Страница 83 из 103
- Мир дому вашему, - произнес я. - Брюнет, если не ошибаюсь?
- Это кто? - спросил поджарый, обращаясь к "шестеркам".
- Полонский, - ответил Длинный.
- Верно, - сказал мужчина неторопливо. - Я - Брюнет. Присаживайся, потолковать надо...
Я сел.
- Бабки привез?
- Само собой.
- Я их не вижу.
- Щас будут, - сказал я. - Накладка с моими отчислениями в общак - это недоразумение. Муха вчера скинул всё, что причитается с меня, но проверить это теперь невозможно. Как ты знаешь, Муху вчера грохнули.
- Знаю, - кивнул Брюнет.
- Я долго работал с Михеем, и у него никогда со мной не было проблем. Я хочу, чтобы и у нас с тобой все было хорошо.
- Короче, - сказал Брюнет. - Где бабки?
Я достал из кармана мобильник.
- Алло, Петя? Это Полонский.
- Я, вообще-то, Коля, - поправил охранник. Нашел, блин, время!..
- Хозяин спрашивает, где то, что мы привезли с собой. В общем, неси сюда.
Наступила пауза. Похоже, Коля мучительно обдумывал каждое мое слово.
- Сейчас принесем, - сказал он наконец. - Куда?
- Отдельный кабинет. На двери цифра "три".
Коля отключился. Я сунул мобилу в карман и сказал:
- Момент. Бабки щас будут.
- Люблю умных людей, - сказал Брюнет. - Как мне надоело с быдлом работать... С деньгами надо расставаться легко. Тогда это приносит удовольствие. Обеим сторонам.
- Ты прав, - сказал я.
В дверь постучали.
- Открыто! - крикнул Брюнет.
С сумкой в руках вошел Коля. Следом за ним - второй охранник. Из-под расстегнутых курточек у них ничего не выпирало, и я с облегчением перевел дух. Слава Богу, мальчикам хватило ума оставить помповики в машине. Если б Брюнет или его "шестерки" заметили ружья, они бы сразу изрешетили нас при любом неосторожном движении - сработали бы на опережение...
- Проверьте, - сказал новый смотрящий, и Сухарь тут же придвинул к себе сумку, а Длинный достал из-за дивана машинку для денег - считать.
- Можете идти, - коротко сказал я.
Охранники переглянулись и вышли.
- На эту комнату постановление Путина распространяется? - спросил я.
- Какое именно? - не понял Брюнет. Потом он увидел у меня в руках сигареты и зажигалку. - Кури, если хочешь...
Я успел выкурить три сигареты, пока "шестерки" в полном молчании пересчитывали деньги. Только шелестели купюры в машинке да жужжала сама машинка.
- Как в аптеке, - наконец, сказал Длинный.
- Разумеется, - сказал я сухо. - Фирма веников не вяжет... Кстати, Брюнет. Поскольку я теперь работаю под тобой, то я вправе рассчитывать на кое-какую информацию...
Сухарь и Длинный замерли, перестав укладывать деньги обратно, в сумку.
- Я хочу знать, кто грохнул Генку и за что.
- Болтают разное, но точная информация будет дня через два, - сквозь зубы произнес Брюнет. - Теперь вот что... Сколько времени существует твоя фирма?
- Десять месяцев.
- И все это время ты платил пять процентов?
- Только полгода, - ответил я, все еще не понимая, куда он клонит. - Первые месяцы фирма сидела на "нулях".
- Ох, Михей, Михей!.. - ворчливо заметил Брюнет. - Как он дела запустил!.. Теперь будешь платить по тридцать процентов.
Я сунул в рот новую сигарету, чтобы выгадать время, и щелкнул зажигалкой. Огонек дрожал.
- Я не "черный", чтобы столько отстегивать.
- Я сказал: "Тридцать!.." - значит, тридцать, - произнес Брюнет.
- У моего бизнеса серьезные проблемы.
- Знаю. Это временно. Скоро утрясется...
Деваться с подводной лодки было некуда, и я выдавил из себя:
- Не возражаю.
- Правильно, - похвалил Брюнет. - Но сперва ты погасишь задолженность. Пять процентов ты платил исправно. Значит, с тебя еще двадцать пять процентов. За десять месяцев.
Меня словно окатили ледяной водой. Я сидел в кресле, истекая потом, и чувствовал, что даже сидеть не могу. Того и гляди - сползу из кресла на ковер...
"Шестерки", злорадно ухмыляясь, смотрели на меня. Брюнет, неторопливо наполнив бокал на треть, протянул мне:
- Выпей.
Как автомат, я взял бокал. В рот попало не больше половины. Остальное заструилось по подбородку.
- Срок - одна неделя. За каждый день неуплаты - десять процентов.
Я вытер подбородок и сказал - как мог тверже:
- Это беспредел.
- Кто ты такой, чтобы обсуждать мои решения? - спросил Брюнет. - Я сказал - значит, заплатишь. И не тяни. А то - гляди! - не расплатишься вовек. Ни своей жопой, ни своей бабой. Все понял?
- А что ж тут не понимать? - сказал я. - Вот только у меня нет таких денег.
- Это твои проблемы, Полонский. Можешь идти.
На ватных ногах я вышел в коридор и прислонился к стене, чтобы не упасть.
Теперь я знал, что чувствовал Абрамов Игорь Моисеевич в последние дни своей жизни.
Глава двадцать первая
Хоть в баре я выпил двести граммов коньяка, это не помогло. Меня продолжало трясти, алкоголь тут же выходил наружу вместе с потом, и я не чувствовал ни малейшего опьянения. Ну словно выпил обычной воды.
Собравшись с духом, я слез с табурета и поволокся на улицу. По моему лицу охранники и водитель, поняли, что случилось что-то нехорошее.
В гробовой тишине я плюхнулся на сидение, водитель глянул на меня и, чуть помедлив, запустил мотор.
Мы вернулись в Ростов. Водитель по умолчанию повез меня домой.
Когда автомобиль остановился на перекрестке около парка российско-болгарской дружбы, я вдруг сказал:
- Я сойду здесь. Хочу немного свежим воздухом подышать.
- Мы с вами, - сказали охранники.
И сделали движение, будто прямо сейчас готовы открыть дверцы и бодрыми козликами выпрыгнуть на асфальт.
- Не надо, - сказал я. - Мне теперь никто не угрожает. Наоборот, теперь с меня и волосок не упадет...
"Ближайшую неделю, во всяком случае," - добавил я мысленно.
- Что случилось, Станислав Алексеевич? - спросил Коля... Или Петя?
- Завтра поговорим, - сказал я, открывая дверцу. - До свидания!
***
Они вразнобой пожелали мне спокойной ночи. Я с размаху захлопнул дверцу и полез в карман за сигаретами.
Пока я прикуривал, автомобиль тронул с места и скрылся за поворотом.
Значит, так. Давай рассуждать здраво. Меня поставили на счетчик, но положение не безнадежно. Во-первых, деньги у меня есть. Личные сбережения за полгода. Если совсем прижмут, я смогу расплатиться. Другое дело - я не уверен, что Брюнет на этом успокоится. А вдруг он еще что-нибудь придумает? От него можно всего ожидать...
А, во-вторых, у меня есть неделя форы. Чтобы подумать и придумать, как вывернуться из трудной ситуации.
В правоохранительные органы обращаться не имеет смысла. Знаю я, чем все заканчивается. "Решайте свои проблемы сами," - говорят в таких случаях менты, возвращая заявление. А Брюнет, узнав, что я сходил в УВД, РУБОП или ФСБ, на пику посадит...
Мне надо съездить в Чехию и поговорить с Михеем. На Брюнета - за свое почетное изгнание из Ростова и России - он имеет зуб. Следовательно, Михей или поможет мне найти выход, или обуздает аппетиты Брюнета посредством своих связей, или подскажет, что надо делать...
Завтра же оформлю туристическую путевку в Чехию. На двоих. Карина давно хочет побывать в Европе, а Прага - это такой центр Европы, что центрее не бывает. Одним ударом убью двух зайцев. Девочке я пока ничего не скажу. Пусть она хоть неделю, в отличие от меня, спит спокойно - насколько это возможно. Учитывая смерть Генки...
Так думал я, шагая по улице в сторону своего дома. Едва я принял решение, настроение улучшилось. А может, просто этиловый спирт начал оказывать воздействие на перенапряженную нервную систему...
Кстати, интересная деталь. Все горожане называют домом ("Я домой...", "Звони мне домой...") обычные квартиры. Не важно, какие - приватизированные или муниципальные. Между тем, дом - это вообще-то частное домовладение...