Летописи Нэпэла

— К чёрту, — оскалился Фрекс. — Дрались без «Клыка»… В машину!..

— Да и стотонную фуру с питающей ядерной установкой мы вряд ли бы смогли тащить с собой… — сказал псих тихо, не вдогонку врачу а, скорее, в никуда.

Фрекс двинулся к захваченному броневику, тычками подгоняя и выравнивая строй следующих по бокам сумасшедших — вдруг за башенкой на крыше всё-таки утаился снайпер. Хотя даже так прикончить заговорщика стрелку будет несложно. Выкосить одной очередью ряд… Фрекс больше полагался на свою броню, чем на живую защиту.

Боевые машины выезжали с площади, одна за одной, через южный проулок. Набитые боевиками, из медбратьев, или самых нормальных пациентов. Дебилы под присмотром нескольких санитаров ехали в слабых медицинских фургонах. Отказались пересаживаться, просто боялись выходить. Мимоходом Фрекс пристрелил нескольких, в поучительных целях, но даже это на агорафобов не подействовало. На убеждение клаустрофобов доктор не счёл нужным тратить пули и ресурс ствола, пользы психов этого типа в марше через город не ожидалось никакой.

Впору было зайтись нервным смехом: одни болванчики боялись пересечь пространство между фургонами и бронетранспортёрами, другие смогли бы это проделать, но не соглашались лезть в тесноту кабин. Грузовые отсеки фургонов ещё кое-как терпели — от макушки самого рослого мужика до потолка остаётся довольно много, сравнительно высокий карлик поместится, если станет на плечи психам. Да и посвободнее стало в грузовиках, ведь при рывке через площадь чёрт знает скольких выкосили пулемёты на турелях по краям площади. Решето, в которое превратились стенки фургонов, устраивало и клаустров, и агоров. Потому когда трупы выбросили, установилась полная гармония и для тех и для других.

По мере отбывания броневики и танкетки образовывали эшелонированный боевой строй, некоторая часть сил рассредоточилась по соседним улицам, сопровождая там основную колонну и неся охранение на флангах. Ушедшие далеко вперёд машины разведки контролировали перекрёстки, которые должны были миновать заговорщики. Всё было отработано на штабных учениях, даже пару раз отрепетировано под видом срочных вызовов к местам инсцинированных аварий. Но оказалось невозможным предусмотреть, предугадать все проволочки, вот и выходили оказии, вроде этой, с двумя группками психов, в болезни своей являющимися полными противоположностями друг другу. Почему в Империи так много именно таких психов? Фрекс только сейчас задумывался над этим.

Можно было избежать потерь и сберечь нервы, заимей они хотя бы несколько десятков броневиков в гараж клиники. Но с техникой возникли проблемы, в отличии от вооружения — его у Фрекса были огромные запасы ещё со старых времён, из командировок в Яваю его транспортники никогда не возвращались без нескольких тонн снаряжения. Но одно дело — ящики, и совсем другое — огромная машинерия. Добыть что-то бронированное, колёсное или гусеничное, на Явае во время войны не составляло труда, доставить на материк — тоже, но вот как перегнать в клинику по улицам, заполненным народом, мимо постовых и патрулей? Спрятать за городом — если и нашлось бы подходящее место, какой толк иметь технику так далеко от места возможного её приложения? Вот и не нашлось ничего лучшего, чем обычные медицинские машины, с белой полосой по борту и мигалками на крыше. Вот и выяснилось неожиданно, что около половины подготовленного воинского состава не могут воспользоваться трофейными броневиками.

— Слишком легко всё, слишком всё идёт по-нашему… — проворчал тем не менее Фрекс. Он не считал ничего из случившегося неудачей. Сам жив, вопреки стараниям имперцев и недалёкости, мягко говоря, собственного окружения. Так чего же ещё хотеть, на что жаловаться? А в какой-то момент врач даже заразился надеждами своих приближённых, свято веривших, что предводителя от власти отделяет теперь только Шейруп, и найти оного, отправить на пенсию и скоренько избавить от безделья автаназией будет делом ерундовым. Впрочем, отряхнувшись, действительно тряхнув головой, это порой помогало ему приходить в норму, доктор отверг все иллюзии. Если помощники погрязли в самообмане, если им нравится представлять себя на месте министров, — пускай, он не будет их разубеждать, а то, чего доброго, решат, что начальника надобно сместить, ибо он свернул в сторону с намеченного пути и отказался от поставленных ранее задач. На самом деле доктор был чертовски прагматичен. И, ко всему прочему, уже вышел из того возраста, когда бравада простительна и не опасна, равно как и из того, когда легко вынести низложение. Именно поэтому Фрекс ещё долго повторял: — Везёт, чертовски везёт. Так не бывает. Не должно быть…

Глава 4

Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни. Ницше «Злая мудрость»

— Вы Сэйпог, глава Гибеша? — за плечом раздался рафинированный голос.

Бывший штурмовик оторвался от экрана, по матовой поверхности двигались, окружая клинику, символические изображения броневиков, чёрные овалы.

Пять человек в чёрных бронеплащах стояли в помещении, загораживая единственную дверь.

— Как парни из Военной Разведки прошли через мою охрану? — спросил бывший штурмовик, лениво повёртываясь в кресле из стороны в сторону. Знал, что в такой ситуации даже эта мелочь может сбить с толку противников. Или внушить им его безразличие ко всему происходящему. Проклятая звукоизоляция…

— Значит вы Сэйпог? — человек в длинном, до пят, бронеплаще усмехнулся. Вопрос бывшего штурмовика попросту проигнорировал, да тот уже знал ответ. — Ваши люди, равно как и вы, арестованы.

— Кто отдал такое распоряжение? — проговорил Сэйпог, рассеяно водя целеуказателем по экрану. — «Подогнать бронетранспортёр прямо сюда? Меня пристрелят раньше, чем они пригонят. Да ещё и неизвестно, кому будут верны подразделения…»

— Приказ о вашей отставке с последующим арестом и расстрелом был подписан всего двадцать минут назад Шейрупом.

Сэйпог коснулся на клавиатуре чёрного прямоугольника с прорезанными краями, — в центре серебрился выпуклый лунный лик, добро улыбающийся, — экран потускнел, в этой части комнаты стало немного темнее. Закрыл неторопливо книгу из прошитых серебряными информационно-несущими нитями листов сенсорных панелей, погладил чёрную кожаную обложку, — на ней жемчужное облако истекало платиновыми каплями, прямо на уменьшенную и наклонённую карту Империи, естественно, вышитую с соблюдением перспективы чистой сталью, — задвинул вместе с клавиатурой под стол, в титановый сейф, самозакрывающийся, и признающий только одного владельца.

А всё вместе это называется — мотать нервы… Вот так-то, друзья…

— Гибеш подчиняется не Военной Разведке, а только Императору. У вас нет полномочий, — сказал твёрдо, вставая навстречу врагам, закручивая напоследок кресло по часовой стрелке.

— Шейруп отягощён различными полномочиями… Теперь… — пространно ответил разведчик. — Просим пройти с нами, но сначала оденьте вот это, — разведчик протянул Сэйпогу блестящие наручники.

Кресло замедляло своё вращение… Вдобавок к предназначенной для него роли, сейчас оно отвлекало разведчиков. Хоть немного, но распределяло внимание, заставляя взгляды перескакивать с бывшего штурмовика на шевелящееся позади него в тени пятно, и обратно.

— Титановые… Боитесь, что убегу? — Сэйпог понуро опустил голову и затрясся. Разведчики коротко переглянулись, вновь уставились на главу Гибеша, лишь догадываясь, что с ним происходит: нервное потрясение было настолько велико, что низложенный глава Гибеша впал в истерику. Сэйпог же не сдержался и расхохотался уже в полную силу. А потом…

Сэйпог резко ударил разведчика, стоящего перед ним, ребром ладони в шею. Офицер, стоящий рядом с первым разведчиком, не успел даже коснуться рукоятки пистолета в заранее расстёгнутой кобуре, тот так и остался покоиться на теле с переломанным позвоночником.

Следующий воин уже поднимал короткоствольный автомат, но Сэйпог оказался вплотную к нему и перехватил его руку. Указательный палец разведчика сорвался, придавив чувствительный курок. Очередь прочертила потолок, задев одну из ламп дневного света. Брызги стекла и бетона разлетелись в стороны.