Провал

— Мышка! — искренне обрадовалась Френки. Просканировав возмутилась — Это что? Я тебя восстановила, извела всю экспериментальную колонию голубого заруйского мха, а ты…. Эх, Мышь… Иди сюда. Ложись.

Тоже импровизированное ложе, на котором Френки меня уже спасала. На сей раз покрытия нет. Сухой, чистый камень мягко встретил мое, бессильно повалившееся, тело. Покой и сон.

Дождь, пролившийся над Островом, заполнил водой углубление, где покоилось семечко. Набухнув от впитавшейся влаги, ядро раздвинуло плотную скорлупу и выпустило навстречу светилу росток, который послал сигнал о начале жизни. Разумные Древа обитали на удаленной от всех межзвездных маршрутов планете — огромная биомагическая лаборатория. Сверх чуткие ветви-антенны принимали информацию из любых глубин космоса. Обработка, анализ актуальности темы для исследования, способ достижения цели, бесконечные эксперименты — все это было основным занятием необычных учёных. Их не интересовали гранты, премии, звания и чествования. Только получение результата. Иногда Древа шутили. И тогда Научный Межгалактический Совет получал отчёт с гениальными результатами того или иного исследования, над которым безрезультатно бились на многих планетах Вселенной. Без авторства и обратного адреса. Идея расселить себе подобных по всем пригодным планетам космоса возникла внезапно. В качестве эксперимента. В ядро клонированного семени — Разумные Древа давно перестали размножаться — магически вложили дециллионы йоттабайтов информации уже обработанной и новой. Планировалось, что в процессе роста, деревце будет усваивать не только питательные вещества, но и наследственную разумность. Стручок, вместивший в себя миллиарды микроскопических семечек, забросили и взорвали в далёком, от родной планеты, космосе. Дальше их должны были разнести кометы, ракеты и космические ветра.

— Эй, просыпайся!

Сколько раз за последние дни я слышала эти слова. И каждый раз, открывая глаза, видела другую картинку и другой будильник. Сейчас была обожаемая, вернее, божественная Френки.

— Как ты, Мышка? — и захихикала считав мои мысли: “То птичка, то мышка… Хорошо, что рыбкой не делают” — Хочешь? Поплаваешь в Океане.

— Я тоже люблю тебя, Френки! — послала я Древу эмоции нежности и благодарности — Скажи, ты укротила мою ведьму? Я побаиваюсь её. Почему она не стала частью меня, как это должно было быть, а живет во мне отдельным сознанием?

— Да, Мышка. Теперь она — это ты, а ты — это она. Ты изменилась. Можешь снять серьги, но будешь по-прежнему понимать языки, при желании, слышать и посылать мысли. Тебе подвластна бытовая магия, немного целительства и магия земли. От себя я тебе добавила…..

— Жабры?! — ужаснулась я шутя. Люблю, когда Френки смеётся. Её веселье волшебно наполняет окружающий мир физическим ощущением нежного тепла.

— Способность регулировать биохимические процессы разумом. Скажешь себе: “Мне это не нужно” и пусть десять нагих стражей разом поднимут руки — твой мозг и тело останутся спокойными.

— Опять читала мои воспоминания?

— Так интересно же!

Глава 13

В Замок возвращалась неохотно. Мне было хорошо на Острове с Френки, но жить здесь нельзя. И домой хочется очень.

Я быстро шла по просторному и светлому коридору резиденции Ридских князей в предоставленные мне покои, что бы забрать свой рюкзак и кошек. Я съезжаю! Перейду порталом в Порт, сниму домик с садом, что бы котятам было вольно расти. Полистаю Книгу, проведу испытания полученных навыков, попробую договориться с драконами. Не крокодилы же они, а разумные твари. Должен же в них гуманизм присутствовать или как?

— Леди, вы вернулись?!

— А вы надеялись, сударь, что без хлопот избавились от меня? — я обошла удивленно замершего посреди коридора шута и продолжила было свой путь дальше, но остановилась и спросила — Подскажите, где я могу найти Его Светлость.

— Они с Миледи гуляют в саду. Вас проводить?

— Будьте любезны. — не могу же я уйти не простившись с людьми, приютившими меня в своем доме.

Тон, которым я общалась с Шико, меня удивил. Похоже, что единение с ведьмой задвинуло мою мягкость и покладистость в дальний угол характера. Не хватало еще, на старости лет, стать стервой. По коридору на встречу мне спешила молоденькая женщина с растрепавшейся причёской, в несвежем, помятом платье, а за ней так же быстро шел брат князя. Остановилась так резко, что, шедший следом шут, чуть не толкнул меня в спину. Большое, во всю стену, зеркало отражало меня. Мои растрёпанные волосы, помятое платье и раскрасневшееся лицо. До старости было далеко, как и до приличной леди.

— Простите, сударь, но встречу с Милордом придётся отложить. Свои покои я найду сама. Прощайте.

Хорошо воспитывают своих детей местные князья — ни одного слова в ответ на мою непоследовательность и дерзость. Госпожа Дори, увидев мой расхристанный вид, всплеснула руками:

— Леди! — и тут же засуетилась — Я сейчас ванну приготовлю.

Отлично. Как раз кошек навещу. Тихонько отворив дверь гардеробной я мысленно позвала:

— Кися, ты здесь?

— Пришла?! — удивилась кошка — Мы думали, вернулась к своим.

Посмотрев на меня внимательно, продолжила:

— Ты одна.

— А как было?

— Двоилась. Иногда исчезала совсем и оставалась та… Незнакомая. Сейчас одна, но другая.

— Наверное, такой и останусь. — вздохнула я. Непривычны мне ведьмовские замашки. Я такой не была. — Кися, я уйти хочу в другой город. В Порт. Знаешь? Пойдёшь со мной?

— Не пойду. Здесь самец. Приходил недавно — маленьких облизал. Самочка, что детей носит, приходит. Гладит. Угощает. Здесь хорошо. Спокойно. Не надо прятаться. В городе нас обижать перестали. Наши дичей душат открыто.

— Дичи — это кто?

В сознании проявилась слабая картинка зверька похожего на крысу. Говорил же Рик, что грызунов развелось немерено. Местные кошки менталисты. Наверное, из-за этого и гоняли зверушек. Кто-то уловил разумность кошачью и испугался. Всё непонятное страшит. Значит, надо или убежать или убить. Может и наших мурлык в Европе изводили на ровне с ведьмами за это?

После ванны, закутавшись в теплый халат, я пила чай в гостиной. В спальне восстанавливалось платье, которое я извазюкала на Острове. Оказывается, бытовые чары не быстрые. Чистка и разглаживание занимает какое-то время. Но процесс не надо контролировать. Сказала заклинание, подтвердила пассом несложным и можно заниматься другим делами. К чаю Дори принесла свежеиспечённые булочки:

— Это вам господин Аш передал — и зарделась, как юная девица.

— Как он? Обязательно навещу перед отъездом.

— Хорошо. Командует кухней, возится с дочерью, — горничная вздохнула — Хорошо живет.

— Он женат?

— Нет. Жена родами умерла 6 лет назад. Дочку один воспитывает. Боится, что мачеха будет обижать. А девочке мама нужна, что бы учить женским премудростям. Бегает как мальчик, даже платья не носит.

Горничная отошла к окну якобы поправить портьеру, но я заметила как она смахнула слезинку. Мне кажется, что Дори была бы хорошей матерью дочери Аша. Но чужая душа — потемки. Вот что ему надо? Могу, конечно, в мыслях покопаться, но желания нет. Хватит того раза в лесу. Пусть читала только яркие, поверхностные, но всё равно приятного было мало. И по физическим ощущениям — тошнота и шум в голове, и по эмоциональному откату — как в грязи вывалялась. Мне достаточно того, что кошек понимаю. И они меня тоже.

В двери постучали. Горничная поспешила открыть:

— Леди, к вам господин шут.

— Пусть заходит.

Дори прикрыла дверь и понизила голос:

— Но вы не одеты!

Да. Я всего лишь завернута от макушки до пяток в халат, под которым ничего не видно. Мне же надлежит надеть платье с декольте и открытыми руками. “О, времена! О, нравы!”

— Пусть заходит. И, пока я оденусь, пьет чай с булочками.

За то время пока были завязаны все ленточки на нижних юбках, застёгнуты все крючки, расправлены кружева и оборочки на платье, заплетены и уложены косы, можно было выпить ведро чая и съесть корзину булочек. Но Шико ждал.