Страница 1 из 76
Новые и старые войны
Война как бриколаж
1. Введение
2. Старые войны
3. Босния и Герцеговина:
разбор примера новой воины
4. Новые войны и политика
гг
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
НОВЫЕ И СТАРЫЕ ВОЙНЫ
Мэри Калдор
Новые и старые войны
Организованное насилие
В глобальную эпоху
«Новые и старые войны» Мэри Калдор фундаментальным образом изменили подход современных ученых и политиков к пониманию современной войны и конфликта. В контексте глобализации эта прорывная книга показала: то, что мы считали войной (то есть война между государствами, в которой цель состоит в применении максимального насилия), становится анахронизмом. Вместо нее появляется новый тип организованного насилия, или «новые войны», которые можно описать как смесь войны, организованной преступности и массовых нарушений прав человека. В этих войнах принимают участие как глобальные, так и локальные, как государственные, так и частные участники. Войны ведутся ради частных политических целей с использованием тактики террора и дестабилизации, которые формально запрещены правилами ведения современных войн.
Настоящее издание «Новых и старых войн» может стать настольной книгой исследователей международных отношений, политологов и конфликтологов, а также будет интересно всем, кто хочет узнать о меняющейся природе и перспективах войн.
Содержание
Егор Соколов. Война как бриколаж • 7
Предисловие к третьему изданию • 20
Сокращения • 25
1. Введение • 28
2. Старые войны • 54
Война и возникновение новоевропейского государства • 57;
Клаузевиц и войны XIX столетия • 67;
Тотальные войны XX столетия • 74
3. Босния и Герцеговина: разбор примера новой войны • 83
Почему велась эта война: политические цели • 85;
Как велась эта война: военные и экономические средства • 108;
Характер международного участия • 131;
После Дейтона • 148
4. Новые войны и политика • 153
Характеристики глобализации • 155;
Политика идентичности • 167;
Космополитизм versus партикуляризм • 187
5. Глобализированная военная экономика • 194
Приватизация вооруженных сил • 196;
Модели насилия • 207;
Финансирование военных действий • 217;
Распространение насилия • 227;
Заключение • 233
6. По направлению к космополитическому подходу • 236
Реконструкция легитимности • 240;
От дипломатии, проводимой сверху вниз, к космополитической политике • 249;
От поддержания мира и/или принуждения к миру к космополитическому правоприменению • 260;
От гуманитарной помощи к реконструкции • 279
7. Новые войны в Ираке и Афганистане • 291
Наукоемкая старая война • 293;
Частично недееспособные государства • 301;
Новые войны • 308;
Адаптация старой войны? • 333;
Была ли альтернатива? Есть ли она сейчас? • 343
8. Управление, легитимность и безопасность • 350
Столкновение цивилизаций • 357;
Грядущая анархия • 363;
Космополитическое управление • 367;
Заключение • 373
Послесловие • 378
«Новы» ли новые войны? • 380;
Являются ли новые войны «войнами»? • 386;
Спор о данных • 390;
Спор о Клаузевице • 400;
Заключение • 411
Война как бриколаж
Егор Соколов
В 1809 году Карл фон Клаузевиц, еще не ставший главным авторитетом по военным вопросам, пишет ответ на статью Фихте «О Макиавелли как писателе». Оба озабочены вопросом о том, как преодолеть кризис, оправиться от сокрушительного поражения, нанесенного прусской армии в 1806 году, и возродить «немецкую нацию», однако офицер критикует профессора за то, что тот (вслед за Макиавелли) слишком доверяет «древним» в военных вопросах. Война изменилась, говорит Клаузевиц, старые рецепты больше не работают. «Современное искусство войны, далекое от того, чтобы использовать людей как простые машины, должно оживить (vitalize) индивидуальную энергию, насколько это позволяет природа оружия»1. Решение должно быть связано не с «искусственными» построениями (фаланга, легион), а с фигурой патриота, доблестного и энергичного, «сражающегося на своей земле за свободу и независимость». Клаузевиц, впоследствии определивший войну через изменчивость и неизвестность, назвавший ее «хамелеоном, в каждом конкретном случае несколько меняющим свою природу»2, тоже, в общем-то, говорит здесь о «новых» и «старых» войнах. И даже противопоставляет «технический» и «социальный» подходы.
Принципиальная разница заключается в том, для чего создаются их теории: если Клаузевиц пишет «теорию для войны», то цель стимулирующей книги Мэри Калдор, напротив, заключается в том, чтобы найти возможности ограничения насилия. И хотя ее предложения базируются на «кантианском» космополитизме, они совсем не кажутся «наивными» или «идеалистичными». Книга Калдор не дает ответов на вопросы, которые неизбежно адресует ей сегодня российский читатель, однако она может помочь точнее их сформулировать, вписать в контекст — и это уже немало.
К 1999 году, когда выходит первое издание «Новых и старых войн»3, тезис о том, что «большие» межгосударственные войны (с патриотизмом, jus in bello, стратегией «по Клаузевицу» и т. д.) устаревают, а на смену им приходят «конфликты низкой интенсивности», «гибридные» или «постмодернистские» войны, совсем не нов. Уже описаны глобализация в качестве социально-экономической рамки, новые технологии, приватизация насилия и размывание границ между легитимным и преступным насилием, комбатантами и нонкомбатантами, межи внутригосударственными конфликтами4. Интеллектуальным событием книга Мэри Калдор становится благодаря насыщенному описанию войны в Боснии и Герцоговине (1992-1995). Опыт ее поездок по бывшей Югославии, бесед с участниками и жертвами боевых действий кристаллизовался в объяснение причин, по которым масштабные миротворческие усилия оказались столь впечатляюще неэффективны (в том числе и послевоенные, как показал антисербский погром в Косово в марте 2004 года). Боснийская война «стала образцовым случаем, из которого в начавшийся после окончания холодной войны период были извлечены разные уроки,— тем примером, которым пользуются, чтобы поставить точку в разнобое принципиальных позиций, и в то же время лабораторией, в которой экспериментально отрабатывались разные методы управления новыми войнами»5. Этот «эталон» характеризуют три группы признаков. Во-первых, цели «новых» войн не являются политическими в традиционном смысле, они связаны с «политикой идентичности», а не с идеологически или «геополитически» обоснованным «национальным интересом». Во-вторых, бой (и даже контроль территории) перестает быть главным средством6, «новая война» — это скорее война с населением, чем с противником. В-третьих, эта война живет за счет специфической военной экономики, децентрализованной, зависящей от внешних источников (гуманитарная помощь, участие диаспор и т. д.) и криминальных доходов от торговли оружием или наркотиками.