Дис

— Ты знаешь, — прошептала она тихо, — что это такое? Кротик, кротик, — она потянула Антона за рукав, — да это же сама та мембрана, помнишь о которой я тебе рассказывала. Но только тут она словно бы стянута к той точке, смотри, — она указала пальцем. — Вон к тому центру, а оттого и видна сейчас. Боже мой, боже мой… — Люн замолчала.

А женщина, плавным жестом указав гостям на свое сокровище, пошла дальше. Антон, в свою очередь, тоже замер на месте. Он как и Люн просто не мог сейчас пошевелиться, потому что увидел действительно нечто потрясающее и такое прекрасное, что у него просто не было слов. Ведь он лицезрел в тот момент, по сути, саму жизнь. Такую, какая она есть на самом деле. И это был свет и изящные золотистые складки этого света, которые тонкими длинными лучами тянулись в разные стороны. Антон посмотрел куда они шли, и обнаружил, что эти складки, теперь, уже едва различимыми призрачными полосами касались тех клеток, в которых сидели несчастные искалеченные элы. «Ах вот оно что, — сказал он себе, — значит она использует их страдания и боль, чтобы растягивать само пространство жизни, а возможно и разрывать его где-то там, посередине». Он последовал за женщиной.

Наконец они остановились и женщина сказала:

— Дайте мне ваш камень, о Бессмертный, — она почему-то обратилась к Антону теперь именно так. — Я сейчас растяну узел жизни и вы сможете в него войти. Но знайте, что проход будет открыт ровно один час по вашему времени, по истечение которого вы должны будете вернуться назад. А иначе вы навечно останетесь далеко в открытом космосе.

Антон передал женщине черный алмаз, а та, осмотрев его со всех сторон, поместила камень в самый центр этого стянутого к одной точке света, или узла, как она его называла. И тут же этот узел стал расширяться, отчего посередине него образовалась и удерживалась некая сферическая черная область или проход, дальнего конца которого не было видно.

— Скорее полезайте внутрь, — поторопила их женщина, — времени мало. И помните, у вас всего один час.

Антон пролез первым, а Люн следом за ним. Женщина же, пока Люн еще не скрылась в проходе, неспешно подошла к ней и, ласково погладив по голове, сказала:

— Я всегда мечтала о такой дочке как ты. И очень жаль, что ты там погибнешь, — после чего нежно поцеловала девочку в щеку и даже немного помогла ей пролезть в темный проход.

37. БЕЗДНА

Антон с Люн оказались в абсолютной пустоте. Такой, какой они никогда еще в жизни не видели. Ни самой планеты, ни звезд, ни даже каких-либо предметов вокруг. Они даже себя теперь не могли различить, а только ощущали. От этого они сразу же схватились за руки и прижались друг к другу. Они попытались было сначала говорить, но и этого не смогли сделать, поскольку не слышали самих себя. Все что им оставалось, так это лишь думать и при помощи жестов или прикосновений общаться друг с другом. Ощущение времени они почти сразу утратили, поскольку даже приблизительно не могли сосчитать ни часов, ни минут. Антон касался одной рукой лица Люн, а второй крепко обнимал ее за пояс, боясь потерять. А девочка пыталась говорить с ним одними губами, чтобы он мог хоть как-то разобрать слова.

И так прошло довольно много времени, или не много, трудно было сказать наверняка, пока Антон вдруг резко не дернул Люн за платье и попытался повернуть ее голову в нужном направлении. Но девочке этого и не нужно было, поскольку она и сама где-то далеко-далеко впереди увидела словно бы едва заметное мерцание нескольких звезд. И они приближались к этим звездам, отчего она схватила Антона за руку и, не отрывая взгляда от увиденного, еще крепче прижалась к нему. Наконец они вылетели из этой пустоты и очутились посреди открытого космоса. И это место показалось им весьма необычным и очень древним, поскольку вокруг было совсем мало звезд, а те что были, светили на удивление слабо. Антон заговорил первым:

— Послушай, — сказал он дрожащим от волнения голосом, — кажется у нас получилось и мы находимся где-то там, за пять миллиардов световых лет от Земли.

— Или от Сатурна, — тихо добавила Люн. — Знаешь, кротик, я вот сейчас вдруг подумала, что с того момента, как нашла тебя уже столько всего испытала. Намного больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. И это очень хорошо, и мне это нравится, потому что мне с тобой интересно, — она посмотрела на Антона.

Антон тоже посмотрел на нее. И хотел было уже что-то сказать, но неожиданно замер прямо с полуоткрытым ртом, просто не в состоянии ничего произнести. Люн заметила это и спросила:

— Что, — она посмотрела на себя, — что не так?

— Ты стала старше, — с трудом выговорил Антон.

И действительно, если прежде Люн походила на девочку лет семи-восьми, если судить по земным меркам, то сейчас ей было уже на вид лет двенадцать. Она, конечно, тут же полезла в свою сумку и достала из нее цифровую пленку, на которой включила режим отражения.

— Точно, — сказала она, чуть протягивая слова, — старше. И… — она еще немного посмотрела на себя, — кажется, красивее.

После чего улыбнулась Антону и какой-то странной сдержанной улыбкой и вздохнула. А тот, не зная уже, что и думать, просто взял ее за руку и потянул за собой вперед. Люн, конечно, сделала несколько фотографий окружавшего их пустого пространства и записала на пленке относительные координаты того места, где они сейчас находились. Потому что выход из той пустоты, в которой они провели неизвестно сколько времени, был среди всего этого, почти совершенно черного космоса, едва различим. Наконец они увидели и нечто определенное, к чему тотчас же и направились. И это было некое слабо освещенное место, располагавшееся прямо посреди космоса, а от того хорошо заметное даже издалека. И когда они к нему приблизились, то не смогли уже скрыть удивления, поскольку увидели то, чего здесь, ну никак не должно было быть. И это была река, а точнее, небольшой кусочек ее с тихо журчащей водой, берегами и каким-то человеком, сидевшем на одном из них. Все это выглядело как яркая цветная картинка, грубо оборванная по краям, за которыми вновь начинался темный космос. Они подлетели к этому человеку и уселись на травянистый берег рядом с ним.

Человек повернул голову. Как оказалось, это был совсем молодой еще парень, лет шестнадцати, хорошо сложенный и красивый на вид. Одет он был весьма незамысловато: в коричневых вельветовых брюках и светлой байковой рубашке. Ботинок на нем не было, поскольку ноги свои он держал в воде. Парень этот вежливо поздоровался со своими гостями, а затем и представился:

— У меня нет имени, — начал он довольно просто, — но я именно тот, кто вам нужен. И я могу ответить на многие ваши вопросы, а точнее помочь вам вспомнить ответы на них, — он посмотрел теперь лишь на Антона. — К сожалению, все, что вы утратили в черной бездне, как вы ее называете, я передать вам не смогу, потому что то, что ко мне попало, никогда не возвращается назад. Да и сам я лишь тень этой бездны, поскольку не в состоянии значительно удалиться от нее.

— Скажите, — начал Антон с первого, что пришло на ум, — а что все это такое? — он повел рукой вдоль берега реки.

— Это тоже тень бездны, — ответил ему парень, — так же как и я. Все это лишь фантазия. Да признаться, и весь ваш мир, не точно ли такая же фантазия одной черной бездны или другой? И таких мест довольно много, где ничего нет, а только безумно глубокий провал в ткани жизни. Поэтому вы, например, тоже, возможно, чья-то фантазия. И тут все очень просто: ведь любые существующие предметы отбрасывают тени. Но и тени, в свою очередь, собравшись в достаточно большом количестве и став по-настоящему темными, могут порождать видения, которые являются их собственным отражением. Да-да, эти отражения тоже могут быть цветными и объемными. Так что все это лишь прямые и обратные взаимосвязи. Моя же бездна вон там, — парень указал на некую область в космосе, невидимую совсем, но опоясанную слабым фиолетовым свечением. — И если кто не заметит ее и пролетит достаточно близко, то навеки будет поглощен мной. Вот и вы, — он вновь посмотрел на Антона, — когда-то давно пролетали мимо этого места. А поскольку вы не пересекли горизонта событий, то и обрели невероятную энергию, которую позаимствовали у меня и у тех, кто попал вовнутрь. И это был слепящий свет и я вас очень хорошо помню. Это был жесткий свет, да вы и сами сейчас примерно такой же. За все то время, что вас не было, вы не потеряли и десятой доли своей энергии, а поэтому будете жить еще очень долго.