Страница 53 из 59
Объективная сторона. Объективную сторону образует вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления. Для раскрытия ее содержания необходимо уяснение ряда понятий, использованных в диспозиции ст. 150 УК.
Поскольку в норме речь идет о вовлечении в совершение преступления, криминализированным следует считать совершение действий, направленных на возбуждение у несовершеннолетнего желания, стремления совершить преступление или привлечение его к совершению преступного деяния. Пропаганда привлекательности жизни криминального мира, демонстрация преимуществ от противоправного поведения не образуют состава данного преступления, если они не связаны со склонением несовершеннолетнего в той или иной форме к участию в преступлении или к самостоятельному совершению преступного деяния.
Способ совершения данного преступления может быть любым, поскольку закон говорит об обещаниях, обмане, угрозах или ином способе. Согласно исследовательским данным, вовлечение чаще совершается путем предложения (43,7 %), уговоров (25 %), обещаний материальной выгоды (25 %), а также сочетания этих способов.[191]
У., будучи лицом, достигшим 18-летнего возраста, совершил преступления, предусмотренные п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 (кражу, т. е. тайное хищение чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище) и ч. 1 ст. 150 УК (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления путем обещаний и обмана) при следующих обстоятельствах. Находясь в переходе станции метрополитена, он подошел к Р. М. и поинтересовался его возрастом. Узнав, что тот является несовершеннолетним, У. предложил последнему совместно совершить хищение чужого имущества из торгового павильона, расположенного в переходе, мотивируя это безнаказанностью за совершение преступления для Р. М., так как он является несовершеннолетним, т. е. путем обмана, а также путем обещания передать ему часть похищенного имущества вовлек несовершеннолетнего Р. М. в совершение тайного хищения чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище.[192]
Квалификация действий по ст. 150 УК возможна в случае, если действия по вовлечению совершаются в отношении лица, не достигшего совершеннолетия на момент вовлечения. При этом предшествующее вовлечению поведение несовершеннолетнего (совершение им преступлений, других антиобщественных поступков) не имеет значения для уголовно-правовой оценки действий вовлекателя.
Вопрос о моменте окончания данного преступления является дискуссионным. В литературе на этот счет высказывались различные мнения. Следует ли признать вовлечение состоявшимся, когда у подростка под влиянием действий вовлекателя возник умысел на совершение преступления,[193] или момент окончания преступления следует связывать с тем, что подросток начал участвовать в преступлении, в которое его вовлекал виновный,[194] либо сами действия, направленные на возбуждение желания совершить преступление, образуют состав вне зависимости от того, насколько успешными они оказались?[195] Думается, последний из названных подходов в большей степени отражает содержание общественной опасности действий, предусмотренных ст. 150 УК.
Ранее такую позицию разделял и Пленум Верховного Суда РФ, указывая, что вовлечение следует признавать оконченным с момента его совершения, независимо от того, совершил ли несовершеннолетний преступление.[196] В настоящее время позиция Пленума претерпела изменение: судебным органам предлагается считать данное преступное деяние оконченным с момента совершения несовершеннолетним преступления, покушения на преступление или приготовления к нему, а в случае ненаступления таких последствий по не зависящим от вовлекателя обстоятельствам его действия предлагается квалифицировать по ч. 3 ст. 30, ст. 150 УК как покушение на вовлечение в совершение преступления.[197]
Объективной стороной данного преступления охватывается лишь вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления; совместное участие взрослого вовлекателя в совершении преступления с несовершеннолетним требует самостоятельной уголовно-правовой оценки как соисполнительства либо как соучастия в форме организаторства, подстрекательства или пособничества. Если вовлеченный в преступление несовершеннолетний не подлежит уголовной ответственности в силу недостижения возраста или иных обстоятельств, согласно ч. 2 ст. 33 УК единственным исполнителем преступления является взрослый вовлекатель, независимо от того, действовали ли они совместно, или объективную сторону преступления выполнял лишь несовершеннолетний.[198]
Субъект данного преступления является специальным: это физическое вменяемое лицо, достигшее 18 лет.
С субъективной стороны преступление является умышленным. Лицо сознательно, понимая социальный смысл своих действий и желая совершить их, угрозами, уговорами, обещаниями или иным способом вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления.
Самостоятельного рассмотрения заслуживает вопрос о субъективном отношении виновного к несовершеннолетию вовлекаемого, поскольку именно этот признак обусловливает общественную опасность и сам факт криминализации этого деяния. Между тем позиция законодателя не определена здесь с достаточной однозначностью. Имеет ли место преступление, предусмотренное ст. 150 УК, если взрослый не знал достоверно о несовершеннолетии вовлекаемого, а лишь допускал такую возможность? Большинство авторов отмечают, что для квалификации действий по ст. 150 УК необходимой является осведомленность субъекта о возрасте потерпевшего, осознание того, что он является несовершеннолетним, поскольку в умышленном преступлении отношение к отдельным элементам деяния может быть только умышленным. Сознательное же допущение согласно ст. 25 УК может быть относимо лишь к последствиям.
Такой позиции придерживается в настоящее время и Пленум Верховного Суда РФ, указывая: «Следует устанавливать, осознавал ли взрослый, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления… Если взрослый не осознавал этого, он не может привлекаться к ответственности по ст. 150 УК».[199]
Квалифицирующий признак ч. 2 ст. 150 УК – совершение преступления родителем, педагогическим работником либо иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего. Субъектом здесь являются лица, осуществляющие функции воспитания в отношении данного несовершеннолетнего: родители, опекуны, попечители, педагоги образовательных, воспитательных, лечебных учреждений.
Часть 3 ст. 150 УК предусматривает повышенную уголовную ответственность за вовлечение, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения. Вопрос об объеме физического насилия, охватываемого составом ч. 3 ст. 150 УК, решается в литературе различно. Одни авторы полагают, что вреда здоровью состав не охватывает,[200] другие включают в него, наряду с побоями, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью.[201] Позиция Пленума Верховного Суда РФ по этому вопросу не определена. Сопоставительный анализ с нормами гл. 16 УК позволяет сделать вывод о том, что диспозиция данной нормы охватывает применение в отношении несовершеннолетнего психического насилия, понимаемого как угроза применением любого физического насилия, а также причинение побоев, легкого и средней тяжести вреда здоровью, поскольку эти деяния оцениваются законом как менее тяжкие, чем преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 150 УК. Однако причинение тяжкого вреда здоровью требует дополнительной квалификации как соответствующее преступление против личности.
191
Кушпель Е. В. Проблемы и специфика расследования и предупреждения преступлений против семьи и несовершеннолетних. Автореф. дис…. к. ю. н. Волгоград, 1998. С. 11.
192
http://судебныерешения.рф/bsr/case/802380.
193
Уголовное право России. Учебник для вузов / под ред. А. Н. Игнатова и Ю. А. Кра сикова. Т. 2. С. 185 (автор главы «Преступления против семьи и несовершеннолетних» – А. Н. Игнатов).
194
См., напр.: Курс советского уголовного права / под ред. А. А. Пионтковского, П. С. Ромашина, В. М. Чхеидзе. Т. VI. М., 1971. С. 365.
195
Любавина М. А. Комментарий к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» / под общ. ред. А. Н. Попова. СПб., 2012.
196
Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (БВС РФ. 2000. № 4).
197
Пункт 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (БВС РФ. 2011. № 4).
198
Пункт 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (БВС РФ. 2011. № 4).
199
Пункт 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» (БВС РФ. 2011. № 4).
200
См., напр.: Пудовочкин Ю. Е. Ответственность за преступления против несовершеннолетних по российскому уголовному праву. СПб., 2002. С. 116; Курс уголовного права. Особенная часть / под ред. Г. Н. Борзенкова и В. С. Комиссарова. Т. 3. С. 367 (автор главы «Преступления против семьи и несовершеннолетних» – А. Е. Якубов).
201
См., напр.: Красиков А. Н. Преступления против личности. Саратов, 1999. С. 166.