Четверка

- Вот уже и эльфы на подходе. Еще крылатого осталось дождаться.

- Ушли, - радостно сообщил осторожно подкравшийся к дверям и выглянувший наружу Гусь. - Ужас! Я уже думал, нас в темницу посадят, как Сашку.

- Не говори ерунды, - рассердился Витек, ставши за последние дни суеверным, хотя раньше никогда этим не грешил. - С чего ты взял, что Сашка в темнице?

- Все может быть, - поддержал малого Видян. - Я и сам думал, что узилища нам не избежать. А братишка твой и правда молодец, хитер!

- Да ладно, - смутился Гусь. - Я-то думал, мне медаль за помощь дадут, ну или денег еще. А потом вдруг испугался так этого страшного. Злой он. Пойду лучше с мальчишками поиграю, - он махнул рукой и сбежал во двор от скучных разговоров.

- Достало все. Думаю, пора до князя добраться, и узнать, наконец, что случилось с Сашкой. Поможешь? - Витек не хотел больше ждать - несколько минут назад они рисковали попасть в местную тюрьму и застрять в этом мире надолго. А если завтра еще что-то случится? Да еще и пророчество это. Пришло время что-то решать. В город он теперь перенестись точно мог. И стены ему не помеха. Вот только как угадать с точным местом? В келье-то княжеской он не бывал.

Видян ненадолго задумался и неуверенно кивнул:

- Я келью князя видел. Когда его доставили в храм из дворца, мы с Мариоанной и Всемиром в сопровождении были. И есть у меня слабый дар передавать свои образы - картинки в своей голове - другим. Но я не знаю, получится ли с тобой. И это не слишком приятно.

- Не проверим, не узнаем. Давай!

Наверное, Ходок поступил слишком легкомысленно, потому что сначала боль была просто адская. Казалось, в его голову вбивают гвоздь и вскрывают мозг. Но Витек не успел даже вскрикнуть, как боль стала слабее, почти ушла. Он почувствовал внедрение, перед глазами замелькали цветные картинки. - Настройка, - сказал кто-то со стороны. Потом в сознании возникла четкое представление: келья, лицо бородатого старика, надменное, породистое, властное, хоть и изможденное болезнью. Витька не стал медлить и активировал портал.

В келье стариков оказалось двое. Один, здоровенный, высокий, бережно поддерживал второго, сидевшего на лежанке и медленно хлебавшего кашу из тарелки, здорово напоминавшей приютскую. Князь? Ходок не заметил, как спросил это вслух.

Старики с изумлением уставились на появившегося из ниоткуда мальчишку, и Витька с раздражением повторил вопрос:

- Это ты князь? Где лекарь? Тот парень, что тебя исцелил, где он сейчас?

Старики настороженно переглянулись, и здоровяк, явно прислужник, укоризненно сказал:

- Не гневи князя, отрок! Учтив будь. Не ведаем мы про лекаря, боги исцелили светлого князя, явили милость!

- Боги? - Витьку охватила непривычная ярость. Он сжал кулаки, прикрыл глаза и медленно сосчитал до десяти. Прежде всего надо было выяснить судьбу друга. - А не парнишка такой белобрысый, худой, чуть меня постарше? В штанах синих и черной футбол..., майке?

- В штанах синих? Валялся тут такой в келье вор, - признался слуга, не заметив предупреждающего жеста князя. - Сказать ничего не мог, и в оковы мы его....

- И где он сейчас? - невежливо перебил Витька.

- Не ведаю, - ответил старик. - Сбежал он из кельи допросной.

- Так значит, - медленно повторил Витька, с ненавистью глядя на снисходительно улыбающегося князя, - лекарь сюда пришел, исцелил тебя, порчу снял, отдал все силы так, что не мог ничего рассказать, а ты его в оковы и в допросную? Да ты, ты...! - у него не хватило слов.

Впрочем, слова все же пришли:

- Да если с ним что-то... Да я тебя..., я тебя сам прокляну! Живьем сгниешь!

И Витька вернулся в приют, где долго метался по комнате, бормоча проклятия и не обращая внимания на терпеливо дожидающегося отчета Видяна - Ярополка.

После исчезновения мальчишки князь задумчиво сказал:

- Сильный портальщик. И без артефакта. Думаешь, из каких?

Ферапонт пожал плечами: - Я до сих пор полагал, что так только Саламандр и Бонван могут. Ну или из старших Сыромятиных кто, через зеркало.

- Не было у него зеркала. Да и Сыромятиных мы наперечет знаем. Может, побочный какой или иномирец?

- Иномирцы-то как раз все с артефактами, - возразил слуга. - Разве что и впрямь... А ведь сходится все. Давеча слыхал я, - он оживился. - Слыхал я, что вызвали волхвы иномирского целителя, да с ним еще были двое мальчонок.

- Так, значит, то был не вор, а целитель, - с легким сожалением сказал Борислав. - Жаль, коли сгинул. Хороший лекарь пригодился бы. Думаешь, и впрямь проклянет малой?

- Навряд ли, - пожевал губами верный прислужник. - Портальшик ведь, а не колдун.

-Но ты все же отыщи его, Ферапонт, отыщи! А мне, исцеленному, пожалуй, пора пришла явиться пред лица волхвам, и возложить благодарственные дары богам на алтари.

Глава шестая

ПОБЕГ

Поговорить им толком так и не удалось. В комнату влетел взволнованный Гусь.

- Ребята, там такое случилось! А сейчас учителя во двор всех зовут, на собрание.

- В двух словах объясни, что хоть случилось-то? - вставая, спросил еще не остывший от знакомства с князем Ходок.

- Никодим сбежал. И МарьИванна. Да что там говорить, сейчас учителя все объяснят, - бросил Игорек, устремляясь к выходу.

Во дворе собрался, наверное, весь приют. Десятка четыре пацанов расселись, кто на скамейках, а кто прямо на земле. В центре мялись трое угрюмых мужиков, а чуть поодаль замерла повариха тетя Глаша. Еще дальше, у забора стояли с похоронными лицами Касиан и Дамиан. Ну эти, скорее, горевали из-за МарьИванны. Училка приворожила не только княжича.

- Это учителя наши, милс Знатолюб, милс Горемир, и милс Феоктист. Милс - это так учителей тут зовут, милосердный типа, - объяснил брату Гусь, уже успевший побывать на уроках и немного освоиться.

Феоктист, невысокий и кряжистый, был похож на типичного деревенского кузнеца, но одет как стражники, которых Витька видел в городе, в кожаный доспех и тяжелые башмаки. И не жарко ему, - подивился Витька. - Все же лето.

- Физкультура и труд, - подсказал Игорек.

Горемир, высокий и стройный, преподавал историю, географию и устройство мира. Холщовые рубаха и штаны висели на нем, как на чучеле, но выглядел он самым спокойным и уверенным из тройки и был явным лидером.

Знатолюб, самый молодой, оказался учителем математики, и понравился Гусю больше всех, потому что на уроке все время его хвалил. Из всех троих он был самым потерянным. Больше всего математик походил на сказочного Иванушку-дурачка: стриженые под горшок кудрявые волосы, ясные голубые глаза, белая рубаха, вышитая по вороту красными нитками, короткие порты. Лапти на ногах довершали образ.

- Отроки, - наконец, решительно взял слово Горемир. - Беда к нам пришла, откуда не ждали. Сбежал управитель Никодим, да не просто сбежал, а всю казну приютскую унес с собою. Остались, конечно, кое-какие припасы, но денег не осталось вовсе. На самоходке приютской уехал.

- Ничего себе, - мысленно посочувствовал Витек. - И самоходки тоже не осталось. Куда ребятам теперь идти?

Мальчишки зашумели, обсуждая новость, но учитель, подняв руку, остановил споры.

- Мы постараемся всем помочь, - сказал он. - Самые старшие, отойдите в сторону!

Самых старших, ребят лет пятнадцати-шестнадцати, оказалось шестеро. Двух сразу забрали к себе в артель Касиан и Дамиан - кому-то надо было добывать для приюта дичь, а парни хорошо себя показали на охоте. Остальным обещали выправить бумаги и пристроить в городе на поденные работы.

- Младшие, кому меньше семи, - продолжил учитель. - Отправятся сейчас с милсом Феоктистом в храмовый приют для девочек. В возрасте таком в том большой беды нет, вас примут. А позже Храм обещал о вас позаботиться.