Дис

Тут Люн наконец, заметив в небе своего Гнорха, громко свистнула, отчего тот, видимо приученный беспрекословно подчиняться командам, камнем спикировал вниз и приземлился рядом.

— Все, кротик, обратилась она к Антону, полезай на него, нам тут уже совсем недалеко осталось, а заодно и на мой дом посмотришь. Я разрешаю.

Тут она попросила его закрыть глаза, после чего дотронулась двумя пальцами до его век, и когда Антон свои глаза открыл, зрачки его оказались такого же зеленого цвета, как и у Люн.

— Это твой временный пропуск ко мне, — пояснила девочка, когда Антон посмотрел на себя по ее совету в стеклянную поверхность платформы. — И именно поэтому, кстати, никто не может попасть в сферу без личного разрешения ее хозяина. Поскольку передать такой пропуск можно лишь добровольно.

После этого они вдвоем привычно уже влезли на Гнорха и полетели. И тут у Антона даже дух захватило от обширнейшего цветового пейзажа, что распростерся вокруг. Он видел и очень странные облака внизу и наверху, и невероятные сферы всех цветов и размеров, и молнии, буквально ливнями расплавленного электричества проливавшиеся то здесь, то там, не причиняя при этом никому никакого вреда. Видел он и зыбкий туманный просвет, уходящий в, как казалось, саму бесконечность, туда, за невероятно далекую линию горизонта, изгиб которого был абсолютно неразличим. А еще он услышал невероятно странные звуки, доносившиеся откуда-то снизу. Раньше, там наверху, когда они только еще прилетели, он этих звуков не слышал. Отчего и спросил у Люн.

— Не надо, кротик, не спрашивай меня, — в этот момент Антон почувствовал, как девочка сильно вздрогнула. Могу только сказать, что если ты когда-нибудь решишься полетать здесь один, то ни в коем случае не опускайся ниже тех скученных облаков, — она кивнула головой. — Потому что там зона не подконтрольная элам и там тебя никто не спасет.

— А чего там такого страшного? — вновь спросил ее Антон, но уже с любопытством.

— Чудовища, — коротко ответила ему Люн и замолчала.

На этом разговор был завершен, поскольку Антон более уже не стал настаивать, а кроме того, они наконец подлетели к той сфере, в которой, по всей видимости, жила Люн.

— Ну, кротик, — спросила она, остановив Гнорха и улыбнувшись, — готов ли ты довериться мне полностью? Не забывай: там, внутри, я могу делать все, что захочу, а ты нет. Ну, что скажешь, заходишь ты ко мне?

— От тебя Люн, — Антон чуть покрепче обнял ее сзади и наклонил голову, — я приму все что угодно, — после чего развернулся и первым шагнул в зеленую сферу.

Девочка спрыгнула с Гнорха сразу вслед за ним, отчего и наскочила на Антона уже сзади. И вдруг, не то чтобы один лишь взгляд ее или голос, а буквально все поведение Люн резко переменилось. Отчего она сначала грубо и с силой оттолкнула его в сторону, а затем, обойдя полукругом, повернулась назад и, плотно сжав губы, посмотрела прямо в глаза. И такого взгляда как сейчас, Антон не видел у нее еще никогда. Это был взгляд наглый, бессовестный и абсолютно дикий. Сам Антон чуть попятился назад из-за всего этого, выставив вперед одну руку. А Люн вдруг подскочила к нему и очень сильно за эту руку его укусила. После чего снова посмотрела ему в глаза, в которых читался теперь уже неподдельный испуг, злорадно улыбнулась, наклонила голову и несколько раз лизнула в то место, где мог остаться след от укуса. А потом вприпрыжку и совершенно беззаботно поскакала вглубь своей сферы. Там она уселась за огромный, по всей видимости, рабочий полупрозрачный стол и, насвистывая какую-то чудную мелодию, стала делать что-то с другой цифровой пленкой, которая лежала сейчас перед ней. Антон робко позвал ее. Но девочка не ответила. Она теперь, как казалось, вообще его не замечала, полностью погрузившись в себя и свои заботы.

33. В ГОСТЯХ У ЛЮН

Прошло около получаса и Антон, которому уже просто надоело стоять вот так на одном месте, решил попытаться выйти назад из сферы. И пусть там было высоко, а Гнорх Люн скорее всего давно уже улетел, но ведь он и сам прекрасно умел летать, а значит смог бы легко добраться до той полупрозрачной платформы, на которую они спустились на пневматическом лифте. «Да и какого черта, — сказал он себе, — она тут, видите ли, с ума сходит и делает то, что ей вздумается, а я должен все это терпеть?» Но к величайшему своему удивлению покинуть сферу он не смог, потому что она просто не выпустила его из себя, оказавшись на ощупь сделанной словно из какой-то твердой, гладкой резины. И это Антона уже по-настоящему испугало. Он даже стал подумывать, как бы ему теперь защититься от девочки, если она вдруг снова попытается на него напасть. Но Люн как и прежде спокойно сидела за своим столом и все также не обращала на него никакого внимания. «Лю-юн», — почти неслышно позвал он. Но ответа вновь не последовало.

Тогда он решил незаметно пробраться, двигаясь вдоль внутренней поверхности сферы, к обширным зарослям кустарника, которые находились чуть дальше и в сторону от стола Люн. Еще там были какие-то невысокие, странного вида плодовые деревья с сиреневыми цветами и фиолетовыми листьями. «Да у нее тут целый инопланетный дендрарий», — подумал он, осторожно переступая ногами. Однако Люн, как оказалось, прекрасно видела все эти его перемещения, отчего и неожиданно обратилась к нему, что заставило Антона даже вздрогнуть.

— Там стой, — жестко приказала она, — я сама тебе все покажу, а то еще сломаешь что-нибудь.

Антон не нашелся что ответить, но на всякий случай все-таки остановился. Так прошло еще минут пять. Наконец девочка поднялась из-за стола и, подойдя к нему, взяла за руку.

— Вот это, — она указала пальцем на заросли кустарника посреди сферы, — мой лес. Туда тебе заходить нельзя. А вон там, — она указала на дальнюю часть сферы, которая была километрах в пяти от них, — моя река и пруд. У того пруда есть деревянный домик, видишь, маленький такой? Там ты будешь сегодня спать. Но до этого поможешь мне еще разобраться с коллекцией артефактов. Я должна навести в ней порядок. Да и лишние руки мне тоже не помешают.

— Но я… — начал было Антон.

Однако девочка сразу же его прервала, чуть даже прикрикнув:

— Молчать, — рявкнула она, — будешь говорить, когда я скажу. Или сама с тобой заговорю. Сейчас же, иди в свой дом и переоденься. Твоя одежда никуда не годится, вся изодранная и в дырках, позор. Наденешь там одежду моего отца, она по крайней мере, не рассыпается от холода и ветра.

Антону ничего другого не оставалось, кроме как подчиниться. Он, на самом деле, чувствовал себя здесь уже почти на положении раба, хотя и не переставал с любопытством, а иногда и с улыбкой поглядывать на Люн. «Да, конечно, — сказал он себе через некоторое время, что они шли бок о бок по песчаной дорожке, — пусть это и очень неудобно, и даже немного страшно, но где бы я смог еще вот так без прикрас и притворства увидеть ее настоящую, истинную сущность?» Ведь он в тот момент, действительно имел дело с по-настоящему скрытой ее натурой, с тем, что иногда называют подсознанием. А значит ему и вправду нужно было сейчас вести себя предельно осторожно и внимательно.

Наконец они дошли до того маленького домика. В нем из мебели были лишь плавно изогнутый, похожий на чашу мраморный столик и длиннющая высокая кровать, на которую Люн тут же и улеглась. Она еще раз приказала Антону переодеться в одежду отца, после чего стала с явным любопытством наблюдать за ним. Однако Антон, как ни старался, так и не смог надеть на себя даже широкого цветастого балахона, который являлся, по всей видимости, верхней одеждой. Отчего тут же и растерянно поглядел на Люн. А та лишь как-то недовольно фыркнула, пробормотав нечто наподобие: «Вот еще, жирный кабан», после чего плавно сползла с кровати и растянулась прямо на коврике на полу. Антон сел на кровать. И тут его так сильно стало клонить ко сну, что он даже, невольно закачавшись, начал заваливаться набок. Но девочка не дала ему уснуть. Она взяла его за руку и потребовала рассказать ей какую-нибудь историю. «Вот уж еще очередные новости, — выругался про себя Антон, — я тут теперь ей сказки на ночь рассказывать буду». Однако воспротивиться ее воле все-таки не посмел и стал рассказывать какую-то длинную запутанную историю, состоявшую из смеси сказок и были, которую тут же на ходу и сочинил. Девочка же внимательно сначала его слушала, при этом медленно и, видимо, также неосознанно закрывая глаза.