Страница 9 из 76
Эта книга изначально основывалась на непосредственном опыте новых войн, в особенности на Балканах и в Закавказье. Я много поездила в этих местах, будучи одним из председателей Хельсинской гражданской ассамблеи (ХГА), и многое из того, что известно мне сейчас, я узнала от критически мыслящих интеллектуалов и активистов, участвующих в работе местных филиалов ХГА. В частности, в Боснии и Герцеговине ХГА получила статус исполнительного органа Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), что во время войны дало мне возможность при поддержке местных активистов перемещаться по стране. Также мне весьма повезло с доступом к различным институтам, ответственным за осуществление выработанного международным сообществом курса. Среди прочих одной из моих задач в качестве сопредседателя ХГА было представление идей и предложений местных отделений правительствам и таким международным институтам, как ЕС, НАТО, ОБСЕ и ООН. Совсем недавно я включилась в проекты, нацеленные на оказание поддержки гражданскому обществу в Ираке и Афганистане. Будучи академическим работником, благодаря чтению, обмену с работающими в смежных областях коллегами и благодаря исследовательским проектам, запущенным для Университета ООН (УООН), Европейской комиссии и Программы развития ООН (ПРООН), я смогла дополнить и соотнести это знание с контекстом!26. В частности, мне сильно помогли информационные бюллетени, новостные дайджесты, просьбы о помощи и мониторинговые доклады, которые сейчас можно получать по Интернету ежедневно.
Эта книга написана не просто для того, чтобы дать некую информацию, хотя я и постаралась сделать ее информативной и подкрепить свои утверждения соответствующими примерами. Цель книги состоит в том, чтобы изложить альтернативную точку зрения — точку зрения, вытекающую из опыта критически мыслящих людей в реальной обстановке, сдобренного моим собственным опытом участия в различных международных форумах. Это мой вклад в то концептуальное переосмысление моделей насилия и войны, за которое обязательно предстоит взяться, коль скоро трагедиям, вторгающимся в человеческую жизнь во многих частях света, должны быть положены препоны. Я не оптимистка, хотя мои практические рекомендации, возможно, кажутся утопичными. В надежде (а не в уверенности) я предлагаю их как единственную альтернативу мрачному будущему.
2. Старые войны
КАК ЛЮБИЛ подчеркивать Клаузевиц, война— это социальная деятельность27. Она включает в себя мобилизацию и организацию мужчин (и практически никогда — женщин) в целях причинения физического насилия, предполагает определенные типы регулирования социальных отношений и обладает своей собственной особой логикой. Клаузевиц, являвшийся, должно быть, величайшим истолкователем войны нововременной эпохи, настаивал на том, что войну нельзя сводить ни к искусству, ни к науке. Порой он уподоблял войну экономической конкуренции и часто пользовался экономическими аналогиями, чтобы проиллюстрировать суть своей мысли.
У каждого общества есть его собственная характерная форма войны. То, что, как правило, воспринимается нами в качестве войны, то, что получает определение войны у формирующих политический курс политиков и военачальников, на деле представляет собой специфический феномен, чер-
ТАБЛИЦА 2.1. Эволюция старых войн
XVII-XVIII вв.
XIX в.
Первая пол. XX в.
Вторая пол. XX в.
тип политического устройства
Абсолютистскоегосударство
Национальноегосударство
Коалициигосударств;многонациональныегосударства;империи
Блоки
цели войны
Государственные интересы; династический конфликт; консолидация границ
Национальныйконфликт
Национальный и идеологический конфликт
Идеологическийконфликт
тип армии
Наемная/профессиональная
Профессиональная/воинскаяповинность
Массовыеармии
Военно-научная эли-та/профес-сиональ-ные армии
военная техника
Использование огнестрельного оружия, оборонительные маневры, осады
Железные дороги и телеграф, быстрая мобилизация
Массированная огневая мощь; танки и самолеты
Ядерноеоружие
военная экономика
Регулярное налогообложение и займы
Расширение администрации и бюрократии
Мобилизационнаяэкономика
Военно-промышленныйкомплекс
ты которого сложились в Европе где-то между XV и XVIII веком (хотя с тех пор он и прошел в своем становлении несколько разных фаз). Это был феномен, теснейшим образом сопряженный с эволюцией новоевропейского государства. Как я попыталась показать в табл. 2.1, в своем развитии он прошел через несколько фаз — от относительно ограниченных войн XVII-XVIII веков, обусловленных нарастающей мощью абсолютистского государства, через главным образом революционные войны XIX столетия, такие как Наполеоновские войны или Гражданская война в Америке (они были связаны с образованием национальных государств), до тотальных войн первой половины XX века и так называемой холодной войны второй половины XX столетия, которые были войнами альянсов, а позднее — блоков.
Каждая из этих фаз характеризовалась отличным от других образом военных действий, включавшим различающиеся типы вооруженных сил, разнящиеся стратегии и приемы, отличающиеся друг от друга военные средства и отношения. Однако, несмотря на эти различия, война распознавалась как один и тот же феномен — построение централизованного, «рационализованного», иерархически упорядоченного, привязанного к одной определенной территории новоевропейского государства. Так как централизованное, территориали-зированное новоевропейское государство уступает дорогу новым типам политического устройства (polity), возникающим на фоне новых глобальных процессов, война, как она мыслится нами сегодня, становится анахронизмом.
Задача этой главы — дать стилизованное описание старых войн. Реальные военные действия никогда в точности не совпадали с этим стилизованным описанием. Данный тип войны был преимущественно европейским. И в Европе, и в других местах всегда были восстания, колониальные или партизанские войны, которые иногда получали описание «нерегулярной войны», а то и вовсе не назывались войнами. Вместо этого их называли мятежами, повстанческими движениями или, в последнее время, конфликтами низкой интенсивности. Как бы то ни было, это стилизованное понятие войны по-прежнему глубоко воздействует на наше мышление о войне и даже сегодня преобладает в том, как лица, ответственные за принятие политических решений, мыслят национальную безопасность.
Война и возникновение новоевропейского государства
Клаузевиц определял войну как «акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю»28. В то время эта дефиниция подразумевала, что «мы» и «наш противник» — это государства и «воля» одного государства может быть ясно определена. Следовательно, та разновидность войны, которую анализирует Клаузевиц (даже притом, что у него есть работы, посвященные малым войнам), по преимуществу представляла собой войну между государствами ради достижения поддаю -щейся определению конечной политической цели, то есть государственного интереса.
Понятие войны как деятельности государства прочно установилось лишь к концу XVIII века. Единственным прецедентом такого типа войны являлся Древний Рим, хотя даже в данном случае этот прецедент односторонний: государство (то есть Рим) сражалось против варваров, у которых не было отдельного понятия для государства и отдельного понятия для общества. Ван Кревельд полагает, что война между греческими полисами не считалась войной между государствами, поскольку между гражданами и государством не существовало ясного различения. Войны велись ополчениями граждан, а оценки военных действий современниками, как правило, относились к войне между «афинянами» и «спартанцами», а не между «Афинами» и «Спартой»29. В период между падением Римской империи и поздним Средневековьем войны велись множеством разнообразных участников: церковь, феодальные бароны, племена варваров, города-государства,— и у каждого из этих участников были свои собственные, характерные для него военные формирования. Способ ведения войны у варваров основывался, как правило, на воинских культах, а ключевой военной единицей был отдельный воин. Феодальные бароны опирались на рыцарей, с их кодексами чести и рыцарской доблести, за которыми стояли крепостные. Города-государства Северной Италии, как правило, опирались на ополчения граждан, во многом напоминая греческие полисы более ранней эпохи.