Страница 22 из 24
Ещё смотрели фильм «Кавказская пленница». Песни из этого фильма распевали все мальчишки в округе.
Учили наизусть и пели!
Саша ещё раз ездил на военно-спортивные сборы. Теперь он оттуда мог мне позвонить. Мы сначала тараторили, перебивая друг друга, потом замолчали, слушая дыхание друга. Стояли и молчали.
Всё было понятно без слов.
Май. Елена Владимировна.
Елена Владимировна стояла и смотрела на улицу. Она долго ждала, когда же вернутся дети, и, наконец, дождалась: вон они, идут, взявшись за руки и поглядывая друг на друга со счастливыми улыбками.
Саша недавно вернулся со своих сборов, они бурно встретились с Сашенькой, и всё никак не могли нарадоваться друг другу.
Они были одеты в одинаковые шортики и маечки защитного цвета.
Зайдя во двор, Саша мельком глянул на окна своей квартиры, и потянул Сашеньку за сараи.
Скоро оттуда выскочили трое растрёпанных мальчишек лет десяти. Один из них держал колоду игральных карт.
Этот мальчик покрутил пальцем у виска, глядя за сараи, ребята заправили выбившиеся из шорт майки, и, с независимым видом, отправились искать другое место, где им никто не помешает.
Зачем это они пошли туда? – удивилась Елена Владимировна? Неужели не утерпели и пошли целоваться? Что, в своей комнате не могут? Обязательно куда-то в кусты! Романтики мелкие…
Сашки совсем стали неразлучными. Если не ночевали здесь, Саша оставался у Денисовых.
Если там был Толик, Саше ставили раскладушку.
Пришлось им купить ещё диафильмов, чтобы не скучали. Впрочем, какая там скука! Постоянно пыль до потолка! Они думают, мама не слышит, как они борются перед сном! Взрывы смеха слышны постоянно. А у Денисовых, наверно вообще, стоит невообразимый шум, ещё бы, столько мальчишек в одном месте! Сашенька сойдёт за двух мальчишек, такая стала непоседа!
Вот они вышли из-за сараев, на ходу заправляясь. Раскрасневшиеся, рты до ушей. Любимые.
Елена Владимировна всегда старательно отгоняла от себя воспоминания о прошлом, слишком горьки они были. Молодая была, глупая. Думала, весь мир крутится вокруг неё, она властно всеми повелевала, и думала, что всегда все и вся будут ей повиноваться.
Как же жестоко судьба наказала её за гордыню!
Если подумать, то сама себя и наказала!
Елена Владимировна, тогда просто Лена, жила со своим мужем Ваней, Иваном Александровичем, уже три года. У них был сын Саша, почти двухлетний, жили они в однокомнатной квартире в Ленинграде. Маленькая была квартирка, зато отдельная, не в коммуналке. Хорошо жили.
Лена снова забеременела, и Ваня был на седьмом небе, прибегал после службы поскорее домой, помогал жене, делал всю работу по дому, пока Лену мучил токсикоз. Когда всё самое неприятное осталось позади, Ваня получил распределение за Полярный Круг. Лена обомлела. Беременных туда не брали, потому что там надо было работать. Лена ходила в Отдел Кадров, к начальнику, но все были непреклонны:
Нечего делать в таких суровых местах беременным женщинам, да и женщинам с ребёнком, да и вообще, женщинам лучше держаться подальше от таких жутких, богом забытых мест.
Но Лена была врачом, и не последним, в госпитале. Её очень ценили и уважали.
Беременным нельзя? Лена решилась на аборт. Оставила Сашу на опешившего мужа и легла на операцию.
По насмешке судьбы, или врачей, рядом с их палатой, которые готовились к избавлению от ребёнка, лежали те, кто не мог родить.
Лена познакомилась с одной девушкой, Светой. Света, узнав, по какой причине здесь находится Лена, ужаснулась:
- Опомнись, Лена, что ты делаешь! Беги отсюда! Потом все локти искусаешь!
- Да ну! – смеялась в ответ Лена, - Послушай моих соседок, одна из них говорит, ей что аборт сделать, что зуб вырвать!
- Как ты так можешь говорить, Лена! Ты же медик! Помяни мои слова, попадёшь сюда, на моё место!
Но Лена была упрямой и гордой. Если решила, не могла отступить. Даже мысль, что она убивает собственного ребёнка, не пришла ей в голову.
Зато эта мысль пришла в голову Ване.
Ни разу он не позвонил ей, не говоря уж о том, чтобы встретить после операции.
Нет, он никогда ни единым словом не упрекнул её, только теперь не спешил домой, мог задержаться на службе, выпить с ребятами, стал относиться к жене равнодушно.
И вот наступил день отъезда. Ваня ещё раз, вяло, предложил жене остаться, но Лена, избавившись от ребёнка ради поездки, даже не стала слушать мужа.
Собрав нехитрый скарб и прихватив маленького Сашу, они отправились на суровый Север.
Лена не представляла, насколько он суровый. Чтобы узнать это, надо здесь пожить.
Что там делали военные? Это были годы освоения Арктики, строились базы ПВО, перебрасывались мобильные полки, ребят приучали к суровейшим условиям. Температура ночью опускалась ниже 50 градусов. Ниже градусник не мерил. В комнатах по колено стоял туман.
В детском ясли-саду, чтобы дети не мёрзли, их не пускали играть на пол, держали на нарах. Нары были сплошными, дети бегали и ползали по ним. Если кто провалится в туман, того трудно было найти. Так было в самые морозные дни.
Лена редко видела сына, приходилось оставлять его в детском саду, потому что было много обморожений. Люди не замечали, как получали ожоги, тем более в условиях полярной ночи, когда не сразу увидишь, что побелела щека у соседа.
Вот так, в один, совсем не прекрасный день, заболел маленький Саша. Поболел, и оказалось, что это не простуда, а двухстороннее воспаление лёгких.
Не помогли ни антибиотики, ни местные средства. Помог случай. Лене предложили обратиться к одному старому педиатру, которого все читали чокнутым, и который давно спился. Как здесь не спиться, если без кружки спирта в день невозможно выжить! Лена сама не отказывалась от ста грамм.
Муж каждый день приходил мрачный, или наоборот, весёлый, но всегда с сильным запахом спирта.
Когда Саша заболел, и стало ясно, что он не выживет, Ваня почернел от горя, но ни разу не попрекнул супругу.
Лена проклинала судьбу, и особенно себя, не спала ночами, плакала в подушку, чего никогда не делала с детства. Мальчика им отдали домой, чтобы родители могли с ним побыть последние дни.
Лена устала смотреть на умирающего сына, и отправилась за спившимся педиатром.
Застала его, когда старик похмелился и пребывал в добродушном настроении.
Выслушав убитую горем женщину, согласился посмотреть на ребёнка.
У них дома, развернув одеялко и раздев ребёнка догола, осмотрел его худенькое синюшное тело и сказал: - Сейчас шансы выжить у вашего сына нулевые. Надежда только на чудо. Но вы молодые, родите ещё детей, и не одного…
Лена посмотрела на мужа и содрогнулась, увидев, как страшно смотрел на неё Ваня, чёрный ликом.
- Нет, мы не хотим другого ребёнка, спасите этого! – ноги у Лены подломились, и она упала на колени.
- Есть один способ, - сказал доктор, - шансы сразу поднимаются до пятидесяти процентов. Или сразу умрёт, или выздоровеет, и болеть больше не будет.
- Сделайте, умоляю! – вскрикнула Лена.
- Держи жену, - сказал педиатр, и, когда Иван крепко взял Лену за плечи, доктор взял голого ребёнка и вынес его на мороз.
Когда Лена пришла в себя, Саша уже порозовел и дышал легко, без хрипов.
Родители не могли поверить своему счастью.
- Сколько мы вам должны? – спросили они у старого доктора.
- Много! Моё лечение стоит очень много! Две бутылки шампанского, две бутылки коньяка, и литр спирта. Но не ректификат, а питьевой! – воздел он палец, - Ну и закусон, соответственно…
Вспоминая этот момент, Лена не могла удержаться от улыбки.
Саша быстро пошёл на поправку, начал играть, потом опять пошёл в садик, больше никогда не болел.
Когда уезжали, старик лежал в госпитале с сильным обморожением. Несколько пальцев на руках и ногах пришлось ампутировать. Замерзал он возле магазина, и никто не помог, пока его не нашла одна девочка, которую он когда-то вылечил. Девочка подняла в магазине крик, и старого врача спасли.