Дегустатор боли

— От этого безобразника можно ожидать чего угодно! Но ты… Ты… Как ты могла, Шерил?! Вот от тебя я точно не ожидал! — мужчина провел рукой по лицу и рывком раскрыл дверь. — Оба на выход.

Я прошелся взглядом по классу: все, абсолютно все были в полном шоке. Чонгук пялился на меня, раскрыв рот, Джон самодовольно улыбался, как и его дружки, Эмбер явно придумала кучу историй в своей голове и сгорала от ревности… Каждый в классе смотрел либо на меня, либо на Шерил, которая с раздражением кидала вещи в сумку и злобно поглядывала в мою сторону. Но даже в такой ситуации я был поражен поведением Моники: та даже не повернулась, не шелохнулась и что-то спокойно вырисовывала на полях тетради.

— Живее! — заорал директор, и вышел в коридор вместе с Джимом.

Все то время, что мы с Шерил собирались и покидали класс, все, включая учительницу, хранили молчание, прямо как партизаны. Я знал, за что нам сейчас навешают пиздюлей, но никак не мог сообразить, каким раком в этой ситуации появился Джим? Будь моя воля, я с радостью убрал бы улыбочку с его мерзкого лица.

Мы шагали вчетвером по длинным коридорам учебного корпуса и направлялись в кабинет директора, что находился в соседнем здании. Всю дорогу я тщательно обдумывал, как бы выкрутиться и что лучше сказать хотя бы в свое оправдание. Я не мог ручаться, что смогу вытащить из конфуза Шерил, но собственную шкуру спасти был просто обязан. Будь я джентльменом, то взял бы храбро всю вину на себя. Так и должны поступать мужчины, и я хотел бы показать себя с лучшей стороны, но в силу характера меня куда больше заботила моя задница, а не задница Шерил, в которую я долбился в библиотеке.

Мистер Беррингтон восседал за своим большим дубовым столом на широком кожаном кресле. Джим, как верная собачонка, стоял рядом с ним, ну а мы с Шерил, провинившиеся похотливые школьники, стояли в центре кабинета, стыдливо опустив головы. Ситуация сложилась весьма щекотливая… Я в какой-то степени гордился собой, как мужчина, но как ученику мне было не по себе, ведь кто знает, какая степень наказания меня ждет?

— Джим утром принес мне интересный фильм, снятый камерами нашей системы слежения в библиотеке… — директор нахмурился, глядя на нас исподлобья. — Как вам не стыдно, маленькие негодники? Вы понимаете, что предались блуду в стенах учебного заведения? Какая низость, ребята… Это первый случай за всю историю существования нашей школы. Я разочарован, особенно в тебе, Шерил. Ты всегда была лучшей ученицей. Какого черта ты связалась с этим оболтусом?!

Девушка покраснела и опустила голову еще ниже. Я же испепелял взглядом Джима. Этот придурок продолжал улыбаться. Так и хотелось врезать ему по роже. Парень поступил как крыса и даже не пытался скрыть полученное от этого удовольствие. Ставлю миллион на то, что он еще и подрочил на нашу отменную порнушку.

— Мистер Беррингтон, Шерил не виновата. Это я ее заставил, — я не понимал, зачем включаю в себе режим рыцаря, но как бы я ни хотел выйти сухим из воды, мне стало обидно за Шерил, ведь для нее это огромный позор. Мне-то было пофиг, а вот ее репутация пострадала, в первую очередь, из-за меня. Я пожалею о своей храбрости… — Мне очень стыдно за свое поведение. Извин…

— Ни черта тебе не стыдно, Тэхен! — крикнул мужчина. Его губы и руки тряслись от злости. Я всегда ненавидел, когда меня отчитывали как мальчишку, но сейчас я действительно испугался. — Сколько я должен терпеть твои выходки?! Ты с ума меня сведешь! Наглый, дерзкий, самодовольный глупец! Как же ты будешь дальше жить, если уже в столь раннем возрасте потерял честь, достоинство и моральные принципы?! Тебе все равно когда-то придется остепениться, подумать о своем поведении. О своем будущем, в конце концов! На тебя постоянно приходят жалобы. Сколько раз ты бывал у меня в кабинете, а? Мог бы уже поселиться здесь! Знай, что моему терпению пришел конец.

Директор резко отодвинул ящик своего стола и выудил оттуда какие-то бумаги. Я наблюдал за тем, как он что-то пишет в них дрожащей рукой, и реально боялся, что это приказ о моем отчислении из школы. Если это правда, то мне конец. Я готов был пасть на колени, лишь бы меня не выгоняли, ведь мне больше некуда было податься. Тетя завалила меня бы своей желчью от злости и не приняла бы обратно. Сколько денег она вложила в меня, сколько вытерпела от родственничков, которые терпеть меня не могли, и она явно не выдержит, если узнает о моем отчислении. Да и где мне жить? В моей голове бешено крутились вопросы, а сердце болезненно рвалось наружу.

— Вы оба отстранены от учебы на две недели. Ты, Шерил, отправляйся домой к родителям. Уведомление секретарь пришлет им на почту. А ты, — мистер Беррингтон сверлил меня глазами, которые, кажется, даже потемнели от напряжения, — поживешь у нашей новенькой. Все равно тебе больше некуда податься, а вышвыривать тебя на улицу я не хочу. Точнее, не могу.

Его слова прошибли меня током. Во-первых, я не хотел жить с Моникой. Во-вторых, я не желал подставлять ее, ведь она-то уж точно ни в чем не виновата и не должна пропускать занятия из-за меня. В-третьих… Твою мать, да я просто был к этому не готов! Моему возмущению не было предела. Перечить в данной ситуации — худшее, что только можно было вообразить, посему я скромно молчал в тряпочку, но мои ошарашенные глаза выдавали меня с потрохами.

— Но… Моника может не согласиться… — тихо подал голос я.

— У нее не будет выбора. Мы заключили уговор, и если она его нарушит, мигом вылетит отсюда, — жесткий тон директора насторожил меня. — Даже не смей заикаться больше. Я все сказал. Джим, пригласи ко мне мисс Чандлер.

— Да, сэр, — крысеныш радостно помчался обратно в класс.

К тому моменту Шерил забрала бумагу, не поднимая головы, дрогнувшим голосом извинилась и покинула кабинет директора. Я проводил ее взглядом, полным искреннего сожаления. Меня все еще настораживали слова мистера Беррингтона по поводу Моники. «У нее не будет выбора» — что бы это могло значить? Разве она так плоха? Что такого могла совершить скромнейшая девушка, чтобы заслужить столь жесткое отношение директора? Или же она не так проста, как может показаться на первый взгляд?

Пока я размышлял, директор включил компьютер и что-то судорожно в нем печатал. Видимо, до родителей Шерил скоро дойдет «письмо счастья» о проделках их любимой дочурки и ее наказании… Они точно не будут рады вестям от мистера Беррингтона. Узнать, что твоя дочь, любимица учителей и примерная девочка во всех отношениях, занималась сексом в школьной библиотеке с главным раздолбаем, — эпик фэйл. Мне их было по-настоящему жаль, как и саму Шерил, ведь им всем придется ох как несладко…

Дверь в кабинет открылась, и внутрь зашли крыса-Джим и удивленная Моника. Мы встретились с ней глазами, и я уже мысленно начал просить у нее прощение. «Прости, прости, прости…» — шептали мои губы.

— Моника, у меня для тебя плохие новости, — мистер Беррингтон кашлянул в кулак. — Это чудо заморское, Ким Тэхен, будет жить вместе с тобой под одной крышей две недели. Нам больше некуда отправить его в качестве наказания, поэтому я решил, что он поживет у тебя.

— Но, мистер Беррингтон! Почему именно я? Ко мне нельзя! — девушка морально пала словно от мощнейшего удара под дых. Ее глаза выражали полнейший ужас от услышанного, а ноги будто вросли в пол. Она даже не могла пошевелиться.

— Ты забыла, на каких условиях находишься здесь? Сколько школ ты сменила, Моника? Я не думаю, что ты хочешь повторить все свои увлекательные путешествия по Великобритании, — директор медленно поднялся с кресла, в упор глядя на испуганную девушку. — Мы же договорились, что ты будешь учиться и жить здесь, а не лежать в…

— Хорошо, я поняла, — Мон не дала ему договорить. Она обреченно закивала головой, поджав губы. — Как скажете, сэр.

— Вот и чудесно. Можете идти и собирать вещи. Жду вас через две недели. Все ваши пропуски не будут учитываться, если вы изучите школьную программу дома. Надеюсь на ваше благородство. Тебя, Тэхен, это касается в первую очередь! Есть вопросы?