Страница 14 из 36
— Проклятый дурак! — ругнулся Саргассо по адресу капитана «Санта-Доминго». — Если бы он выбросил за борт вслед за кошкой и негритянку — ему больше бы повезло в смысле погоды…
Он остановился у борта, наблюдая за работой команды, выспавшейся, освежившейся холодным душем и имевшей вид дельного экипажа. Работа спорилась в их руках, и только старик, с трудом распутывавший бесформенный клубок соломенно-желтого манильского каната, нарушал своим видом кипевшую жизнью и энергией работу матросов. Старик казался таким слабым, что Саргассо решил назначить ему возможно более легкую работу, как только «Сирена» выйдет в море.
IV. Очаровательная мисс Раус.
Пассажирка приехала поздно вечером.
— Я — мисс Раус, капитан, — сказала она с печальной улыбкой. — Вот письмо от поверенного фирмы, которое, мне кажется, объяснит вам, в чем дело. Глубоко сожалею, что мне пришлось побеспокоить вас.
Мисс Раус оказалась такой очаровательной девушкой, какую только может пожелать встретить любой моряк; но Саргассо принял ее более чем невежливо. Машинально приняв письмо, он не удостоил мисс Раус не только ответом, но даже взглядом. Он смотрел через ее плечо, смотрел со все возрастающим ужасом на черную, как уголь, служанку. Взгляд Саргассо был так выразителен, что негритянка, встретившись с капитаном глазами, невольно съежилась. Старик-матрос, наблюдавший эту сцену с куском каната в руках, ухмыльнулся. Он решил, что шкипер онемел от восхищения при виде мисс Раус, и поспешил на помощь.
— Куда прикажете положить чемоданы? — сказал он, выступив вперед.
Саргассо стряхнул с себя столбняк, позвал баталера и велел ему отвести пассажирок в приготовленную каюту.
Когда они удалились, старик подошел к капитану, приложил руку к козырьку и робко сказал:
— Прошу прощения, сэр. Вы помните старого Билли Гоммидж, не правда ли? Того, кто дал вам первое место на корабле, сэр, — добавил он, виновато улыбаясь. — Очень рад видеть вас капитаном, сэр.
Саргассо всмотрелся в смущенное лицо старика, и брови его угрюмо нахмурились. Усилием воли он сдержал себя и изобразил на лице род кислой улыбки.
— Гоммидж, — заявил он, — это вам следовало бы командовать на этом мостике. Но уж если вам приходится плавать на баке, то я рад, что это мой бак.
Вблизи раздались веселые голоса пассажирок. Гоммидж поспешно сказал:
— Я помню, сэр, что вы прежде верили во многие старые басни о море. Не верьте той, которая говорит, что опустившийся капитан приносит несчастье судну. Старина Билль Гоммидж никому еще не приносил несчастья, кроме самого себя.
Старик опять приложил руку к козырьку и быстро спустился вниз по лестнице.
Никто не смог бы смотреть на мисс Раус более тридцати секунд, не ощутив непреодолимой потребности улыбнуться. Вот почему не прошло и минуты, как кислая улыбка на бронзовом от загара лице Саргассо приобрела определенный привкус сахара. Даже и теперь, в первые часы сиротства, девушка выглядела такой хорошенькой и ласковой.
— Все ли рассказало вам привезенное мною письмо? — озабоченно сказала она. — На всякий случай скажу, что я приемная дочь покойного мистера Раус. Еще ребенком меня подобрал в море один из его кораблей. Мне сказали, что и вас нашли в море. Верители вы, что…
— Привезенное вами письмо рассказало мне все, мисс, — сухо прервал ее Саргассо. — Удобно ли вы устроились в каюте? Если все в порядке, мы можем сейчас же поднять якорь.
Большие серые глаза девушки раскрылись еще шире. Не менее сухо она. поблагодарила Саргассо за заботливость и, отвернувшись, занялась своим дорожным альбомом, аккуратно раскладывая между листами образцы папоротников. Саргассо, озабоченный близким выходом в море, несколько раз быстро прошел мимо нее.
— Капитан, — нехотя позвала девушка. — Вот эта водоросль… Вы моряк, и знаете, вероятно, особенности морской флоры. Как засушить эту веточку, чтобы она не потеряла своего чудесного болотистого цвета?
Это была водоросль Саргассова моря. Капитан сверкнул глазами на озабоченную мисс Раус, прошипел что-то невнятное и, к величайшему удивлению девушки, пулей сорвался с места и помчался по мосткам к дымившему буксирному пароходу.
V. Чрезвычайно зловещие приметы.
Серый рассвет… Серое море… Серый туман и лениво двигающийся серый корабль, оставляющий борозду серой пены на гладкой поверхности спокойно дремлющего моря…
«Сирена» пробыла уже две недели в море. Противные ветры, штили, туман — все было против Саргассо. Тяжело нагруженный корабль лениво двигался по мертвенно-спокойному морю.
Капитан, изнывая от скуки, все свободное от вахты время проводил в каюте, перечитывая старые морские журналы.
Письмо компаньонов покойного Рауса привлекло его внимание. Он снова перечитал один абзац.
«Мисс Раус подобрали в лодке, плававшей по Атлантике. Ее тоже сопровождала негритянка — такой же младенец, как и она. В этом совпадении заключается интересная возможность. Будем надеяться, вы поладите с мисс Раус и в одном из следующих сообщений дадите нам Знать, как прошло ваше плавание не в одном только деловом отношении».
Саргассо скомкал письмо и направился на палубу.
— Мистер Фишер! — крикнул он.
Помощник, окончивший брасопить реи, подбежал к капитану.
— Вы правите слишком далеко к югу, — заворчал Саргассо. Если увидите на воде хотя клочок желтой водоросли — немедленно поворачивайте на север.
К ним подошла мисс Раус, зябко кутавшаяся в меховую накидку.
— Бррр! — проговорила она, вздрагивая: — Неужели на парусных судах всегда бывает такая погода. А ведь по времени года могло бы быть тепло. Как вы думаете, встретим мы пловучие желтые водоросли? Говорят, что это очень красиво.
Саргассо захотелось быть вежливым, сильнее, чем ему чего-либо и когда-либо в жизни хотелось. Именно поэтому он ничего не ответил на вопрос девушки и, повернувшись к ней спиной, скрыл исказившееся лицо.
— Мистер Фишер, — позвал он через минуту. — Вахту наверх! Приготовиться к повороту!..
Они плыли к северу, пока на море не появились пловучие ледяные горы. Однажды ночью, когда «Сирена» проходила мимо величественного айсберга[21]), перламутрово-молочные очертания которого напоминали фантастический готический замок, огромный четырехтрубный пассажирский пароход огненным видением выплыл из-за него, и запоздалая сирена его проревела тревожным сигналом.
«Сирена» проходила мимо величественного айсберга, перламутрово-молочные очертания которого напоминали фантастический готический замок.
Заспанный вахтенный, перепуганный до потери сознания неожиданным появлением айсберга и ревом парохода, сделал шаг назад, оступился и полетел в море. Выбежавший из рубки Фишер тупо смотрел на несущийся на них пароход и барахтавшегося в волнах матроса и хриплым голосом отдавал сбивчивую и растерянную команду. Потом он бросился к рулевому, оттолкнул его и изо всей силы налег на колесо.
Пароход надвигался, как неумолимый смерч. Было мгновенье, когда его острый нос, казалось, готовился перерезать пополам «Сирену». Прошло несколько томительных мгновений — и глубокий вздох облегчения вырвался из груди команды. Огромный пароход, легко прикоснувшись к борту «Сирены», стал удаляться. Саргассо, бледный, как мел, появился на палубе.
— Что случилось? — закричал он. Взгляд его упал на уходивший пароход. — Пробоина?
— Негодяй только слегка задел нас, — Проворчал Фишер. — Надо вытащить Дика— он купается в море.
Саргассо молча подбежал к борту. На озаренной луной полосе взгляд его уловил темное пятно, легкий ветерок донес призыв о помощи. Саргассо, не раздумывая, бросился в воду…