Страница 28 из 41
Когда пришла пора президентских выборов, я не был знаком с Кислициным. Но познакомиться очень хотелось. Я попросил посодействовать Анатолия Анатольевича Смирнова, спикера парламента. Он в свое время работал в комсомоле Медведевского района и Кислицына знал очень хорошо.
Однажды перед сессией Госсобрания мы с АН-2 шли по коридору. Вдруг он остановился.
– Ты хотел познакомиться с Кислициным?
– Да.
– Смотри, это он. Сейчас подойдет, и я вас познакомлю.
Навстречу нам двигался небольшой широкий мужчина в дорогом костюме, в белоснежной рубашке с галстуком. На ногах блестели шикарные туфли на высоком каблуке («Хочет казаться выше», – сразу мелькнуло в голове). Волевое скуластое лицо. Сжатые тонкие губы. Упрямые глаза, широкий нос, короткая стрижка. При размашистой и быстрой ходьбе он словно специально выпячивал вперед большой живот. Со стороны Кислицын в движении чем-то напоминал ледокол.
– Вячеслав Александрович, позволь тебя познакомить, – Смирнов показал на меня, – Николай Свистунов, депутат из Волжска.
Кислицын резко протянул мне руку, крепко сжал, и, пробурчав что-то типа «очень рад, слышал», замер. Разговор не завязался. Пытаясь разрядить неловкость, Анатолий Анатольевич сказал пару каких-то фраз, и мы разошлись. Куцее знакомство с известным политиком российского масштаба я воспринял естественно. Кто он и кто я? Член Совета Федерации РФ имеет право быть закрытым.
Так мы и познакомились.
Накануне президентских выборов АН-2 предложил мне поработать в команде кандидата Ивана Германовича Хлебникова, который служил министром сельского хозяйства в правительстве Зотина. Я был удивлен: разве можно всерьез бороться против своего шефа? Или это просто тактический прием Зотина, который хочет подстраховаться от внезапного снятия всех кандидатов (по закону при отсутствии альтернативы выборы не проводились)?
Всю механику действия этой нормы Зотин уже опробовал. В депутаты Госсобрания Кислицын баллотировался в своем Медведевском районе, где имел практически стопроцентный шанс на победу. Кроме него, в избирательном округе были зарегистрированы еще два кандидата. Зотин вызвал их к себе и убедил сняться с выборов. Кислицын остался один: выборы по данному избирательному округу были отменены.
Потому я и поинтересовался у Анатолия Анатольевича:
– Кандидат в президенты Хлебников – это не подстраховка Зотина на всякий случай?
– Нет, – ответил Смирнов. – Иван идет серьезно. Сегодня вечером собираемся у меня. Приходи.
Вечером я был в кабинете спикера Госсобрания. Меня ждали. В дальней комнате для отдыха уже был накрыт стол. Мы сели за стол втроем и немного выпили. Стали рассуждать о будущих выборах, конкурентах, шансах на победу. Хлебников сказал, что Смирнов будет руководителем его предвыборного штаба. Мне там тоже была предложена должность. Выборы глав местного самообразования еще не были объявлены, я был свободен и согласился поработать. Налили по рюмке, только хотели выпить, как вдруг открылась дверь, и в проеме появилась квадратная фигура Кислицына. За широкими плечами виднелась пьяная физиономия его помощника Олега Дмитриева.
– Пьете, сволочи! – радостно крикнул Кислицын. АН-2 вскочил.
– О, Слава, заходи.
Приглашать два раза его не пришлось. Слава решительно вошел в комнату и, подставив стул к столу, сел.
– По какому поводу застолье?
Ответил Хлебников. С Кислициным они были хорошо знакомы: один министр сельского хозяйства, другой глава сельского района.
– Видишь ли, Вячеслав Александрович, я сегодня сдал документы в ЦИК как кандидат в президенты Марий Эл.
Кислицын устало откинулся на стуле.
– Да знаю, я сам сейчас оттуда, из ЦИКа. Сдал экзамен на знание марийского языка. Дураки, нашли, чем меня остановить.
Пьяный Олег Дмитриев с краешка присел к столу и, не открывая глаз от пола, включился в разговор:
– Хрен им, а не экзамен по языку. С Москвой все согласовано. В России один язык – русский. Мы все решим. Москва с нами.
– Заткнись! – рыкнул на него Кислицын, и он тут же замолчал.
Начали обсуждать абсурдность нового закона о языке. Кислицын налил в рюмки водки.
– Давайте выпьем за нас. Я так понял, что кроме Николая здесь все кандидаты в президенты?
– Нет, – сказал АН-2, – я не буду баллотироваться.
– Ну и молодец! Значит, выпьем за двух кандидатов в президенты республики! За тебя, Иван, и за меня!
Выпили. Беседа оживилась. За столом, кроме меня, все были хорошо знакомы друг с другом. Я почти не принимал участия в разговоре, но внимательно слушал.
Хлебников рассказал о том, что я дал согласие работать в его предвыборном штабе. Кислицын как-то сбоку на меня глянул, но ничего не сказал.
Налили еще. Олег Дмитриев начал засыпать за столом. Он встал и качаясь прошел к дивану. Упал и через пять минут захрапел.
Кислицын был возбужден. Его политическая борьба с Зотиным обострилась до предела. Смирнов налил и на правах хозяина стола предоставил слово Кислицыну.
– Ребята, – как-то просто, по-домашнему сказал тот. – Вот сидим мы здесь, люди, от которых зависит будущее республики. Мы давно знакомы, и я предлагаю сейчас, перед началом большой и трудной работы, поклясться друг другу в двух вещах. Первое: кто бы из нас ни выиграл, после выборов не бросать конкурента, взять его к себе в команду, в правительство. Нам нечего делить: у нас одна республика, один общий дом. Второе: во время выборной компании не делать друг против друга провокаций, не лить грязь, уважительно относиться друг к другу. За это я предлагаю выпить, но сначала давайте возьмем друг друга за руки, а Николай как свидетель зафиксирует нашу клятву.
Все встали. Кислицын вытянул руку над накрытым столом, Хлебников положил на нее сверху свою ладонь, а на руку Ивана легла рука АН-2. Рукопожатие претендентов на должность президента я скрепил двумя руками. Подняли рюмки и дружно закрепили клятву. Начали обниматься, расцеловались: каждый из нас уже прилично принял на грудь. Начали собираться по домам. Кислицын разбудил своего помощника, и мы дружно вышли из здания правительства на улицу. Вокруг стоянки горели фонари, время было около десяти вечера. Хлебников сел в машину к Смирнову, а я и Кислицын пошли к своим автомобилям.
Ветер приятно освежал лицо. Я расслабился. Вдруг Кислицын взял меня под локоть.
– Николай, неужели ты думаешь, что Иван выиграет? Брось ты их к черту. Пойдем ко мне в штаб. Я буду президентом.
Я аккуратно убрал свой локоть из его руки.
– Не могу, Вячеслав Александрович. Если бы раньше, то пошел бы, а так не могу. Пообещал Ивану Германовичу.
– Ну, смотри, как хочешь. Выйду во второй тур, давай ко мне.
– Хорошо, во втором туре, если что, помогу вам.
На том и расстались.
Забегая вперед, замечу, что, став президентом, Кислицын сделал все, чтобы выдавить Хлебникова из республики. Тот, бедняга, много лет не мог найти в республике работу. Пришлось уезжать в Чебоксары, где его взял к себе на работу президент Чувашии Федоров. Смирнов сходил к Кислицыну на прием, напомнил клятву – вновь избранный президент послал его на три буквы. АН-2 не обиделся и правильно сделал. Кислицын не стал мешать Смирнову работать преподавателем в Марийском университете.
22 декабря 1996 года на всенародных выборах президента Марий Эл никто из кандидатов не набрал абсолютного большинства голосов. Кислицын и Маркелов вышли во второй тур, и 4 января 1997 года с большим отрывом выиграл Кислицын.
Как и обещал, я приехал в штаб к Кислицыну перед вторым туром президентских выборов. Мне, новоизбранному мэру Волжска, необходимо было определиться, на кого из кандидатов делать ставку, за кого бороться – за Кислицына или за Маркелова. Хотя, если по совести, выбирать мне было не нужно. Большинство жителей Волжска президентом республики видели только Кислицына. В среде горожан он пользовался огромной популярностью.
Прав ли был Зотин с травлей Кислицына? Думаю, что нет. По сути, Зотин сам сделал Кислицына президентом. Наш российский народ всегда очень тепло и сочувственно относится к тем, кто обижен властью.