Страница 31 из 41
Когда Ленин 24 октября писал второпях свою ужасную записку: "Верховского прогнали! всё висит на волоске! неважно, кто возьмёт власть!..", в Петербурге, великом городе, столице недавней Империи, дело совершалось неторопливо. Специальные группы тихо овладевали почтамтом, телеграфом, телефонной станцией, вокзалами - все эти учреждения продолжали исправно работать, и публика ничего необычного не замечала, просто - на почте и телеграфе вводилась негласная цензура - какие письма и телеграммы дозволительно отправлять, а какие нежелательны. На телефонной станции вводилось прослушивание всех телефонных разговоров и разъединение разговоров ненужных. На вокзалах специальные люди садились рядом с диспетчером и советовали ему, какие поезда и эшелоны желательно пропустить, а какие лучше притормозить.
Естественно, что всё это осуществляли не солдатня, а обученные своему делу офицеры.
Заговорщики знали, что над ними нависает угрожающая лавина - 200-тысячный гарнизон Петрограда.
Все мемуаристы отмечают трусливое настроение солдат Петроградского военного округа осенью 1917-го года. Собственно боевых частей в Петрограде (за исключением трёх Донских казачьих полков) не имелось. Горделивые гвардейские наименования - Преображенский полк, Павловский, и прочая, - прикрывали ленивое существование чрезмерно раздутых запасных батальонов, где новобранцев обучали ходить строем, колоть штыком соломенное чучело, - после чего из новобранцев формировали маршевые роты по тысяче человек и отправляли эшелонами на фронт. Мечта каждого петроградского солдата была избежать фронта. За это давали писарям взятки, офицерам делали подношения. В июле 17-го года обучение и отправка маршевых рот как-то сами собой прекратились. Солдаты жили в казармах, вволю бродили по городу (революционная свобода), вволю жрали положенные ещё от царя дармовое мясо и хлеб, вечера и ночи (читайте у Милицына) проводили в трактирах, в синематографах, с девками, а потом в казарме спали до полудня.
Корнилов в августе был уверен, что гарнизон Петрограда останется безразличным к его наступлению на Петроград - так оно и вышло.
В октябре солдаты дружно ненавидели Керенского и ругали большевиков. Главной задачей заговора было, чтобы солдаты не вылезали из казарм и чтобы казачьи полки не стали ввязываться в чужое им дело.
Керенский позднее писал, что командующий войсками Петроградского военного округа полковник Полковников оказался предателем. Вероятно, Полковников был в заговоре, - в пользу этого говорит тот факт, что спецгруппы начали овладевать государственными учреждениями Петрограда в 10 часов утра 24 октября, а полковник Полковников доложил об этом по прямому военному телеграфному проводу Главнокомандующему генералу Духонину в Ставку в Могилёв, только в 10 часов утра 25 октября - когда уже было объявлено (на всю Европу, через радиостанции "Авроры", Новой Голландии и линкоров Балтийского флота, стоявших в Гельсингфорсе), что Временное правительство низложено.
Но чтобы устрашить Петроградский гарнизон, в качестве мощного и энергичного противника зажиревшей солдатни - был двинут Балтийский флот.
В октябрьском заговоре принимали важнейшее участие морской министр контр-адмирал Д. Н. Вердеревский, и недавний командир 2-й бригады крейсеров Балтийского флота, а ныне управляющий морским министерством капитан 1 ранга М. В. Иванов, и командующий Балтийским флотом контр-адмирал А. А. Развозов, а также подчинённый генерал-аншефу Черемисову начальник Приморского фронта и Морской крепости Петра Великого капитан 1 ранга Б .Б. Жерве, и начальник Военно-морского управления при главнокомандующем Северного фронта генерале Черемисове контр-адмирал В. М. Альтфатер. Все они были первоклассные, отважные боевые офицеры, командиры кораблей и соединений, все в боевых орденах (Иванов - золотое оружие за храбрость).
В советской литературе, даже в энциклопедиях, утверждалось, будто Балтийским флотом в Моонзундском сражении командовал "большевистский комитет". Это - глупость и ложь. Как больничный кочегар не может заменить хирурга, так дюжина матросов не сможет командовать крейсером, тем паче в бою.
Моонзундское сражение в октябре 1917-го года продолжалось 8 суток. Немцы с целью захватить Петроград собрали силы - 10 линкоров-дредноутов, 10 крейсеров, ещё почти 300 кораблей и судов, 100 самолетов, 25 тысяч десантных войск. Наш Балтийский флот мог противопоставить им только 2 линкора до-дредноутного типа, 3 крейсера, около 100 кораблей и судов, 30 самолетов, 16 береговых батарей и 12-тысячный гарнизон Моонзундских островов. Все офицеры были на своих местах. Командовали операцией штаб Балтийского флота и командующий флотом контр-адмирал А. А. Развозов. Все русские моряки с честью исполнили свой долг. Мы вынужденно отдали немцам Моонзундский архипелаг, - но немцы понесли тяжёлые потери и не рискнули прорываться далее, в Финский залив, в минные поля, к Петрограду.
В военное время, на театре военных действий переход корабля из порта в порт - это боевая операция. На переход корабля отдаётся приказ штаба, составляется план перехода и подготовки боевых частей корабля. На корабле минимум за 12 часов до отхода от стенки нужно разводить огонь в топках, "поднимать пар" в котлах. Корабль должен получить боеприпасы и продовольствие, уголь (нефть) и смазочные материалы (всё это - в разных гаванях), получить карты с новейшей гидрографической и боевой обстановкой (идти по вчерашней карте - вылетишь на камни или подорвёшься на минах). О переходе корабля должны быть заранее оповещены все береговые посты наблюдения и связи и береговые артбатареи - громаднейшая штабная работа, и никакому "ревкому" она не под силу.
При чём здесь "Центробалт", где заправлял Дыбенко? Этот Дыбенко был матрос-баталер, воровал у своих товарищей бушлаты, пошёл за это в штрафники, а в феврале 1917-го года объявил себя страдальцем царского режима.
25 октября 1917-го года в Морской канал Петрограда и в акваторию Невы были переведены из Ревеля и Гельсингфорса (по секретным фарватерам в наших минных полях) и Кронштадта - 1 броненосец (27 октября, когда началось наступление генерала Краснова на Петроград, броненосец "Заря Свободы", бывший "Император Александр Второй", стоявший у входа в Морской канал, был заменён гвардейским крейсером "Олег"), 2 эскадренных миноносца, 3 минных заградителя, 2 тральщика, 1 сторожевое судно, 1 учебное судно. 1 лёгкое судно, они доставили несколько сотен моряков, базовый госпиталь с персоналом, 2 тысячи винтовок, 1 миллион патронов (вместе с "Авророй", которая уже стояла в Неве, общая артиллерийская сила этой эскадры могла разрушить весь центр Петрограда).
Грамотный военный моряк вам скажет, что такой переход и сбор кораблей и судов - отличная работа штабных офицеров.
Временное правительство Ленина высоко оценило заслуги моряков в деле Октябрьского переворота - в ноябре 1917-го года контр-адмирал Развозов был произведён в вице-адмиралы, капитан 1 ранга Иванов был произведён в контр-адмиралы (впоследствии контр-адмирал Иванов будет инспектором Морских войск ВЧК).
Вахтенный журнал крейсера "Аврора", относящийся к осени 1917-го года, был найден в 1937-м году при обыске в сейфе одного из арестованных большевистских "вождей". В вахтенном журнале отсутствовали (вырваны "с мясом") страницы с записями последних десяти дней октября 1917-го года.
Зачем крейсер "Аврора" вечером 24 октября вышел на фарватер Невы? Казённая версия говорит: "вечером 24 октября прибыл на "Аврору" из Смольного гонец и передал революционный приказ - выйти к Николаевскому мосту и разогнать юнкеров, и "Аврора" тотчас вышла к мосту, и разогнала юнкеров".
На "Авроре" были 24 паровых котла, и чтобы к вечеру держать нормативное давление пара в котлах 17 атмосфер и в паровых машинах 15 атмосфер, нужно было разводить пары с раннего утра. Перемещение могучего крейсера - невозможно без предварительной разработки в штабе флота.