Страница 17 из 19
Иногда дух конкуренции провоцируется родителями из-за неоднозначности их слов: говорят они одно, а на лице у них написано совсем другое. Если мама хвалит сына за то, с каким аппетитом тот ест, глядя при этом на его вяло ковыряющую в тарелке сестру, она говорит это не мальчику, а девочке, тем самым упрекая ее. Вместо того чтобы сказать дочери все прямо, мать завела разговор о ее брате, дав повод к неприязни. Чем все это обернется, зависит, конечно, от отношений между братом, сестрой и их родителями. Мальчик может действительно ощутить свое превосходство, решить, что он не только ест лучше, чем сестра, но и во всем остальном ее превосходит, или правильно оценить суть этой совсем ненужной похвалы, поняв, что мать не вполне объективна и дифирамбы такого рода надо воспринимать с осторожностью. Если у него хорошие, доверительные отношения с сестрой, он найдет способ преуменьшить свое «достижение» в глазах мамы либо, наоборот, посочувствовать ей в связи с неважным аппетитом сестренки. Чтобы не получить еще одну порцию незаслуженных похвал, которые могут быть ей неприятны и подтолкнуть к конкуренции, во время следующего обеда он может тоже посидеть над тарелкой со скучающим видом.
Девочка данную ситуацию также может расценить по-разному: она или увидит в брате эдакого пай-мальчика, стремящегося во всем угодить родителям, или решит, что и ей нужно есть побыстрее, дабы получить похвалу. А может понять, что аппетит – это своего рода инструмент для манипулирования родителями, и, например, начнет вовсе отказываться от еды до тех пор, пока ее не примутся подобострастно уговаривать или не предложат вознаграждение. («Ну съешь хоть чуть-чуть!», «Если на тарелке не останется шпината, получишь кусок торта».)
Если похвалы используют, чтобы управлять, от детей часто можно добиться желаемого, однако, став зависимыми от восхвалений, они будут тратить много сил и времени на то, чтобы понять, как польстить и угодить взрослым. А могли бы развивать в себе умение оценивать себя, свои поступки и поставленные перед собой цели.
Уметь принимать мнение других людей – уже наполовину понять их.
Синдром наклеек и наградных звездочек
Мне кажется, что наибольшее удовлетворение получаешь, делая что-нибудь полезное. Когда цель достигнута, о ней забываешь и принимаешься за новое дело. Не надо восторгаться всем, чего удалось достигнуть: нужно идти дальше и найти дело еще лучше.
Работая воспитательницей, я обратила внимание на то, что даже в детский сад приходят малыши, уверенные в том, что им есть чему поучиться. Они сразу были любознательны и мотивированы, хотели поскорее начать узнавать новое и открывать для себя мир. Вплоть до того, как многие родители взяли в привычку давать наградные звездочки за уборку комнаты, детям и в голову не приходило, например, спросить: «А что мне дадут, если я выполню вот это задание?» В школе, к третьему классу, вопрос стал конкретнее: «Я получу то-то и то-то?» К шестому классу он трансформировался в вальяжное: «А я должен?..» В старшей школе родители уже слышали: «Это обязательно?», а перед выпускным: «Мне скоро понадобится машина». В данном случае автомобиль даже не голубая (или розовая) мечта детства, это очередная наградная наклейка, на сей раз уже дорогостоящая.
Дети, которых первыми и в школе, и дома воспитывали на наклейках и звездочках, которые потом можно было обменять на настоящие «награды», уже закончили институты. Все эти символы давно воспринимаются как нечто должное, и никто не задумывается об их действительном значении и о том, как они мотивируют. Обществу еще только предстоит осознать последствия такого бездумного подхода. Недавно я проводила среди выпускников школ опрос, кем они хотят стать, какую именно специальность получить. Часто юноши и девушки пожимали плечами и говорили, что пока не знают, но работать хотят там, где хорошо платят. Другими словами, чем именно они будут заниматься в жизни, пока не решили, но получать за это хотят побольше.
А не сами ли мы научили детей, что хорошие дела материально вознаграждаются? Чем серьезнее награда, тем более полезно дело. Если вознаграждения нет, с дивана вообще вставать не стоит. Мы не смогли им объяснить, что не за все добрые, хорошие дела что-то платят. Число звездочек, во что бы они там ни трансформировались, – не показатель полезности дела. Много чего в жизни действительно стоит делать не потому, что за это платят.
Один из журналистов The Globe and Mail писал, что сейчас благотворительные фонды ищут способы побуждать молодых людей помогать другим. В этой же статье он обращал внимание на то, что многие люди старше 65 лет регулярно жертвуют деньги без каких-то возможных выгод для себя, в то время как молодежь из раза в раз интересуется, что же им причитается за их доброту. Не думаю, что это свидетельствует о том, что нынешние юноши и девушки стали чрезмерно скупыми. Скорее можно сделать следующий вывод: общество сформировало у них поведенческую модель, укладывающуюся в алгоритм «стимул – дело – награда/наказание», и такой стиль стал нормой жизни. («Сделай, как я говорю, и получишь то-то и то-то», «Не делай так, иначе придется поступить так-то и так-то», «Что ты мне за это дашь?», «А что я за это получу?».) Может оказаться, что, активно перенося такие принципы общения в жизнь в целом, мы не заметим их фальшивости, когда они просочатся и в человеческие отношения…
Родителей это, конечно, беспокоит. Кэти Тайлер – мама, обескураженная манипулированием детьми при помощи всех этих наклеек и звездочек, посчитала нужным обратиться в школьную администрацию. Вот что, в частности, она написала:
«То, какие способы мы используем, чтобы мотивировать людей, во многом говорит о нашем отношении к ним. Если мы человека уважаем, верим в него и уверены в том, что дело, которое хотим ему поручить, правильное и полезное, необходимости в подзадоривании наградами нет. Доверие само по себе вдохновляет его действовать. И только если задание представляется нам сомнительным или человек недостоин нашего доверия, используется „пряник”, причем его держат прямо перед носом. Такая техника одаривания за выполненные дела может с успехом применяться дрессировщиками животных, но сомневаюсь, что она хороша при воспитании детей – думающих, способных решать проблемы. И кстати, дрессировщики дельфинов, например, выяснили, что эти животные понимают невербальные признаки одобрения – похлопывания, обнимания, улыбки. Мне кажется, что, давая детям за что-то сделанное награды, мы руководствуемся в первую очередь желанием поскорее от них отделаться».
Сеять хорошее – как и разумное, доброе, вечное – сложно. Очень часто награды и поощрения и противоположные им угрозы и наказания не оставляют ребенку настоящего права на выбор. «Я закрываю ящик с игрушками на ключ, потому что ты не делишься ими с братом» – это наказание. «Если поделишься с братом игрушками, выберешь себе в магазине что-нибудь вкусненькое» – это подкуп. «Подарю тебе новую машинку, ведь ты давал свои игрушки брату» – это поощрение. Ни в одной из этих ситуаций у ребенка не было реальной альтернативы поведения. И в первом, и во втором, и в третьем случае взрослые действовали по своему усмотрению, а ребенок шел по той дороге, которую ему указывали.
Принуждение, даже хорошо замаскированное, не вдохновляет на сопереживание, честность и открытость. И держать свое слово она не научит. Это всего лишь манипулирование ребенком, очередное задание, которое надо (придется) выполнить.
Если наказывать детей за провинности и поощрять за хорошее поведение, они будут вести себя так, чтобы получить награду. Когда дети начнут жить самостоятельно и узнают, что доброта и прочие положительные качества вознаграждаются далеко не всегда, а отрицательные вовсе не каждый раз наказываются, они станут людьми, думающими не о моральности своих поступков, а об их возможных последствиях для себя, и принимать решения будут, руководствуясь лишь собственными интересами.