Дис

Однако, тем же вечером к врачу обратилось еще несколько матросов и все приблизительно с такими же симптомами. Они утверждали, что видели какого-то полупрозрачного малыша, который, будто, то играл в одном месте, то весело смеялся в другом. И еще они сказали, что малыш этот становился сразу очень агрессивным, как только они пытались его каким-либо образом остановить или указать, что делать. Врач, конечно, подивился такому случаю массового психоза, после чего прописал всем обратившимся все то же успокоительное и снотворное. И все бы тогда, наверное, так и завершилось благополучно, если бы не очередное происшествие, которое имело место уже в три часа пополуночи.

Абсолютную тишину атомной подводной лодки, которая в тот момент тихо дрейфовала где-то вблизи Гавайских островов, нарушил резкий и ужасающий крик. Этот крик был настолько громким, что почти весь личный состав повскакивал со своих коек, а матросы, которые находились в это время на дежурстве, выскочили в коридор и быстро побежали по направлению к источнику звука. Все решили, что произошел какой-то несчастный случай и что их товарищу срочно нужна помощь. Однако, прибыв на место, они увидели, что никакой аварии или еще чего-то подобного не произошло. Вот только и помощи никакой также никому уже не требовалась. Один матрос, который в это время просто мыл пол в коридоре, лежал на этом полу мертвый. Рядом с ним лежала его швабра да еще чуть поодаль стояло ведро. Что могло его убить, — а это было именно убийство, об этом можно было судить хотя бы по тому как была разорвана его шея — казалось совершенно непонятным. И только очень маленькие, явно босые следы, которые шли от растекавшейся вокруг несчастного темно-красной лужи, наводили хоть на какие-то предположения.

— Это просто бред какой-то, — жестко отчеканил старший помощник капитана, который первым из офицеров прибыл на место пришествия. — Детей на судне нет, а значит это кто-то из своих, причем специально оставил эти следы.

После чего приказал немедленно сообщить обо всем на берег, а на судне произвести следственные действия. Он, конечно, в первую очередь стал опрашивать друзей и знакомых убитого, в надежде выяснить, с кем у того в последнее время случались конфликты. Но это ничего не дало. И более того выяснилось, что погибший был человек вполне себе мирный, а в конфликты, так вообще не вступал. Тогда, и уже сам капитан субмарины, приказал узнать, не было ли там какой-нибудь любовной истории, которая могла послужить причиной трагедии. И такая история отыскалась. Выяснилось, что несчастного примерно за месяц до всех этих событий бросила девушка, а значит, вполне вероятный повод и именно для самоубийства был найден. «А как же тогда следы?» — недоумевали иные матросы. «Да это он сам их себе нарисовал, — отвечали им проводившие дознание, — чтобы напугать всех. Или еще для каких-нибудь целей. Черт поймет этих самоубийц». И все бы тогда, наверное, опять завершилось ничем, но примерно через пару недель на той же самой подводной лодке случилась новая беда. И это опять было убийство, и опять поблизости были следы. А еще через день все повторилось снова.

Капитан после этого, третьего уже преступления, решил что на судне орудует какой-то маньяк, отчего тут же отдал приказ идти к ближайшей базе военно-морского флота, которая находилась всего в пятистах милях от субмарины. Однако было уже поздно. Буквально в течение нескольких последующих часов еще несколько матросов были убиты. Был также убит и один из старших офицеров корабля, после чего капитан, находясь уже едва ли не в панике, отдал приказ на срочное всплытие. По завершении которого весь личный состав субмарины полностью высыпал на палубу и наотрез отказался возвращаться назад в корабль. И, хотя это и могло показаться немного странным, но зверские убийства после этого на судне сразу прекратились. А оставшихся в живых членов команды подлодки, все еще перепуганных насмерть, в тот же день эвакуировали с палубы на спасательных вертолетах.

Другой подобный случай произошел примерно в то же самое время в Тихом океане, но с японской подводной лодкой. И вот тут уже выживших не было никаких, а были лишь полусумасшедшие радиограммы, которые поступали с того корабля о неком призрачном старике, который зверски убивал одного за другим членов команды. И таким вот образом, причем довольно скоро, подобных случаев стало так много, что мало кто из подводников решался вообще даже на пару метров опускаться под воду. И хотя под водой теперь творился, по описаниям некоторых из очевидцев, настоящий кошмар, самое страшное происходило в то время в других местах. Еще более пострадали, причем от точно таких же непонятных происшествий, шахтеры. Которых буквально по всему миру начали преследовать призраки. Эти призраки нападали на них, калечили, убивали. Жалости при этом они не испытывали никакой. Им, как казалось, было абсолютно все равно кто находился перед ними: мужчина, женщина или даже ребенок. Они убивали всех без разбора. Было замечено также, что в тех местах, в которых появлялись призраки, возникало некое слабое свечение. Словно бы некий, чуть более светлый чем сама вода или воздух туман, медленно поднимался из глубины. Особенно он был заметен там, где соприкасался с органикой: различными микроорганизмами, мелом или плесенью. Он поднимался очень медленно, по нескольку сантиметров в день. Был даже такой период, весьма непродолжительный, когда этот туман начал словно бы опять уходить назад под землю. Но это продолжалось очень недолго и вскоре все возобновилось опять.

Так прошло несколько месяцев. Странный туман к тому времени поднялся уже довольно высоко, если считать от морского дна, что уже полностью лишило людей возможности погружаться под воду. Ведь тогда они уже точно смогли узнать, что страшные призраки, которые, похоже, только и делали, что убивали, появлялись именно из этого тумана. И еще было замечено, что призраки эти могли быть и вовсе невидимыми, и, в случае, если они поглощали органику — видимыми. Невидимые призраки не представляли для людей особой опасности, хотя и могли определенным образом влиять на них. Однако влияние это ограничивалось лишь душевными терзаниями и психологическими муками. Видимые же призраки были куда более опасными. Поскольку могли воздействовать на людей уже физически. И никто не мог припомнить случая, чтобы это воздействие было благотворным. Призраки при любой возможности нападали на людей и причиняли им боль или убивали. Вот только почему они это делали и главное, что они сами были такое, никто не знал. А поэтому на Земле, причем повсеместно, уже очень скоро воцарилась самая настоящая паника.

И никто ничего не мог с этим поделать, поскольку никогда еще в человеческой истории ничего подобного не происходило. И хотя видимых призраков все-таки еще можно было определенным образом уничтожить, поскольку, становясь видимыми они делались при этом и уязвимыми. То с невидимыми призраками вообще ничего поделать было нельзя. Ходили, правда, неподтвержденные слухи, что некий мальчишка лет двенадцати из Англии мог видеть и этих, не обретших еще плоть призраков. И даже создал там вокруг себя целую армию таких же подростков как он. Однако, так ли это было или нет и сколько во всем этом было правды, а сколько вымысла никто не знал в точности. Ходили также слухи еще и о неком буддийском монахе в горах Тибета, который спускался иногда в долины и помогал местным жителям бороться с невидимыми призраками. Но точных сведений о нем не было также. Да и вообще, вокруг появилось такое огромное множество провидцев, колдунов и предсказателей, что понять, кто из них обладал реальными способностями, а кто все выдумывал, было просто нельзя.

И все же людям несколько повезло тогда. Поскольку они довольно быстро обнаружили, что один материал изо всего невероятного многообразия существовавших на Земле не был подвластен призракам и даже представлял для них реальную опасность. И этим материалом оказалось все то же «легкое стекло» открытое еще когда-то Антоном. Призраки, как это выяснилось уже очень скоро, не могли сквозь это стекло проходить, даже невидимые. А оружие, изготовленное из такого стекла, было для них смертельным. Люди, узнав об этом, сразу же, причем по всему миру, стали изготавливать для себя ножи, мечи и даже отливать пули из такого стекла. А для места жительства, выбирали теперь исключительно стеклянные дома. В этих домах они могли более или менее спокойно себя чувствовать, хотя и вынуждены были очень внимательно следить за тем, чтобы никто из невидимых призраков не проник к ним вовнутрь. Поскольку в этом случае такой призрак мог довести всех обитателей этого дома буквально до исступления, мучая их ночными кошмарами, тоской и депрессиями, а по сути беспрестанно терзая их души.