложен именно в его царствование, отсюда название модели. Надо признать: и Александр II, и Александр III, и даже Николай II сопротивлялись этой модели, а точнее ее крайностям, намереваясь смягчить их. Однако, как говорил И.В. Сталин, есть логика намерений и логика обстоятельств и логика обстоятельств сильнее логики намерений. Три русских царя, о которых идет речь, слабо контролировали обстоятельства жизни страны, плохо представляли реальную картину мира, да и собственной страны тоже.

Всю вышеприведённую "великолепную" семерку характеристик "модели А-II" мы увидели в РФ уже в середине 1990-х годов, и "семибанкирщина" 1996-1999 гг. стала лишь ее "апофигеем". Во времена 19 века эта модель была результатом индустриального недоразвития, а сегодня это есть результат сознательно проведенной в интересах Запада и по лекалам Римского клуба деиндустриализации.

В результате реализовавшейся в РФ в синхроне диалектики двух диахронных типов накопления не только капитализм не развивается, не складываются рынок и средний слой, но даже организованный социум плохо формируется, вместо него - "общество-каша" без чётко выраженных социальных групп, выглядящее как смесь позднего самодержавия, феврализма (февраль - сентябрь 1917 г.) и НЭПа. Мы имеем самовоспроизводящийся процесс разложения позднесоветского социума, оседланный и приватизированный определенными группами, установившими монополию на проедание советских запасов, советского наследия, советской субстанции, которые они к тому же всячески поносят (как известно, едят и гадят в одном и том же месте только свиньи).

Страх позднесоветской номенклатуры перед Сталиным - это страх "теневого СССР" перед исходным проектом, страх паразита перед здоровым организмом, перед возмездием с его стороны, страх перед народом. После 1991 г. этот страх обрёл новое, откровенно, а не скрытое, классовое измерение, которое, как демонстрируют время от времени кампании десталинизации, делает этот страх паническим, смертельным.