Страница 29 из 41
К тому же Зотин совершил ряд грубейших ошибок. Главная из них заключалась в том, что ни одно уголовное дело, возбужденное против Кислицына, не было доведено до логического конца. Да и сами дела были возбуждены без должного юридического обоснования. А одно из дел вообще вызвало в республике всеобщее недоумение.
Кислицын попал под уголовное преследование по факту незаконного распределения квартир. Следствием вменялось в вину то, что он построил для жителей района дом, себе квартиру не взял, а жилье предоставил строителям и работникам автодорожного предприятия. В общем, уголовные дела развалились до суда, а обвиняемый Кислицын стан национальным героем.
Следует отметить один удивительный факт: несмотря на разницу в возрасте, образовании, опыте работы, все три президента главным средством борьбы против политических оппонентов считали уголовное преследование. Начало традиции положил как раз Зотин. Он был слабым человеком и слабым президентом. Его желание посадить Кислицына ничем не кончилось. Единственное, что он смог сделать, – снял Кислицына с должности главы Медведевской администрации. Дело было в марте 1996-го. До выборов главы, которые ожидались в конце того же года, на освободившееся место был назначен Даиль Габдуллович Шагиахметов.
Шагиахметов Даиль Габдуллович
Родился 17 сентября 1947 года в Параньгинском районе.
Хозяйственный и общественный деятель
Из многодетной семьи сельских тружеников. Окончил Параньгинскую среднюю школу, 1966, механический факультет МПИ им. Горького, 1971, Нижегородский социально-политический институт, 1991. Трудовую деятельность начал в 1972 после службы в армии и до 1983 работал в Параньгинской райсельхозтехнике: заместитель управляющего, управляющий. В 1983–1985 начальник управления сельского хозяйства Волжского райисполкома, в 1985–1988 председатель Сернурского райисполкома. С 1988 до 1991 первый заместитель председателя ПО «Марийскагропромснаб», в 1991–1996 первый заместитель министра сельского хозяйства и продовольствия Марий Эл. В 1996 года избран главой администрации Медведевского района.
Кандидат экономических наук, 1995.
Депутат Верховного Совета МАССР, 1990–1993. Депутат Государственного Собрания Марий Эл, 1993–1995, 1996–2000, с 2000.
Заслуженный работник сельского хозяйства Марий Эл, 1992. Награжден орденом «Знак Почета», 1979, медалью «За преобразование Нечерноземья РСФСР», 1984.
Жена, две дочери.
Увлечения: чтение, шахматы.
Кредо: «Подъемной силой для человека является правильно выбранная цель», «Счастье человека находится между свободой и дисциплиной».
Зотин не сразу нашел замену Кислицыну. В республике не было желающих положить голову в пасть льву. Так, первоначально назначенный Анатолий Пушкарев, глава ЗАО «Марийское» и депутат Госсобрания, от должности сразу же отказался. Лишь потом Зотин обратил внимание на Шагиахметова. Этот выбор оказался правильным. Тому хватило татарской гибкости, чтобы, оказавшись меж двух огней, обойти все острые углы во взаимоотношениях с политическими антагонистами.
В 1996 году, когда напряжение в отношениях Зотина и Кислицына достигло высшей точки, Шагиахметов работал первым замом министра сельского хозяйства Марий Эл. Одновременно в Госсобрании возглавлял депутатскую группу «Село» и председательствовал в комиссии по экономическому развитию и бизнесу. В общем, изнутри знал ситуацию как во власти, так и в Медведевском районе, одном из аграрных центров республики.
Настроения в Медведевском районе после увольнения Кислицына были непростыми. Опальный политик устроился директором Медведевского райпотребсоюза и чувствовал себя прекрасно. Тылы были обеспечены: в районе его хорошо знали, а потому уважали и боялись. Ради сохранения кресла главы и своего карьерного будущего Шагиахметов пошел на контакт с Кислициным. Хочешь не хочешь, а с прежним главой надо было договориться. Шагиахметов предложил Кислицыну единственно возможный вариант сосуществования двух медведей в одной берлоге: я не трогаю тебя – ты не трогаешь меня. На том и порешили.
Но на выборах президента Шагиахметов не мог толком помочь Зотину, даже если бы хотел. Он, как и все главы администраций, в те же сроки сам баллотировался в своем районе. Ему было не до Зотина.
Как только ЦИК Марий Эл объявил дату второго тура президентских выборов, я поехал к Кислицыну. Он назначил мне встречу в конторе райпотребсоюза. Когда я подъехал, то был поражен. Вокруг, сколько видел глаз, стояли легковые автомобили. Кажется, присягать Кислицыну в верности приехала вся республика. Половина правительства Зотина, пугливо озираясь по сторонам, пробиралась на прием к претенденту на президентское кресло. Мне стало ясно: проиграть Кислицын не может.
Народу в приемной было много. В дверях меня встретил начальник предвыборного штаба Вячеслав Николаевич Смирнов по кличке Седой. Его я хорошо знал. Он был правой рукой Кислицына. Говорят, в годы советской власти председатель колхоза «Победитель» зарабатывал деньги не всегда законными способами, и Смирнов однажды взял на себя вину Кислицына, когда того прищучили работники ОБХСС. Отсидев семь лет в колонии общего режима, Смирнов пришел к Кислицыну, и тот взял его под свое крыло. Человек был нужный. То, что официально не мог делать глава администрации района и член Совета Федерации, неофициально делал его доверенный. Хитрый и изворотливый, Смирнов всегда был рядом с Кислициным.
Вторым в штабе по влиянию на Кислицына был Юра Петров. Отставной военный, прямолинейный как лом. Маленького роста, под стать шефу, он, казалось, не боялся никого и ничего. Говорил резко, улыбался редко. Говорить правду в глаза было его жизненным кредо. Это ему очень нравилось. Прямо и правду.
В штабе Кислицына только эти двое имели право голоса и не боялись шефа: остальные перед ним трепетали.
Меня проводили в отдельную комнату. Накрытый стол и ни одного человека. Минут через пятнадцать в комнату вошел Слава Седой. Я понял, что времени у меня мало. Мы быстро договорились о порядке взаимодействия на выборах, и я хотел идти. Седой остановил меня.
– Не торопись, Николай Юрьевич. Скоро шеф придет.
Выпили по рюмке водки. Минут через двадцать в комнату ворвался возбужденный Кислицын. Рядом Юра Петров, сзади, как обычно, денщик Олег Дмитриев. Кислицын резко пожал мне руку и сел за стол.
– Ну что, Коля, (все три президента почему-то любили называть меня именно так) говорил я тебе, брось Хлебникова. Нашел с кем связаться. Слышь, Слава, – он обратился к Седому. – Работать с этой тряпкой! Иван – тряпка! Он слово Зотину против не скажет. Тоже мне, нашелся президент.
Узкие губы выдавили подобие улыбки. Я попробовал вставить слово:
– Я же обещал, что во втором туре…
Он не дал мне закончить.
– Да, да, я помню. Ты молодец, – он вскочил. – Я уверен, как никогда. Порвем всех. Вчера звонил этому Петуху.
Я не понял, о ком речь, и посмотрел на Седого. Тот засмеялся.
– Это мы так называем Маркелова. Пошел слух, что он голубой. Вот шеф и выдал ему вчера по телефону. Тот говорит, давай, мол, по-мирному, а шеф ему: пошел ты на х…, петух! Ты – голубой! Ну и все в этом духе. Ленька бросил трубу. Наверно, обиделся.
Кислицын ходил по маленькому кабинету взад-вперед. Рассказ Седого явно пришелся ему по душе.
– Ну, давай, – он пожал мне руку, – Волжск за меня. Слава тебе все скажет.
– По одной за победу, – Слава Седой налил рюмки. Все встали.
– Ребята, вперед, – резко выкрикнул Кислицын, и мы залпом махнули.
Аудиенция закончилась. Приемная была полна. «Ребята, вперед!» надо было сказать многим. Я вышел на улицу. За время беседы количество машин возле здания райпотребсоюза еще увеличилось.
Буквально на следующий день мне позвонил второй претендент на пост президента, Леонид Игоревич Маркелов. Я постарался спокойно все ему объяснить. Он был действующим депутатом Государственной думы, и с этим надо было считаться. Думаю, он меня понял. Ситуация была против него. Но уже то, что он вышел во второй круг (изначально кандидатов было шесть), выглядело его несомненным успехом. Заделом на будущее.