Страница 42 из 45
====== 40. Последняя схватка. Ночь для двоих. ======
Торин открыл глаза, глядя на склонившегося над ним…себя самого? Он инстинктивно прянул в сторону, вжимаясь спиной в мраморные плиты.
-Ты!!!!!!!!!
-Ну и взгляд у тебя, Торин, – фыркнул Кровавый Меч, невозмутимо ухмыльнувшись. –Можно подумать, ты так уж удивлен!
-Я убил тебя, – сквозь зубы пробормотал король, поднимаясь на ноги. –Я размозжил тебе голову…
-Сам подумай, я ведь часть тебя, – Кровавый Меч отошел к широкому креслу, стоящему возле стола, уставленного различной снедью. –Ты не смог бы убить меня и сам остаться при этом в живых! Да ты присаживайся, чего стоять?
Торин мотнул головой, стряхивая наваждение. Кровавый Меч взял со стола кубок с вином и отпил, салютнув Торину Защитнику.
-Твоё здоровье, братец!
Оглядевшись, Торин отметил богатое убранство приемного зала. Четыре камина пылали жарко и посреди зала извивались в танце несколько девушек-рабынь, закованных в цепи. Играла тихая музыка и, присмотревшись, Торин обнаружил в углу маленький оркестрик из двух рабыынь постарше. Одна отбивала ритм на маленьком барабане, вторая играла на арфе.
Нравятся? Кровавый Меч поманил одну из танцовщиц, и она подбежала, покорно склонившись у его кресла. –Неужели в этой твоей Вринде есть что-то такое, чего нет в моих девочках?
Он поддел пальцами тонкую тесемку, удерживающую легкое одеяние и спустя миг девушка уже стояла перед Торином совершенно нагая. Формы тела её были совершенны, лицо прекрасно, словно изваяно самим Махалом, но заглянув в глаза девушки, Торин не увидел ничего кроме усталости и боли. Наклонившись, он поднял шелковые драпировки и набросил их на прекрасное создание.
-Помимо тела есть ещё и другое, то, что тебе неподвластно, – спокойно произнес он. –Любовь, теплота, улыбка по утрам…
-Заткнись, – пробурчал Кровавый Меч, дернувшись, словно от удара. Торин заметил это движение. Странное ощущение коснулось его сердца. Осознание, понимание, называйте, как хотите… но королю показалось, что он нащупал ниточку. И тогда он потянул за кончик…
-Свет души. Смех моего сына Тайрина, улыбка моей супруги Вринды, дочери Велина. Их радость, когда я возвращаюсь домой. Их объятия…
Заткнись! рявкнул Меч уже в голос, расплескав вино. Но Торин лишь улыбнулся.
-Смотреть, как Тайрин и Шан играют под дождем, и как мой сын бежит, чтобы показать мне игрушку, которую впервые сделал сам. Аромат стряпни Вринды. И то, как Фили и Кили смеются и подтрунивают над Милашкой. И пение эль Оурза…
ЗАМОЛЧИ!!!!!!!!!!!! голос Кровавого Меча сорвался на пронзительный визг. Стены задрожали и пошли трещинами.
-Полет с друзьями по мирному небу. По небу, в котором никогда больше не возникнет Башня Ужаса! По светлому и чистому небу над миром, где Зло никогда не будет править!
-ХВАААТИИТ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Но самое главное… самое прекрасное, то, чего никогда тебе не понять! Торин улыбнулся. –Это любовь! Любовь, которая способна противостоять даже Вечности! Можно создать красивые тела и красивые механизмы, но они будут мертвы без любви. Я однажды сделал ошибку, но больше не ошибусь. Я выбираю мою женщину, и моих друзей, братьев по крови и по оружию!
-НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Мир взорвался вокруг него ослепительным ярким светом, задрожал и растворился, уступив место уютной и чистой комнате. Сумрак окутал его, но не было в нем угрозы, просто за окном была ночь, а спальню освещала лишь одна свеча, стоявшая в бронзовом подсвечнике на прикроватном столе.
Спиной к нему у окна стояла женщина, пламя запуталось медовыми отблесками в её сплетенных в толстую тяжелую косу волосах. Он окликнул её, чувствуя, как сладко щемит в груди.
-Ран…любовь моя…
Торин! она повернулась к нему и охнула, а глаза её стали огромными и мокрыми, слезы полились по щекам. –Торин…
-Иди сюда, жена, – он протянул руку и поймал её за платье, подтянув к себе. –Где мальчишки…
Спят уже…Ариен и Милашка их уложили, пока я с тобой сидела… растерянно прошептала она, трогая его лицо тонкими пальчиками. А потом вдруг разрыдалась, уткнувшись в его грудь.
-Ты проснулся…проснулся, Торин…о небо. Я уж не надеялась…
Торин гладил её по исхудалой спине, ощущая даже под плотной тканью острые лопатки. Уткнулся лицом в поросшую нежным пушком шейку, щекотнул ушко носом. Ран все плакала и плакала, видимо, тяжело ей приходилось. Торин тихо баюкал её, шептал, что не уйдет никуда, и просто гладил, целовал, ласкал, чувствуя, как исподволь поднимается могучее, светлое и теплое желание, нежность. Он потянул к себе женщину и перевернулся, накрывая её своим телом. Сила переполняла его. Впервые за долгое время он ощущал себя юным и могучим, настоящим королем под горой.
Торин…уммммм… она замычала, но тут же оплела его ногами и руками, подставляясь под жаркие поцелуи. –Торин…ты ещё слаб…ты почти три дня без сознания был!
Никогда не чувствовал себя сильнее! рассмеялся он, поддергивая на ней платье и поглаживая плотные крепкие бедра. –Ооо, Ран, моя Ран… или мне лучше звать тебя Вриндой?
Она шлепнула его по плечу, пытливо глядя в его смеющиеся глаза своими, ещё мокрыми от слез.
-Но я ведь принадлежала другому до тебя. Неужто ты возьмешь в жены рабыню для утех?
-Утехи, – проворчал король, зубами сдирая шнурованный лиф и исподнюю рубашку и приникая жадным поцелуем к пышной груди. –Вот кстати, об утехах…
Он ощутил во рту вкус её сладкой как мед кожи, а на спине её маленькие нежные ручки и едва не разрыдался от такого острого ощущения счастья, что сердце едва не разорвалось от него.
-Я хочу, чтобы ты родила мне ещё дочку, – пробормотал он, покрывая поцелуями её плечи, шейку, лицо и нежные соленые от слез губы. Вринда или Ран… какая к Мельхуру разница? ЕГО женщина! А он ЕЁ мужчина! Навсегда!
Он брал её вначале медленно и осторожно, но вскоре оба они сбросили оковы смущения и страха и набросились друг на друга словно изголодавшиеся звери. Пламя свечи на столе плясало и словно стонало от восторга, как и оба они, сплетая и расплетая тела, шепча, выстанывая, хрипя имена друг друга, отдавая и отдаваясь. Любя так, как и должно было любить двум душам, некогда бывшим единым целым. И глядя, как медленно, с королевской улыбкой она поднимается и опускается на его бедрах, горделиво покачивая стройным станом и окутанная покрывалом медовых волос, Торин благодарил Вечность, Эру, Махала и старого хрыча Гэндальфа за это счастье. А потом сам, рыча и смеясь, брал стонущую, выгибающуюся в его объятиях Ран, чувствуя себя властелином всего мира. Ведь он обладал лучшей женщиной на свете!
Дочка… пробормотала она, когда их первые восторги поутихли и он позволил ей прикорнуть на его груди. –А если будет сын?
Торин нежно поцеловал её в макушку и улыбнулся белому пламешку, на миг принявшему форму смеющегося синеглазого лица. Гэндальф, ну негодяй! Ладно уж, можешь смотреть сколько влезет!- успел подумать Торин, проваливаясь в здоровый крепкий сон.
====== 41. Город Снов. Возвращение. ======
Весть о том, что Торин очнулся, облетела Город почти мгновенно. Собственно, первым это обнаружил Кили, впершийся с утра пораньше в спальню, спросить Ран, не нужна ли помощь, и обнаруживший её сладко сопящей в объятиях короля. Торин успел поднести палец к губам, запрещая парню будить бедняжку, и так утомленную бессонной ночью, но Кили уже рванул на выход, не забыв, однако, осторожно прикрыть дверь.
Дядя очнулся! заорал он, ворвавшись в комнату, где спали Фили и Кара. –Дядя очнулся!
Откуда знаешь? подскочил на месте старший принц. Кили хихикнул.
-Они с Ран вместе…в постели…видать, всю ночь не спали!
Фили радостно ухмыльнулся, притянул к себе сонную Кару и залепил красавице-колхас сочный поцелуй. Затем принялся натягивать штаны. Кили уже как ветром сдуло.