Дикая

— Ревнуешь? — рассмеялась я, запуская руки в шевелюру Домового.

— Я схожу с ума от ревности, Даш, — произнес парень совершенно серьезно. — И не только тогда, когда ты смотришь на Волка влюбленными глазами. Я ненавижу каждого, кто вообще кидает в твою сторону даже мимолетный взгляд, а сейчас готов разорвать Воронцова за то, что он позволяет себе обеспечивать мою девушку.

— Так, мы пара? — удивленно вскидываю бровь.

Парень молчит, не делая никаких попыток коснуться меня. Смотрю на черную футболку, обтягивающую упругие бицепсы, на его сильные руки, с такой нежностью ласкавшие меня совсем недавно. Отмечаю темные круги под глазами, несчастное выражение лица и вопрос в карих глазах.

Касаюсь груди Домового. Слабый разряд тока пробуждает во мне лавину желаний, рвущихся наружу. Провожу ладонью вниз до пряжки ремня и снова вверх до ключицы и слышу неровное дыхание парня, чувствую, как ухает его сердце, вижу, как он подается навстречу.

— Снова меня дразнишь? — хрипло шепчет Домовой, впиваясь пальцами в мое бедро. — Не боишься зайти слишком далеко?

Отрицательно качаю головой.

Нет, я не боюсь, скорее, желаю этого, но вряд ли осознаю, что еще не готова разрешить Домовому все. Жажда обрести кого-то, кто не бросит, кто полюбит и защитит, кто останется рядом несмотря ни на что, была настолько ощутимой, что я хотела ее проявить, но не понимала, как.

Как доказать Домовому, что он мне дорог? Что я не просто играю с ним в любовь, но по-настоящему люблю?

— Я собственник, Даша, — прижимает меня к себе парень, — и никогда никому не позволю распоряжаться нашими жизнями. Если ты со мной, то только со мной. Понимаешь?

Снова киваю головой, оглушенная собственными чувствами. Мне нравится ямочка на подбородке Домового, я обожаю его губы и ту страсть, которую он умело проявляет, орудуя языком, черные вихры и даже надменный взгляд карих глаз.

— Посмотрим фильм? — спускает меня с небес на землю мой новоявленный парень, а я разочарованно закатываю глаза.

— Еще успеешь соблазнить меня, — шепчет Домовой прямо в губа, а потом нежно целует, запуская руки мне под свитер. — Ты необыкновенная, Даш, я хочу быть с тобой, я так давно этого хочу.

— Я тоже, — улыбаюсь в ответ и киваю на плазму. — Воспользуемся дарами цивилизации или пойдем искать допотопный телевизор с антенной-рогаткой?

— Злыдня, — смеется Домовой, прикусывает мою губу и опрокидывает на спину. — Сейчас же иди готовить чай, иначе у меня заканчивается запас благородства.

Снова смеюсь, но все-таки выбираюсь из объятий своего парня и иду к бару, а мысли о предстоящем разговоре с мамой, Денисом и даже крошкой Мел будоражат сознание. Это будет первая в моей жизни битва, и я понятия не имела, чем она окончится.

Глава третья. Когда виноваты оба

Начало декабря никак не хотело радовать жителей моего городка снегом, не было даже намека на осадки, что сильно расстраивало и сбивало с толку. Вроде бы нужно уже ждать новогодних чудес, кидаться снежками, лепить снежную бабу, а самого главного атрибута праздника до сих пор не видно. Нет, гирлянды по деревьям развесили, поздравительные плакаты растянули и даже окна украсили оленями и елочными шарами, но снег-то где? Он вообще собирается выпадать?

— Привет, милашка, — обнял меня Домовой за плечи и притянул к себе прямо посреди школьного коридора.

— Отпусти! — дернулась в сторону, но парень держал крепко и демонстративно медленно нагнулся, чтобы поцеловать в щеку.

— Стесняешься что ли? — протянул он нахальным голосом, отчего захотелось врезать ему под дых. — Все давно уже знают, что мы вместе.

— Может быть, но это не повод демонстрировать им, какой ты невоспитанный чурбан! — огрызнулась в ответ и поймала на себе удивленные взгляды Волка и Кристи.

— Плохое настроение? — отреагировала на мой злобный выпад сестра Домового, а я показала за окно.

— Это вообще нормально, что Новый год на носу, а снег не падает?

В глазах окружающих читалось непонимание.

— Даш, ты чего? — откинула свою русоволосую гриву за спину Кристи и покачала головой, а Волк нахально растянул губы в ухмылке. — У нас вообще редко, когда бывает снег в декабре.

— Как так? — удивилась я.

— Это же юг, — вытаращился мой парень, — даже ребенку известно, что у нас теплее, чем в центральной России.

— Да ну тебя! — снова насупилась я, чувствуя, что меня обманули и даже предали. Настроение из плохого превратилось в ужасное и захотелось отыграться на Домовом. Он в последнее время все чаще стал надоедать своими требованиями по поводу смены жилья, а я никак не решалась поговорить с мамой и Денисом, все ждала чего-то. Снега, наверное!

— Ребят, — протянула извиняющимся тоном, — я лучше пойду сегодня домой, отдохните вечером без меня.

— Только брата не забирай, — попросила меня Кристи, — он обещал нам помочь с декорациями в актовом зале.

Посмотрела на парня, который скривился в сторону сестры.

— Провожу свою девушку домой и сразу же вернусь. — Ответил уже знакомым суровым тоном, не терпящим возражений.

— Я знаю дорогу до гостиницы, — буркнула парню, все еще злясь на него за что-то, и помахала на прощание ребятам.

— Причем тут гостиница? — хмыкнул Домовой. — Мы идем к твоей маме, знакомиться.

Я резко остановилась прямо напротив какого-то кабинета, и на меня тут же налетела группа учеников. Хорошо, что крепкие руки этого наглого паршивца удержали от падения, а то быть бы мне затоптанной в бетон.

— Ччто? — запнулась я от неожиданности, пока Домовой буксировал меня на себе к лестничной площадке, — зачем?

— Как зачем? — пожал парень плечами, — разве твоя мама не мечтает узнать, с кем встречается ее дочь?

— Нет, она даже не знает о твоем существовании.

— Вот как?

Домовой растерянно провел по волосам и нахмурился, стараясь не выдавать своего расстройства, но я научилась понимать его настроение по незначительным деталям: жесты, мимика, взгляды. Сейчас он был явно озадачен и даже огорчен.

— Не хочешь, чтобы родная мать знала, что у тебя есть парень? Или не хочешь, чтобы она знала, что этим парнем являюсь я?

Вздохнула, сбитая с толку потоком информации.

— Это она ничего не хочет обо мне знать! Сколько можно твердить тебе о том, что ее мало интересует жизнь дочери с тех пор, как на горизонте нарисовалась ЛЮБОВЬ!

Домовой только пожал плечами и зашел в раздевалку, чтобы снять с вешалки наши пуховики. Каждое утро он встречал меня на остановке и провожал в школу, заботливо вешал куртки на один крючок и даже застолбил мне место рядом с собой в столовой. Друзья за нас порадовались, Волк позубоскалил, одноклассники пожелали удачи с директорским сынком. Для всех мы стали парой.

Все бы хорошо, но у меня не проходило чувство, что мной снова вертят, как хотят. Не Денис, так Домовой считают, что вправе распоряжаться моей жизнью по собственному усмотрению. Причем последний был уверен, что я еще и радоваться должна подобной заботе!

И сейчас, в очередной раз он решил за нас двоих, что пора знакомится с моей мамой, что ж, удачи ему!

— Знаешь, — прервала наше молчаливое одевание, — я согласна!

— Что? — очнулся Домовой.

— Проводи меня домой. Думаю, мамин сожитель очень удивится, обнаружив, что у его новой пассии есть шестнадцатилетняя дочь.

Именно о нем мама говорила каждую субботу и воскресенье, когда я спрашивала, не зайти ли к ней в гости? Именно за него переживала, а не за меня, как это ни странно.

Любящая мать превратилась во влюбленную женщину, которая неожиданно встретила на новой работе мужчину, моложе ее на несколько лет, и забыла ему рассказать о собственной шестнадцатилетней дочери. Что такого-то?

— Он еще никогда не был женат, понимаешь? — плакалась мама в трубку.

Я не понимала.

— Мне всего тридцать пять лет, — тот же жалобный вопль, — я смогу родить ему сына, о котором он так мечтает. Поживи пока в гостинице, а там я придумаю, как сообщить Тимуру, что у меня есть взрослая дочь. Уверена, что он обрадуется.